Джесс Уолтер - Гражданин Винс

Гребби поворачивается к нему.

— Ничего вы не понимаете. Я ведь именно из-за этого и пошел в политику, Винс. Я… я напрямую общаюсь с этими людьми. Это воодушевляет. Впервые я нашел с ними контакт.

Винс отходит в сторону и повышает голос, чтобы все слышали.

— Эй, кто из вас зарегистрированный избиратель?

Гребби обводит комнату взглядом и видит то же, что и Винс. Не поднимается ни одной руки.

На улице холод ударяет в голову как похмелье. Туман жмется к земле. Гребби поднимает ворот пиджака и жмурится в свете фонарей.

— Сколько времени? он Винс смотрит на часы.

— Четвертый час.

— Господи.

Винс догадывается, что Аарону Гребби приходилось уже являться домой так поздно. Это наводит его на мысли о Келли. Он открывает рот, чтобы спросить о ней, но слышит, как у них за спиной хлопает дверца машины. Они с Гребби стоят посреди парковки, и Винс спрашивает себя, отчего он не оглянулся сразу. Ему становится не по себе.

— Притормози, шеф, — раздается рядом.

Он узнает даже не сам голос, а его тон, какой-то намек на общее прошлое — набор правил. Нью-Йорк. Или Джерси. Нет… Филли. И не просто Восточное побережье. Такое и в Спокане можно услышать. Нет, что-то другое, темное.

Винс медленно поворачивается. Секунда уходит на то, чтобы понять, что Ленни — тот, кто пошел против него. Мысленно хваля себя за верную догадку, он переводит взгляд на другого человека, и все становится ясно. Ленни ни при чем. Этот парень из другого мира.

До них метров пятнадцать. Лен приближается и снимает очки.

— Привет, Винсерс. Задержись на минутку. Надо поговорить. У нас с Реем есть к тебе пара вопросов.

Гребби останавливается и оглядывается на этих двоих. Он не спускает глаз с Рея. Как и все. Словно Рей магнит.

— Винс, все в порядке?

Винс внимательно разглядывает незнакомца, Рея. Он сантиметров на пять ниже Винса и немного толще. На нем черные слаксы, как на Винсе, рубашка без галстука, черное пальто. Огромные черные брови, гладкие темные волосы, зачесанные назад. Скучающее холодное лицо. Правую руку держит в правом кармане пальто.

— Я сейчас несколько занят, — отзывается Винс. Ему не нравится неуверенность в собственном голосе, который звучит так, будто он только учится говорить по-английски.

Их разделяют теперь метров пять, и это расстояние говорит само за себя: для дружеской беседы многовато.

— Мы быстро, — заверяет Лен.

Хотя объясняется все время Ленни, Винс обращается к незнакомцу.

— А может, перенесем на завтра?

— Нет, я думаю, лучше сделать это сегодня, — настаивает Лен. Незнакомец тянет носом, его верхняя губа дергается. Глаза закрываются и открываются медленнее и осознаннее, чем когда просто моргаешь.

Винс оглядывается на Гребби, который как будто чувствует, что тут что-то не так.

— Но мы с приятелем… — начинает Винс.

— Бери его с собой, — наконец открывает рот Рей. Делает шаг вперед, под его ногами скрежещет галька.

— Нет. — Винс не может отвести глаз от Рея. — Ничего страшного. Я пойду один.

Он поворачивается к Гребби и ощущает, как на лбу выступает пот.

— Я… э… Я поеду с этими ребятами. А вы идите.

Гребби ничего не отвечает. Винс хлопает его по плечу и идет к Лену. Рей делает шаг назад, пропуская Винса, и следует за ним и Леном через стоянку в переулок, где осталась машина Ленни.

— Мы быстро, — повторяет Лен и пытается выдавить из себя улыбку. — Не волнуйся.

Винс кивает. Во рту у него пересохло. Он не видит Рея, который идет за ним, но слышит скрип гальки под его ногами. Тени бегут впереди них, когда они удаляются от фонарей.

