Сергей Самаров - Ураган по имени «Чингисхан»

— Впечатление такое, Виталий Владиславович, что вы там были и все воочию наблюдали, — заметил Изжогин. — Такие подробности излагаете. И все это ваш старший лейтенант рассказал?

— Мой старший лейтенант здесь сидит. А рассказал все или почти все старший лейтенант подполковника Завалило. Только не мне, а казаку, который его спас, а потом спас и рядового того же отряда спецназа внутренних войск. Таким образом, я услышал о происшедшем из третьих уст, причем даже не от непосредственного участника. Но, зная подобные ситуации, я сам домыслил, поскольку развитие событий в засадах с той или с другой стороны обычно происходит по схожему сценарию. Но давайте ближе к вопросу о наших непосредственных действиях по уничтожению банды Чингиса. Поскольку идти к нам в гости, как обещал, он не намеревается, нам придется самим обеспечить этому бандиту свидание с нами.

— Какими силами? — сразу спросил подполковник Изжогин. — У меня весь личный состав в бой рвется. У многих парней здесь, в поселке, есть родственники среди пострадавших. Это злости добавляет. И сам я не прочь…

— Вообще-то, товарищ подполковник, — чуть заметно улыбнувшись, сказал старший лейтенант Логвинов, — милиции скорее другие функции свойственны.

— Полиции, — поправил Изжогин.

— Конечно, полиции. Только я стихи вспомнил — «Моя милиция меня бережет», потому так и сказал. Милиции, а теперь и полиции, свойственно людей беречь, а не за бандитами бегать. Перед нами сейчас стоит дилемма: куда двинет Чингис? Он может, как сказал рядовой Никифоров, на поселок Светлый двинуть, а может и сюда. Если мы все уедем ловить банду Чингиса, кто будет здесь людей охранять и защищать?

— Значит, нас брать вы не хотите? — сразу поставил вопрос ребром Изжогин.

— Не зря же существует разделение функций силовых структур. Мы, например, охранники никакие в сравнении с вашими парнями, а ваши в бою рядом с нами не потянут. У каждого свое.

Подполковник Устюжанин, вообще-то, знал, что старший лейтенант не имеет привычки прерывать разговоры старших по званию. Если прервал, значит, это имело смысл. И Логвинов следующей фразой объяснил, какой именно:

— Кроме того, у нас с вами на два отряда не хватит техники для передвижения.

— Ну, у нас-то своя техника есть, — с некоторым самодовольством произнес Изжогин.

Устюжанин мысль старшего лейтенанта Логвинова понял и поддержал ее. Действительно, идти в бой вместе с необученными бойцами — это чревато последствиями, потому что обычно при таких условиях приходится не только о себе заботиться, не только себя защищать, но и тех, кто с тобой пошел. Будь это тот же спецназ внутренних войск, Виталий Владиславович еще не возражал бы. Но полицейский спецназ больше к другому приучен и вообще для других функций предназначен, и может просто помешать в операции по уничтожению банды Чингиса. Даже наверняка больше помешает, чем поможет.

— В крайнем случае мы можем использовать технику передвижной механизированной колонны, — сказал он. — И можем даже без боевой машины пехоты обойтись, хотя, признаюсь, она, согласно моим планам, должна сыграть свою значительную роль, поскольку в банде Чингиса не осталось ни одной гранаты для «РПГ-7» и нет даже гранатометчика, которого Михаил Викторович подстрелил. Что же касается всего остального, желания и естественного чувства злости отдельных бойцов полицейского спецназа, то старший лейтенант Логвинов верно заметил, что здесь ситуация, что называется, пятьдесят на пятьдесят. Неизвестно, куда двинет Чингис. И вообще он может менять свое решение, это вполне в его духе. Короче говоря, кто-то должен здесь в прикрытие остаться…

— Кто? — спросил Изжогин. — Бросим жребий?

— Нет. Просто я позвоню вашему руководству, напрямую в областное управление МВД, и вам прикажут остаться.

— Не надо, — вздохнул Изжогин. — Я остаюсь…

Михаил Викторович позвонил вскоре после того, как на площадь подогнали полицейский грузовик. С этим грузовиком чуть было не возникла проблема, но все разрешилось. Единственным чужим человеком в отряде спецназа ГРУ оказался именно водитель грузовика, который ни в какую не пожелал доверить свою машину другому. А механик-водитель боевой машины пехоты был не против остаться в поселке, тем более что и ураган он пережидал в подвале дома своих дальних родственников, и местный самогон ему пришелся по вкусу. Выбираться из-за стола, пусть и подвального, ради боевых действий механик-водитель желанием не горел и потому согласился отпустить свою БМП под чужим управлением. Отряд был готов к выступлению, но казак, звонка которого с нетерпением ждал Виталий Владиславович, спецназовцев не поторопил, хотя и сообщил, что в их местах ураган не настолько сильный, чтобы людей угробить, опасность представляют только несколько мощных смерчей, разгуливающих то по холмам, то по скалам. Один из смерчей, как рассказал Михаил Викторович о своих наблюдениях, захватил часть каменной горки, сооруженной бандитами для защиты расщелины, разворошил свежие могилы погибших бандитов и, кажется, утащил куда-то их тела. Потом по той же горке на скалы поднялся и ушел в сторону.

— Вас хоть, слава богу, не задело. Но опасность, наверное, еще есть? — поинтересовался Устюжанин.

Его интерес был естественным и вполне деловым — подполковник ждал сообщения о том, что бандиты готовятся к выезду. Если он вовремя не получит такого сообщения, может опоздать со своими запланированными действиями, кроме того, случись что с наблюдателем — и команду подполковнику дать будет некому.

— Сережу с Виктором, наверное, напугало, рядом с ними смерч прогулялся. Мне казалось, он, как живой, несколько раз порывался в расщелину заглянуть. Непонятно себя вел. Затем на холм ушел, в сторону моего побитого грузовичка. Боюсь, не поломал бы машину.

— Продолжайте наблюдения, — сказал Устюжанин. — Мы готовимся…

Чингис открыл дверцу машины и огляделся. Движение воды было заметно даже невооруженному глазу. Она стекала в сторону выхода, хотя дождь еще шел, но это был уже просто дождь, а не сопутствующий урагану ливень. «Чингисхан» выдохся, но не выдохся сам Чингис. Он только почувствовал свою силу и уверенность, хотя потери в отряде эту уверенность слегка подломили. Правда, сравнивая их с теми, что понес противник, Чингис ощущал гордость и за себя, и немножко за своих людей. Он сумел их подготовить так, что хваленые «волкодавы» ничего не смогли ему противопоставить, они даже сопротивляться возможности не имели. Правда, и ответная их атака была убийственной для отряда, но еще более убийственной она стала для самих «краповых».

Перед выходом на операцию Чингис всегда заставлял своих бойцов тщательно чистить обувь сапожным кремом. Это была не прихоть, просто сырость может любого человека с ног свалить, а сухие ноги позволяют человеку стоять прочно и не терять здоровья. Хорошо начищенные, пропитанные кремом с воском башмаки армейского образца воду не пропускают, и ноги остаются сухими. Свои башмаки амир чистил сам, причем с особой тщательностью. И сейчас, на глаз прикинув глубину воды под машиной, он смело шагнул за порог, выпрямился и осмотрелся. Стоящие позади машины от смерча, кажется, не пострадали. Увидев, что амир вышел, покинули свои насиженные теплые места и остальные.