Иван Сербин - Троянский конь

— Ну, в ресторан какой-нибудь. Настюха уже взрослая девица. Может и без матери вечерок посидеть. Пусть ребенок свободы глотнет.

Катя изумленно тряхнула головой.

— Лемехов, я что-то не поняла, ты над кем решил шефство взять, надо мной или над Настеной?

— Над обеими, — серьезно ответил Антон. — Ну, так как? Насчет ресторана-то?

Катя засмеялась.

— Нет, Антош, ничего не получится.

— Почему?

— Потому что заканчивается на известную букву, — отрубила Катя. — Невеста тебя в текстильной общаге на Макаровке дожидается.

— Да я пошутил, Кать. Насчет невесты.

— Все, Антон. За цветы спасибо, но на этом давай остановимся.

Лемехов вздохнул, пожал плечами.

— Смотри, как знаешь. Наше дело предложить.

Катя вышла из кабинета, подождала, пока Лемехов выйдет следом, закрыла дверь.

— Юань в камере?

— Жека его допрашивает.

— Хорошо. — Катя свернула к кабинету Жени Кузенко, толкнула дверь. — Здравствуй, Женя.

— Здравствуй, Кать.

Женя Кузенко действительно допрашивал Юаня. Хотя «допрашивал» — слишком громкое слово. Задавал вопросы, а Юань эти самые вопросы игнорировал.

— Значит, так, Юань… — Катя придвинула стул, присела верхом, сложив руки на спинке. — Расскажи-ка мне про то, каким образом Смольный вышел на свободу и где он может быть сейчас. Только не ври, что не знаешь.

— Понятия не имею, — пожал плечами Юань.

— Ладно. — Катя повернулась к Жене: — Жека, оформляй его на выход. Пусть катится. У нас вроде были наколки на Крохины точки, верно?

— Были, — легко согласился Кузенко, хотя никаких наколок у него не было и в помине. Если бы такие наколки были, сидели бы они тут, ловили бы мух. — И на Крохины, и на точки других бригад.

— Отлично. Значит, звони, пусть Рахметыч берет своих ребят, и дружненько пройдемся рейдом по всем известным притонам да хавирам. Антон… — Она не отводила взгляда от бледнеющего Юаня.

— Аушки! — весело отозвался тот.

— Прими пару каких-нибудь барыг посолиднее, — напористо продолжала Катя, — обыщи, а потом отпусти. Найдешь при них товар — «не заметь». Только не забудь между делом сообщить Грише и Володе, что слив идет реально от Юаня и Смольного. При барыгах, понятное дело, сообщи. И скажите Рахметычу и ребятам из ППС, чтобы точки «смольновских» не вздумали трогать.

— Погодите. — Лицо Юаня стало напоминать простыню после стирки в «Ариэле». — Начальник, это беспредел.

— А, по-твоему, «предел» — это посторонних людей на стрелке валить? — Катя зло посмотрела на задержанного. — Антон!

— Да. — По голосу Лемехова было понятно, что даже ему слегка не по себе.

— У тебя стволы еще есть? Чистые, грязные, без разницы. Каждому из «смольновцев» — по стволу в карман. Не хватит стволов — патроны. Не хватит патронов — наркоту. И бить до тех пор, пока сами эти игрушки в руки не возьмут и пальчики свои нам не подарят. И чтобы к вечеру последнее бакланье на улицах знало: «смольновцы» под срока пойдут, потому что у Юаня на кармане десять граммов порошка взяли. И Юань своих пацанов нам слил, а сам вчистую вышел. А еще передашь им, что Юань так говорил: «Пехотинцев в городе до болта, не жалко, новых навербуем». — Катя наклонилась к Юаню и, понизив голос, сказала вкрадчиво: — Хочешь знать, что я сделаю дальше, голубь? Я поспорю с каждым сотрудником УВД на сто рублей, что ни ты, ни Смольный не дотянете до завтрашнего утра. А утром куплю себе на выигрыш новую машину. — Она выпрямилась, улыбнулась жестко. — Вот так мы поступим со всем вашим змеиным выводком, Юань.

— Пацаны-то звонили, что здесь только честные менты работают, — пробормотал Юань. — А вы такие подляны кидаете.

— Честные? — Катя усмехнулась. — Ты бы про честность помолчал. Я бы всех вас собственными руками передавила. А если не получается справиться законными методами, будем пользоваться доступными. Жеглова помнишь: «Вор должен сидеть в тюрьме, и людям плевать, каким образом я его туда упрячу»? Хватит на ваши рожи любоваться. Вот это и есть для меня вопрос честности. Все остальное — блажь. Женя, пусть подписывает протокол и катится на все четыре стороны.

— Погоди, — взмолился Юань. — Чего вы сразу-то? Подумать бы дали.

— Раньше надо было думать. А теперь или говори, или проваливай, — жестко ответила Катя.

— Ладно, но только при условии, что вы меня не сдадите потом.

— Говори, а мы посмотрим, что ты нам ценного скажешь. — Катя поднялась со стула, подошла к окну, осмотрела площадь.

В кафе снова гуляла братва. Пускай пока.

— Короче, Смольный в городе. Адреса я не знаю, честно. Мы ему квартиру сняли, но Смольный там не живет. Новую нашел. А из СИЗО его Козельцев вытащил. За два «лимона» баксов.

— Недурно берет, — присвистнул Лемехов.

— Когда это произошло? — спросила Катя, оборачиваясь.

— Пять дней назад.

— Зачем Смольный организовал стрелку с Крохой?

— Он собрался Кроху и его пацана младшего валить.

— За что?

— За то, что ментовке его в прошлом году сдали. И куски наши под себя загребли. Козельцев рубился Смольному помочь. Не за просто так, конечно, за лаве конкретные.

— Женя, зафиксируй показания задержанного.

Юань фыркнул, усмехнулся криво:

— Нет, начальник. Вы меня лучше сразу убейте. Или отпустите. Я, может, ноги сумею нарисовать. А если я на Козельцева бумагу подмахну, меня завалят еще до вечера. У этого бобра такие завязки — не вам с ним тягаться.

— Почему же он Смольному помогает, если такой крутой? — озадачился Женя Кузенко.

— Смольный его прищучил. — Юань посмотрел на Женю, но тут же снова повернулся к Кате.

— На чем? — мгновенно выпалил с другой стороны Антон.

— Там что-то с освобождением связано, — ответил Юань, поворачиваясь к нему. — Точно не знаю.

— Выяснить сможешь?

— Э-э-э-э… — Юань сник. — Понимаете…

— Нет, — Катя подошла, поставила ногу на край стула, наклонилась, нависнув над задержанным. Глаза у нее сразу стали ледяными и колючими. — Не понимаем. Колись, если начал. Нечего тут блеять, как баран.

— Я попробую…

— Хорошо. Но учти, сделаешь один неверный шаг — и за твою жизнь никто не даст ломаного гроша. Ты понял?

— Понял… — Юань торопливо закивал.

— Женя, договорись о способах контакта и бумагу с ним подпиши. О сотрудничестве. — Она посмотрела на Юаня. — Не бойся. Это страховка, чтобы ты не надумал вдруг в бега податься.

— Кать, — озадаченно почесал в затылке Женя, — а с остальными-то что делать?

— Тех, кого со стволами взяли, оставь, остальных отпусти. Пусть объяснительные напишут по поводу драки у мотеля и валят отсюда.

Катя вышла в коридор, направилась к кабинету Гукина. Помня о вчерашнем разговоре, толкнула дверь без стука. Гукин как раз развешивал китель на плечиках.

— Катерина, а почему без стука? — изумился он.