Караваешникова Елена - Офицеры-2

Проминая грунт, Самоса и Клубок потопали к лежке Каляя, их накачанные ноги работали, как гидравлические поршни. Бледный, тощий Каляй поспешно сел.

Быки подошли и степенно опустили свои зады на продавленные сиденья из «жигуленка».

— Здравствуйте, — закивал Каляй.

— Бабки приготовил? — формально спросил Самоса.

Каляй с ходу заныл, давя на психику кредиторов все теми же ссылками на жену и детей и от нервности путая их количество и пол.

Быки спокойно ждали, когда Каляй иссякнет.

Водила, как полагается, остался за рулем, а Рекс вылез из машины размять кости. Он посмотрел по сторонам со снисходительным видом человека, знающего, что, если захочет, может на счет «раз» поставить на уши весь этот сонный клоповник.

— Прикинь, как на природе, да? — сказал он.

— Сюда бы с девочками приехать, — отозвался водила, — и голенькими их пустить бегать.

— Ну ладно, Юрчила, твое дело за баранку держаться, а я пойду погуляю, грибов поищу.

— Давай, Рекс, сходи. Кроме говна, ты тут ни хера не найдешь.

Рекс энергично двинулся к узкому проходу между дворами, выводящему к лесу.

Каляй был неиссякаемый говорун. Он возвращался к различным пунктам своего заявления и подробно развивал их, это напоминало цепную реакцию — каждое утверждение порождало новый ряд объяснений. Чувствуя, что дуреет, Самоса закрыл тему.

— Расклад, значит, такой, — прервал он Каляя, — не можешь отдать деньги, отдашь свою хибару.

— Да вы что, ребята! Что вы такое говорите? Куда же я денусь?

— Это нас не касается.

— Да вы посмотрите, ребята, мужики, дом гнилой, как старый валенок!

Каляй вскочил и зарысил к дому. Самоса с отвращением смотрел, как пыльные джинсы пустым рюкзачком болтаются на его тощем заду. Отдавший алкоголизму все силы своего организма, Каляй вызывал у идейно непьющих братков особое отвращение. Отчаянно пиная угол дома, Каляй закричал:

— Вот видите, крыша качается! А задняя стена вообще жердью подперта.

— Ничего, сойдет. Мы сюда с девочками будем приезжать. И вот колодец у тебя есть, мне нравится. Братва по утрам холодной водой обливаться будет. Короче, поехали.

— Куда?.. — упавшим голосом спросил Каляй.

В воображении возникла картинка с утюгом на животе жертвы из кино «Воры в законе», открывшего обывателю глаза на нравы бандитов.

— К нотариусу, — ответил Самоса, уперся здоровыми, мозолистыми от штанги лапами в колени и встал. — Паспорт возьми, мудак, и бумаги на дом. Сейчас все это говно на хозяина перепишешь.

— На какого хозяина?

— Ты че, придурок, мы, по-твоему, от себя, что ли, тут базарим?..

За домом вдруг послышался быстро приближающийся топот. Кто-то бежал сюда.

Быки напряглись, глядя туда, откуда должен был появиться бегущий, и одинаковым движением полезли под куртки.

Из-за дома выскочил Рекс. На его физиономии была написана сенсация.

Несмотря на то что страх прошибал Каляя до самых пяток, он сразу заметил, что кроссовки бандита обмотаны обрывками картофельной ботвы.

«Вот сволочь, огород потоптал».

— Ты че носишься, как табадамский конь? — с неудовольствием буркнул Самоса, засовывая обратно до половины вытащенный из кобуры пистолет.

— Братва, там козлы в лесу! — выкрикнул свою сенсацию Рекс.

— Ну и что? Здесь везде козлы. Вот один стоит.

— Да нет, настоящие козлы. Вот с такими рогами! — Рекс растопырил по сторонам годавы все десять пальцев.

Самоса вопросительно посмотрел на Каляя. Тот кивнул:

— Есть там козлы. Пятнистые олени называются.

— Идем посмотрим, — предложил Рекс.

— На черта они нам нужны?

— Ну пошли, пошли, есть одна мысль. Самоса толкнул Каляя вперед:

— Пойдешь с нами. А то затыришься куда-нибудь, ищи тебя.

— Ребята, — заныл Каляй, — давайте вон там обойдем, а то у меня здесь картошка посажена.

— Плевать. Это теперь наша картошка. Самоса, Рекс и так и не проронивший ни звука

Клубок обогнули дом и, цепляя на фирменные «колеса» ломкие космы картофельной ботвы, потопали к пролому в заборе. Каляй старательно перешагивал через окученные женой грядки.

Приученные к подачкам олени, увидев людей, направились к ним со всех сторон вольера. За сеткой нетерпеливо переступали копытцами стройные ноги, покачивались грациозные шеи и блестели влажные черные глаза.

Братки с любопытством смотрели на оленей.

— Во, блин, никогда таких не видел, — восхитился Самоса.

— А ты вообще никакой живности, кроме собак, кошек и тараканов, не видел, — предположил Рекс.

— Ты видел, что ли?

— Да сколько угодно! Я же в Таджикистане служил. Когда все озверевали от пшенки, комроты выдавал по пять боевых патронов к «калашу» и отправлял на охоту. Попробовали бы мы вернуться без барана или кабана.

Самоса задумчиво достал пачку «Парламента».

— Жаль, дать зверям нечего.

— А вы им сигаретку дайте, — угодливо посоветовал Каляй. — Они табачок любят.

— Чьи козлы? — спросил Самоса.

— Мои, — неожиданно для самого себя ответил Каляй одной половиной рта.

Самоса задумчиво сунул сигарету в ячейку рабицы. Сразу несколько морд потянулось к ней, но одна — рогатая, — отпихнув других, деликатно захватила ее бархатистыми губами.

— Надо же, сожрал! — восхитился Самоса. — Точно твои козлы? — обернулся он к Каляю.

— А чьи еще? Я же кормлю. За зиму одного геркулеса тонну скормил.

Самоса недоверчиво смотрел на Каляя. А тот, заметив, что бандюки заинтересовались оленями, начал отчаянно врать, почему-то надеясь, что ему выйдет поблажка, если он докажет браткам, какой он, Каляй, хороший человек.

— Самоса, давай отойдем поговорим, — предложил Рекс.

Олени продолжали выжидающе топтаться у сетки. Они особенно оживились, когда Клубок полез в карман. Он достал пачку «Мальборо», сунул в рот сигарету и посмотрел на оленей, следивших за каждым его движением. Клубок был парень не жадный — оставив в пачке дежурную сигарету, он вытряхнул остальные и стал совать оленям. А Каляю он сигарету не дал, чтоб не вводить его в заблуждение дружескими жестами.

К вольеру вернулись Самоса и Рекс.

— Значит, так, Каляй, — сказал Самоса, впервые назвав Каляя по имени, — раз козлы твои, можем договориться. Мы тебе долг простим, а ты нам козлов отдашь.

Каляй вытаращился на Самосу:

— Зачем они вам?

— Охотиться на них будем.

— Ребята, да вы что, как на них охотиться? Их из загородки метлой не выгонишь. Если б я их в лес выгнать мог — стал бы я их кормить?

— А мы сами что, лоси, по лесу бегать? Мы их прямо тут валить будем.

— Всех? — перепугался Каляй.

— Зачем всех, мы не беспределыцики. Парочку на развод оставим. Вон мелких вообще трогать не будем. — Самоса показал на двух недельных оленят.

— Не-е, я на это не согласный.