Дмитрий Красько - Сопроводитель

— В максимально короткие? — переспросил он. — Что они имеют в виду под словом «максимально короткие», выблядки осла и мартышки? Он мне нужен уже послезавтра вечером!

— Думаю, если постараться, он будет у тебя послезавтра вечером, — успокоил я. — Живой или мертвый — другой вопрос.

— Мертвый он мне нахрен не нужен, — отрезал Пипус.

— Учту, — кивнул я. — Собственно, я тебе звоню вот по какому поводу. Этот твой друг, который меня нанял, не оставил своих координат. А они мне нужны, потому что я хочу разжиться машиной. На ней все можно провернуть гораздо быстрее, да и с удобствами.

— Зачем тебе его координаты? — удивился Пипус. — Нужна машина, ты так и скажи: «Соломон, дорогой, я тебе, как другу, говорю: «Нужна машина!». И — ты же знаешь Пипуса! — я тебе отвечу: «На!», и протяну ключи зажигания.

— Ты действительно можешь проделать такой фокус? — я проглотил довольную ухмылку и подпустил в голос недоверия.

— Ты живешь в той же развалюхе? — сердито — из-за того, что ему не поверили на слово — спросил Пипус.

— Это девятиэтажка! — оскорбился я.

— Два залпа прямой наводкой по этой девятиэтажке, и она станет гораздо ниже, — возразил он. — Сообщи мне данные твоего паспорта и водительского удостоверения, и через два часа машина прибудет. Только жди дома.

Я зачитал ему десятка два цифр и букв, после чего он отключился, недовольный. Впрочем, эмоции Пипуса можно было понять. Друзья-товарищи неожиданно, зато от чистого сердца, подложили ему изрядную свинью. Хотели, как лучше, а получилось, как всегда. Теперь у него оставалась одна надежда, и этой надеждой был я. Сомневаюсь, чтобы он был особенно счастлив этим обстоятельством — расхвалить меня и подсунуть другу, как специалиста по разного рода хипешам — это одно, а самому воспользоваться моими услугами в этом качестве — совершенно другое. И потом, я неплохо знал Пипуса — он жутко не любил от кого-нибудь зависеть, а в сложившейся ситуации его зависимость была налицо.

Но, если на чистоту, это его проблемы. Мне же оставалось сидеть и ждать обещанную машину. Желательно, не без пользы. По возможности сообразить, как подобраться к генералу. Потому что другого пути вернуть Леонида Сергеевича горячо любящим его товарищам я по-прежнему не видел.

Однако с дельными мыслями была напряженка. Ничего удивительного — в этом суровом мире с дельными мыслями всегда напряженка. Поэтому я сходил в кухню за оставленным там кофе, разбавил остывшую жижу кипятком и пошел в зал. Включил телевизор и уселся смотреть футбол.

Я ничего не понимаю в футболе, но смотреть его люблю. Потому что, с одной стороны, есть повод бесплатно и беспричинно поорать, иногда даже и поматериться, а с другой — потому что я здесь, а они там, мне ничего не угрожает, а их постоянно лупят по ногам. Сам бы я по этой причине на поле никогда не вышел. И еще потому, что никак не соображу, какой кайф принимать на собственную — не казенную, прошу заметить — голову мяч, посланный вратарем куда подальше. Это, я подозреваю, больно и небезвредно — поподставляй-ка вот таким макаром башку под мяч лет двадцать, и у тебя вместо мозгов сливочное масло образуется.

Но это, опять же, не мои проблемы. Короче, люблю футбол по телевизору — за то, что они там, а я здесь.

«Динамо» — «Ротор». Крутой замес. Я глотнул кофе и залюбовался каким-то детиной в белой робе, косившим всех направо и налево у динамовской штрафной. Куда там Шварцу в боевиках.

Только мой кумир меня вдруг взял, да и разочаровал. Неизвестно откуда прибежал маленький и щуплый, сделал вокруг косильщика пару кругов, после чего тот растянулся на газоне, дрыгая от огорчения ногами.

И я вдруг тоже дрыгнул ногой. Е-мое, а ведь у Коновалова, хоть он и генерал, тоже есть какие-то увлечения! Тем более — если он генерал. У них у всех, я слышал, имеется сдвиг по фазе на какой-то своей теме. Кто-то крестиком вышивает, кто-то рыбу даже на портянку ловит, у кого-то футболом крыша сбита. На то они и генералы. Им можно.

Мысль была умная и даже дельная. Обладающая жуткой научной ценностью. Прямо бери и тащи ее в музей естествознания, чтобы другие смотрели и диву давались. Дело оставалось за малым — узнать, что же все-таки предпочитает генерал от авиации Коновалов. Однако как раз в этом ничего сложного не было — этажом ниже меня, в квартире, расположенной напротив, жил один такой красавец-мужчина, из дома даже с мусорным ведром выходивший при полном параде — синяя форма, голубые погоны. Разве что фуражку иногда забывал напялить. Хотя, если разобраться, неба он видел не больше, чем я — работал в аэропорту механиком или полотером взлетно-посадочной полосы. Я подробностей не помню.

Вот к нему-то я и спустился. Любой уважающий себя подчиненный должен знать хобби уважающего себя начальника. Чтобы иметь возможность время от времени делать ему приятные сюрпризы. К примеру, начальнику, коллекционирующему счета в швейцарских банках, три раза в год — на День Рождения, Новый год и — просто так, ни всякий случай, — к Восьмому марта, подносить по миллиончику в конверте. Пусть коллекция пополняется.

Стучать пришлось минуты две. Самолетный лекарь упорно не хотел открывать дверь, а я упорно продолжал долбиться. Война нервов, натурально. И я ее выиграл. Обитая дерматином деревяшка распахнулась и на меня уставились два пронзительно черных глаза.

Вообще-то, мы с этим товарищем раньше в контрах не были. Дружбы, впрочем, тоже не водили. И вообще, с тех пор, как три года назад он вселился в эту квартиру, мы поговорили только один раз — когда какая-то некультурная собака нагадила под его дверью, а я в это дерьмо наступил. Случилось это года полтора назад. С тех пор темы для беседы не находилось.

До сегодняшнего вечера.

На сей раз формы с погонами на нем не было, а был шелковый халат в стиле династии Цин, весь в дракончиках и прочих насекомых. Выглядел он из-за этой перемены в облике довольно непривычно, а потому я на всякий случай уточнил:

— Сосед?

— Че надо-то? — хмуро и грозно осведомился он.

Я, конечно, перепугался, но виду не подал:

— А у меня к тебе дело есть, сосед.

— Какое-такое дело, что, другого времени не нашел, да? — невежливо спросил черноглазый механик.

— А все. Времени больше не будет, — сказал я. — Отменили его. С завтрашнего дня и насовсем. Поэтому я к тебе и пришел. Пока время есть. — Он вытаращился на меня изрядно обалдевшими и даже слегка побелевшими глазами, наверное, просто слов подходящих найти не мог, чтобы выразить мне благодарность за эту весть. — Твой начальник, который генерал Коновалов, футбол уважает?

Сосед два раза хлопнул нижней челюстью, набирая полные меха воздуха, а потом выдохнул мне в лицо, ядовито и слегка с перегаром: