Олег Красин - Операция начнётся в полдень

— Понимаю, — медленно сказал Алексеев, — но все-таки, точных данных у вас нет?

— Нет, — пожал плечами Медведев, — одни подозрения. Знаете, мне кажется странным, что сумма, предложенная этой компанией, ненамного превышает цену названную другим бизнесменом — Аркадием Соколовским. Я его давно знаю, и поймите меня правильно, не лоббирую его интересы, но всё же…

— Добро, Алексей Иванович, мы проверим, как проводился последний аукцион, — сказал генерал, — если вскроются нарушения, то будем действовать в правовом поле, законным путем, с возбуждением уголовного дела.

— Конечно, конечно, — согласился Медведев, — я не сторонник прикрывать взяточников, главное — навести порядок.

После этого, собеседники заговорили на другие темы. Алексеев сообщил о мероприятиях, проводимых его Управлением в сфере обеспечения безопасности, а Медведев рассказал о доставшемся после прежнего губернатора Бузникова упадочном областном хозяйстве. Чем дольше они разговаривали, тем больше чувствовали безотчетную симпатию друг к другу. Наверное, так проникаются симпатией люди, пережившие общую беду, словно путешественники, плывущие на одном корабле и застигнутые штормом. Они оба были людьми ответственными, болеющими за дело, настоящими мужиками, на которых можно положиться.

По этим или другим причинам, но они понравились друг другу.

— Владимир Георгиевич, — сказал, улыбнувшись, Медведев, — у меня тут намечается небольшое семейное торжество — день рождения жены, если вы будете свободны в субботу, то приходите с супругой, посидим в неофициальной, так сказать, обстановке, поговорим…

— Спасибо за приглашение, Алексей Иванович, мы будем, — кивнул головой генерал.

Расстались они вполне довольные друг другом. Алексеев немедленно поехал в Управление и, не откладывая, вызвал к себе Кислицына и Шумилова. Губернатор был абсолютно прав, следовало более внимательно отнестись к работе контрразведчиков в сфере приватизации.

Когда оба его подчиненных появились в кабинете, Алексеев пригласил их сесть и спросил:

— Вы разговаривали с Плотниковым по поводу прикомандирования нашего офицера к его ведомству? — обратился он к Кислицыну, — мне кажется, я уже давно ставил эту задачу.

— Владимир Георгиевич, мы с ним разговаривали — ответил Кислицын, — но он упирается и ни в какую не хочет. Ссылается на Госкомимущество, на Чубайса, что тот не даст разрешения.

— Значит, не так построили беседу, не надавили как следует! Вы ведь знаете, что этот вопрос ему с Москвой не надо согласовывать. Это всё отговорки.

Не откладывая дела в долгий ящик, Начальник Управления поднял трубку, набрал номер.

— Михаил Яковлевич? — спросил он, когда на другом конце ему ответили, — это начальник Управления ФСК Алексеев. Я звоню вам вот по какому вопросу — мой заместитель уже беседовал с нами на счет прикомандирования нашего офицера. Да, да, я всё понимаю, но этот человек будет вам большим подспорьем в работе по приватизации хозяйства области. Вы же знаете, сейчас много мошенничества, обмана, расхищения госсредств. Я понимаю, что вы хотите согласовать с Москвою. Хочу сказать, что Москва против не будет. Почему? — Алексеев сделал паузу, — есть прямое указание Президента на этот счет. Не думаю, что Анатолий Борисович поступит вопреки воле Ельцина. Давайте, к этому вопросу мы вернемся через неделю.

Генерал положил трубку и наставительно сказал:

— Вот так надо с ними разговаривать! Возьмите это вопрос на контроль, Борис Иванович. А вы, — он обратился к Шумилову, — подберите достойного офицера из вашего отдела на эту должность. Должность, насколько я знаю, приравнивается к должности начальника отделения. Кроме того, передайте Забелину — пусть немедленно займется последним аукционом по продаже спиртового завода. Есть информация, что там дело не чисто.

В эту невзрачную привокзальную столовую Забелин зашел случайно. Он никогда в ней не был, но прикинув, что в управленческое кафе после встречи с источником «Николаем» безусловно опоздает, решил пообедать здесь.

Перед входом в столовую стоял большой рекламный щит, на котором известный телеведущий вальяжно расположившись на диване, обнимал двух блондинистых красоток. В глаза бросалась яркая надпись: «Лицо России».

Сергей смотрел на изображение этих довольных собою людей и подумал, что они в какой-то мере сейчас, действительно, лицо России — богатые, пышущие здоровьем, преуспевающие. Отлично подогнанные костюмы, голливудские улыбки. Странно только, что плакат оказался возле столовой, которую богачи вряд ли захотят посетить. Привокзальные точки общепита не для них. Они для простых, бедных людей, которые не могут позволить себе ланч за сто долларов. А такие плакаты, зачем они здесь? Может для стимула? Чтобы было к чему стремиться? Или для того, чтобы вызвать раздражение?

На столике у входа лежала большая стопка коричневых пластмассовых подносов. Забелин взял один из них, наспех протертый тряпкой посудомойки, но всё еще липкий, хранящий следы пролитого жира. Он поставил на него тарелку с супом, сваренным непонятно из чего, и порцию пельменей. Пельмени были маленькие, скользкие, так что пришлось обильно полить их кетчупом, чтобы убить чувство брезгливости. Но, выбирать не приходилось. Еще утром он пропустил завтрак, выпив по-холостяцки только стакан кофе со сливками, и сейчас чувствовал упадок сил, словно до этого не ел, по крайней мере, целую неделю.

Захватив поднос, Забелин пристроился за свободный столик и принялся неторопливо есть, по привычке, поглядывая по сторонам. За соседним столиком уселся мужчина в грязном потрепанном пальто бомжеватого вида. Он изредка смотрел на оперативника, словно ожидая от него какой-нибудь подачки. На подносе перед мужчиной лежала только булочка, и стоял стакан с чаем.

В ведомственное кафе Сергей опоздал из-за встречи с конфиденциальным источником. Сама встреча была запланирована в одном из номеров гостиницы «Уральск», чьё высокое здание, облицованное белой плиткой, стояло напротив вокзала, и отделялось от него широкой привокзальной площадью.

Для встречи с «Николаем» Забелин использовал, по договоренности со своим приятелем — начальником службы безопасности гостиницы, разные гостиничные номера. Это было удобно. Дежурные по этажам, горничные и другой обслуживающий персонал не запоминали их посещений и не сплетничали потом о необычных клиентах — то ли голубых, то ли мафиози. Иногда, правда, беспокоили гостиничные проститутки, которые, видимо, по наводке дежурных, звонили в номер и предлагали свои услуги.

Вспомнив о проститутках, Забелин усмехнулся про себя — однажды, в одной из командировок его поселили в номер с таможенником, приехавшим на семинар. Таможенник был откровенным балбесом, пил и кутил напролет. Еще до подселения Забелина он вызвал проститутку, а после взял у нее квитанцию. На этой квитанции, которую ради любопытства посмотрел Сергей, стояла цена — 50 р. и было написано: «За оказание интимных услуг». На непонятной подписи красовалась синяя печать ТОО «Услада». Таможенник тогда сказал, что предъявит ее в финансовый отдел для получения компенсации и Забелин не понял, то ли шутил, то ли серьезно говорил его нетрезвый сосед…