— В картах сегодня повезло? — интересуется Ленни.

— Я не играл, — отвечает Винс. Что-то в Лене изменилось, появилась новая для него уверенность в себе, бравада даже.

— Херово, — замечает Ленни. Они подходят к «Кадиллаку», и Винс чувствует руку Рея на своем плече, потом на спине — обычный жест, чтобы усадить в машину.

— На переднее сиденье, шеф, — говорит Рей, будто Винс сам не понимает. Винс эту часть действа никогда не видел. Своими глазами — никогда. Но представлял — и все идет именно так, как он представлял. Немногим из тех шестидесяти, что он насчитал накануне, не говорили напоследок: «На переднее сиденье».

Садясь в машину, Винс ищет глазами Гребби, но тот уже в своем красном пикапе. Медленно отъезжает. Значит, все. Винс сидит рядом с Леном на большом виниловом сиденье. Рей у Винса за спиной в темноте. Дверцы захлопываются. Ленни заводит мотор и дышит на руки.

— Холодрыга чертова.

Они сидят в темноте.

— Послушай, Лен. Что бы там ни…

— Я же сказал. Просто поговорим. Только не впадай опять в свою паранойю, Винс.

— Ладно. — Винс озирается вокруг. Они стоят на неосвещенной улице, метрах в сорока от «Берлоги», вдали от других машин. Даже если он сумеет открыть дверцу, пробежит от силы метра три, прежде чем…

Лен оборачивается назад.

— Видишь, Рей, я же тебе говорил, что Винс будет спокоен. Спокоен, как удав.

Рей не отвечает.

Винс смотрит прямо перед собой.

— Спокоен, как танк.

Винс и Рей молчат.

— Спокоен, как…

— Да в чем дело? — Винс оборачивается и встречается взглядом с Реем.

Лен надевает очки и смотрит поверх них. Его баки сходятся к подбородку.

— Хорошо, Винс. Дело в следующем. Ты выходишь из игры.

Винс поворачивается к Лену.

— Выхожу?

— Вот именно. Я знаю, ты прячешь от меня бабки. И платишь мне меньше половины того, что я заслуживаю. А на мне весь риск. Магазинчик-то мой.

— Так попроси прибавку, — отзывается Винс. — Я дам.

— Нет, теперь уже поздно. Ты выходишь. И выйти ты можешь двумя способами. Первый способ — мой: ты платишь мне все, что должен за последние десять месяцев. Думаю, пятнадцать тысяч. Знакомишь меня с почтальоном, отдаешь все кредитки, которые у тебя сейчас есть, и ты свободен. Можешь идти на все четыре стороны. Хоть из города уезжай.

Это тоже стандартная фраза. Уезжай из города. И вот что забавно: тебе хочется поверить. Да, я плачу, сдаю им почтальона и уезжаю из города. Они меня отпустят. Но ты же знаешь, как бывает на самом деле. Ты же не ребенок.

— Какого почтальона? — дрогнувшим голосом спрашивает Винс. — Какие деньги?

Ленни трет переносицу.

— Черт побери, Винс! Теперь ты еще и оскорбляешь мои мозги. Я же знаю, что ты денежки припрятал. Знаю, мать твою! Мы столько зашибаем, тебе ни в какую столько не потратить. Ну давай, колись. Я же сказал, есть два варианта. И вариант Рея тебя не обрадует. Уж поверь…

Винс ловит взгляд Рея в зеркале заднего вида и понимает, что тот тоже не слушает Лена. Его глаза говорят, что Ленни тут ни при чем. Это дело касается их двоих. И тут Винс замечает, что неподалеку едет машина. Он смотрит мимо Лена: пикап с погашенными фарами ползет по поперечной улице, со стороны водителя. В трех метрах от них машина останавливается, открывается дверца, высоко закрепленные фары включаются, и яркий свет бьет в глаза. Включается радио («Я верю в чудеса! С тех пор, как ты пришел, мой ненаглядный!»). Все трое подскакивают, инстинктивно прикрывая глаза.