Дмитрий Дубинин - Золотой иероглиф

Вот только в какую сумму мне обойдутся ее услуги, если и в постели она такая же ловкая и умелая, как и за столом? Я начал думать, что сорю деньгами как пьяный матрос, и при этом еще даже неизвестно, принесет ли вообще хоть одну иену наша с Такэути затея? Но не гнать же теперь девчонку!

— Я живу в доме сто тринадцать, квартал Тосии, вторая комната, — составил я фразу на английском, когда приятная трапеза завершилась и я оплатил счет. — Хосико пойдет ко мне в гости или у нее есть свои апартаменты?

— Конечно, свои, — сказала девушка. И замолчала, глядя на меня явно по-деловому. Ясно, пора рассчитываться за застольные услуги.

Я полез в карман за бумажником. Сколько же ей дать, черт возьми?.. Деньги у меня были двух видов — очень мелкие и довольно крупные. Ладно. Ведь можно, наверное, дать аванс за постельные услуги — уже обговорили вроде бы… Я состроил улыбку и протянул девчонке две купюры достоинством в десять тысяч иен каждая. «This is for everything», — произнес я. «Это за все». Если уж мне суждено начать отсчет связям с проститутками, пусть первой окажется японка.

У Хосико брови взлетели вверх, когда она увидела банкноты. Она схватила их и тут же куда-то спрятала. Кажется, я несколько переплатил, но не забирать же деньги обратно и не требовать сдачу!.. Наговорив мне кучу благодарностей и даже комплиментов, из которых я не понял и половины, девушка выскочила из-за столика и, игриво махнув мне рукой, исчезла в недрах служебного помещения. Черт разберет, какие тут порядки!

Я поспешил выйти на улицу, полагая, что Хосико уже ждет меня на задворках. Девушка действительно оказалась там. Она усаживалась на небольшой мотороллер, который едва слышно гудел двигателем. Увидев меня, она заулыбалась, а потом неожиданно дала газ и пронеслась мимо — только я ее и видел!

По-моему, минут пять я простоял столбом как истукан. Догонять? Идти разбираться с персоналом кафе? Прийти и потребовать объяснений в другой раз? Или просто на все плюнуть и утешить себя тем, что ты не единственный лох в мире, «кинутый» ушлой проституткой?

Именно последнее решение я и принял. Я чувствовал себя очень странно, возможно, поэтому не догадался купить выпивки на вынос. И зря. Потому что домик сотрясался и ходил ходуном от неистовой любовной схватки моих соседей — куда там землетрясению в восемь баллов! Спать было невозможно, несмотря на то, что хотелось. И при этом, что вполне понятно, не в одиночестве.

— Опять в университет? — спросил я, когда Сэйго взял курс на Саппоро.

Такэути кивнул.

— Сегодня мы будем знать не меньше, чем наши конкуренты, — заявил он. — А то и больше, потому что посмертной информацией Кидзуми обладаем только мы.

Я промолчал. Хотелось спать. Просто спать, без всяких там поползновений. И, пока мы ехали, я решил рассказать Сэйго о моем вчерашнем «приключении».

— Не понял, — сказал он, высматривая на автостраде полосу, откуда можно было бы перестроиться в левый ряд, где разрешалось снижать скорость (не надо забывать, что у этих японцев все наоборот). — Сейчас я приторможу, и ты мне, пожалуйста, расскажи все сначала.

Я рассказал. Сэйго нашел место для парковки, дал по тормозам и принялся ржать. Хохотал он долго и буквально до слез. Я сперва почти обиделся, но потом и мне стало смешно. Выяснилось, что смеялся мой компаньон вовсе не над тем, что меня «кинули», а над тем, что я принял обычную «хостэс» за шлюху и заплатил раз в десять больше, чем обычно полагается давать на чай юным «хозяюшкам» в разного рода забегаловках.

— Послушай, да я же знаю эту Хосико, она живет через дом от меня! Ей всего шестнадцать, она учится в колледже, а вечерами подрабатывает в кафе, развлекая беседами посетителей и оказывая им мелкие услуги. Но только за столиком, не дальше. Ну, насмешил, молодец, Андрей!

Теперь и я понял всю комичность ситуации. Действительно, не зная местных обычаев, можно в такой просак попасть! Хорошо еще, что я приставать не начал к этой девчонке!

— Черт возьми, Серега, но я даже предположить не мог, что у вас есть такой сервис!

— Это чисто японское изобретение, компаньон! И, кстати, больше нигде оно не прижилось, обрати внимание.

— Можно подумать, что я весь земной шар объездил…

— Какой еще шар?

— Земной.

— Не понял! Чушь какая — земной шар!

— Ты еще скажи, что земля плоская!

— А какая же еще?

Так, выходит, в этой стране, несмотря ни на что, все еще бытуют допотопные представления! Если бы я не сталкивался с некоторыми странностями в последние несколько недель, то, пожалуй, решил бы, что это какая-то непонятная шутка.

— Сергей, ты же университет окончил!

— Ну и что из этого?

— Разве вам не объясняли… — И тут я заметил, что Такэути вот-вот лопнет от еле сдерживаемого приступа смеха. Очевидно, он пришел в настолько хорошее настроение, что решил продолжить вечер юмора (вернее, утро) на автостраде. «Мазда» опять содрогнулась от гомерического хохота.

Просмеявшись (причем, у меня, как ни странно, тоже улучшилось настроение), Такэути вновь вывел машину на дорогу. Закурил сигарету и совсем другим тоном заметил:

— Если ты любитель ночной жизни, имей в виду: в маленьких городишках ты ее не найдешь. Здесь если что и имеется, то лишь для своих, проверенных годами. Захочешь снять проститутку, езжай в Саппоро. Только у меня к тебе просьба — сделай это после того, как наша затея окончится. Это я прошу тебя как компаньон. Мне бы очень не хотелось, чтобы ты попал в полицию, откуда тебя придется потом вытаскивать. Или — что еще хуже — в больницу. Ты все-таки иностранец, и на тебя разрешена охота всем, кому не лень. Если тебя изобьют, то изобьют сильно, и будь готов к тому, что отберут все, что имеешь, а чтобы суметь потом самостоятельно передвигаться, придется отдать врачам остальные деньги до последней иены, так что тебе не на что будет добраться до причала и уехать домой. Это ты усвой хорошо.

Я пообещал, что постараюсь усвоить.

Если вам приходилось видеть людей, которые листают журналы с конца, а заканчивают просмотр первой страницей обложки, знайте: это все скрытые японцы! Японские журналы сделаны таким образом, что нам они кажутся сшитыми задом наперед. Тот самый номер «Рэкиси Токухона», вышедший в шестьдесят четвертом году, не оказался исключением. Другое дело, что, являясь скучным научным журналом для яйцеголовых джентльменов, он не был иллюстрированным, а потому для меня представлял собой филькину грамоту. И пока Сэйго жадно читал изложения летописей, я разглядывал японский аналог то ли «Плейбоя», то ли «Пентхауса» — Сэйго купил его для себя, чтобы полистать на досуге. На глянцевых красоток сейчас почему-то было тошно смотреть, и я вглядывался в надписи, выискивая знакомые иероглифы. Надо признать, у меня это уже стало получаться.