Илья Рясной - Ночь длинных ножей

Работа спецназовца на пятьдесят процентов — это умение ждать. Ждать сутками, не имея возможности размять кости, двигаться, как-либо проявить себя. Ждать до того момента, когда прозвучит сигнал «огонь», и, будь ты снайпер, минер или пулеметчик, ты должен в момент превратиться в эффективную боевую машину. Для этой работы нужны крепкие нервы, с другими в спецназ не берут.

Ожидание длилось долго. Очень долго. Давно были намечены цели и сектора обстрела, определен порядок действий, но время еще не пришло.

Разведывательно-диверсионная группа бригады специального назначения Главного разведуправления Министерства обороны состояла только из офицеров и являлась одним из лучших подразделений данного профиля, причем не только в России, но и, возможно, в мире. Отставание от западных коллег в экипировке и средствах связи с лихвой компенсировалось солидным боевым опытом и отличной подготовкой — в русском спецназе умели выжимать из людей семь потов. Сколько раз их работа завершалась докладом: «Объект отработан!» Командир группы знал Чечню как свои пять пальцев. Ходил он в эти места, когда еще здесь правили дудаевцы. И приводил группу обратно. Как правило, без потерь.

Задание было одним из многих. И, как любое из предыдущих, оно вполне могло стать последним. Спецназовцев учат выполнять боевую задачу и выживать. Но война, бывает, по-своему решает, кому жить, а чей срок уже истек. Нельзя расслабляться. Нельзя недооценивать противника. Надо рассчитывать на худшее, но надеяться все-таки на лучшее.

Позицию избрали на пригорке в лесополосе, откуда отлично просматривались объект, подходы и подъезды к нему.

Искусство сливаться с местностью, становиться неприметной частью мирного пейзажа — жизненно важно для диверсанта. Человечество придумало за свою историю множество способов маскировки, многие из них требовали больше опыта и смекалки, а не использования каких-то хитроумных средств. Сколько раз спецы могли дотянуться до врага рукой, а тот даже не подозревал об этом.

Ожидание было тягостным, но без неприятных неожиданностей Место было уединенное.

Командир группы наблюдал за происходящим на объекте в безбликовый бинокль. Капитан знал, что сегодня — день решающий.

— Под ложечкой сосет в предчувствии развязки, — вспомнились слова Высоцкого.

Так и было. Развязка близка. Сегодня туго связанный узел наконец должен развязаться. Точнее, разрубиться…

Группа строго соблюдала режим радиомолчания. И наушник рации молчал. Пользоваться радиосвязью разрешалось только при крайней необходимости. Рации в таких случаях заменял испытанный веками набор средств — например, подражание голосам птиц, животных. Техника диверсанту иногда только мешает, и те же хваленые американские спецы, любимцы Голливуда, не способные и шагу ступить, не оснастившись, как терминатор, не раз могли ощутить это на своей шкуре. Бывают ситуации, когда компьютеры и железо — лишняя обуза. Нужно уметь выживать без современной техники и убивать без современного оружия.

Тем временем события разворачивались. Из зиндана вытащили американца и усадили в «Ниву»… Ждать пришлось несколько часов. И вот появился «КамАЗ», из которого вывели человека, глядя на которого в бинокль командир группы опознал Гадаева. Значит, обмен прошел успешно. Через двадцать минут появилась и «Нива».

В бинокль было видно, как во дворе прошло совещание. После чего Синякин и еще несколько боевиков направились к машинам.

Стоял вопрос — отпускать? Или начинать операцию?

В бинокль командир группы видел, как их человек, тоже направлявшийся к машине, три раза, чтобы не ошиблись, подал знак — провел ладонью по голове. Не перепутаешь… Это означало одно — ждем!

Машины вернулись часа через три.

Солнце уже катилось за горизонт, расплескав красную краску на небо.

Человек, вышедший из машины, подал очередной знак — все идет нормально, приготовиться. Сердце у командира группы сжало. Адреналин поступил в кровь. Ну, сейчас начнется!

Пришедшие прошли в дом. Сегодня на территории было больше, чем обычно, боевиков. Видно было, что они насторожены и встревожены.

Снайпер, устроившийся рядом с командиром группы, в оптический прицел осмотрел место будущего боя.

— Приготовиться, — негромко произнес командир группы Кровь стучала в висках. Воздух будто был напоен энергией, как перед грозой.

А потом все пришло в движение.

Командир группы отлично видел, как из окна вывалилась фигура. В доме ухнул взрыв.

Выскочивший из окна человек перекатился и вскочил на ноги. Командир группы видел его отлично.

Один из боевиков, стоявший на страже у дома, пригнулся. Кажется, его задело осколком стекла. Он выпрямился и направил автомат в сторону выпрыгнувшего из окна человека…

Все. Ждать больше нельзя.

— Сними третьего! — прикрикнул командир группы. Палец снайпера заскользил по спусковому крючку. Шлепок был тише, чем при откупоривании бутылки шампанского. Глушитель вобрал в себя все лишние звуки, выпустив на волю только стремительно движущийся смертельный свинцовый снаряд. Пуля достигла цели… Снайпер почувствовал, как легкий ветерок прошел по его волосам. Это дыхание смерти. Ты ощущаешь его, когда посылаешь смерть…

Командир группы подал кодированный сигнал на базу. Он означал, что операция началась. Теперь можно не таиться. Он крикнул в микрофон:

— Начали!

Джамбулатов понимал, что не успевает уйти в сторону, уклониться от пули, которая выплеснется вместе с пламенем. И ему оставалось одно — умереть.

Но молодой боевик с жиденькой и несерьезной бородкой рухнул, как подкошенный, в траву. Пуля вошла ему в затылок и не оставила ни малейшего шанса выжить.

Началось!

Джамбулатов кинулся к распростершемуся телу, схватил автомат и выстрелил в появившуюся из-за угла сарая фигуру. Автомат был поставлен на одиночные выстрелы. Посланная пуля, кажется, задела противника, потому что возникшая фигура исчезла…

На сколоченной из досок вышке заработал пулемет… Били в направлении леса. Но недолго. Пулеметчик перевесился через поручни и застыл.

Самое жуткое было то, что со стороны холмов не было слышно выстрелов. Смерть приходила бесшумно.

Беспорядочно стреляя незнамо куда, боевики, а их было человек пятнадцать, бросились в укрытия. Они рассредоточивались, ныряли в сарай, чьи толстые бетонные стены превращали его в отличный дот — это сооружение и возводили, исходя из этих соображений.

Прошелестела автоматная очередь, Джамбулатов пригнулся, над его головой с тонкими щелчками отскакивали пули от камня. Он выстрелил в ответ, распластался по земле и отполз в сторону…

Рядом затарахтел пулемет, к нему присоединился автомат Калашникова — стреляли из дома. Значит, там кто-то остался жив после взрыва гранаты.