Сергей Самаров - 12 и 7

— Слушаю, дядюшка Абдулазиз.

— Заур, хочу тебя предупредить. Я только что разговаривал с Исакули Магарамовым. Помнишь, я говорил тебе про него? Я высказал ему все, а он только посмеялся и сказал, что скоро меня посадит. Скажет ментам, и меня «повяжут». Помнит, что я увольнял его, отомстить обещает. Значит, признался. Это он сообщил ментам про тебя, сказал, что ты на «уазике» проехал мимо. Помнишь, тот раз…

— Да, дядюшка. Я помню. Через полтора часа мы будем в селе, я сам поговорю с Магарамовым. Ему не понравится этот разговор. И он навсегда перестанет «стучать». Не беспокойся. Спасибо, что позвонил. Привет тетушке Аймагуль.

— Спасибо, Заур. К нам заглянешь?

— Не успею. Кстати, там у вас армянин живет…

— Живет.

— У него грузовик, помнится, был.

— Есть грузовик.

— Он не откажет подвезти меня и моих друзей?

Дядюшка Абдулазиз усмехнулся.

— У тебя в руках, думаю, будет хороший аргумент, чтобы уговорить его.

— Спасибо, дядюшка. Заходить я не буду. Можешь помахать мне в окно рукой, когда я мимо пройду. Я не отвечу, чтобы еще кто-то не «настучал».

— Это тоже правильно. Народ пошел ненадежный…

— До свидания, дядюшка.

— До свидания, Заур. Жду тебя. Как сможешь, приходи.

Снайпер убрал мобильник.

— Что там? — спросил эмир.

— Ментовский «стукач» признался. Дядюшка его к стенке прижал. Он обещал дядюшку сдать ментам. Разрешите, эмир…

— Пристрели.

— Спасибо.

— А что там с машиной?

— Машина в порядке. Захватим сразу.

Так было запланировано. К селу, куда собирается ехать генерал-полковник МВД, добраться лучше на машине, иначе можно не успеть занять позицию. И грузовик можно взять в селе. В кузове большого «КамАЗа» уместится весь джамаат.

Эмир кивнул и пошел в другую сторону. За ним пошли те бойцы, которых он взял с собой. А Снайпер со своей группой уже углубился в скалы. Постороннему человеку, не знающему проходов, чтобы пройти через скалы, следует прилично поблуждать. Но проходы там довольно прямые и короткие. И уже через непродолжительное время вся группа вышла в холмы долины. Шли быстро, как и было приказано. Но добраться до Одиночной скалы до того, как их догонит эмир, не успели. Звук двигателя «уазика» нагонял их стремительно, и автомобиль нагнал их, когда до Одиночной скалы оставалось еще с полсотни метров. Снайпер посмотрел на эмира Абдулмалика, сидящего на переднем пассажирском сиденье. Эмир слушал полицейскую рацию.

Сначала Зауру показалось, что с машиной что-то не в порядке. Двигатель работал как-то не так. Он даже шагнул к «уазику», сбавившему скорость до уровня пешехода, и спросил через опущенное стекло у сидящего за рулем Гази:

— Что с машиной?

— Едет… — пожав плечами, сказал Гази.

— На «пониженной», что ли, едешь?

При включении пониженной передачи двигатель обычно натужно гудит.

— Нет, на нормальной…

Снайпер не понял, в чем дело, но он отчетливо слышал, что двигатель работает не так, как ему полагается. И догадался только тогда, когда услышал крик кого-то из бойцов:

— Вертолеты!

Снайпер поднял голову и увидел, как в их сторону летят два вертолета. Один, кажется, тот, что уже бывал в ущелье, второй — другой, без вооружения. И летел второй чуть в сторону, а не прямо на джамаат.

— Эмир, вертолеты! — предупредил Снайпер.

Но эмир и сам уже все видел, выскочил из машины и дал команду:

— Рассредоточиться. Всем в разные стороны. И — за скалу…

Он первым побежал в сторону скалы. А вертолет начал стрелять. Сразу заговорили все его пулеметы, и уже после первых очередей упали несколько человек. Упал и Снайпер. Но упал, чтобы пули его не достали, а не потому, что в него попали. Но тут же сообразил, что по «уазику» будут стрелять НУРСами, и тогда его обязательно накроет взрывом, вскочил и бросился бежать следом в эмиром, как и многие из бойцов.

А вертолет, действительно, дал несколько выстрелов НУРСами, но не по машине, а по людям, и земля загорелась у них под ногами. Снайпер бежал, перепрыгивая через пламя, бежал быстро и скоро догнал и перегнал немолодого эмира. Но сбросил темп бега, чтобы дождаться эмира. Оглянулись они одновременно. Как раз в этот момент светящаяся огнем ракета сорвалась с подкрылка вертолета и ударила прямо в машину, только еще набирающую скорость, но не успевшую разогнаться. Взрыв ракеты был таким мощным, что тяжелый «уазик» подлетел на добрых десять метров вверх, упал и сразу взорвался. И горящая под ногами бегущих земля вздрогнула от попадания ракеты, хотя расстояние от места взрыва было немалое.

Вертолет дал еще пару залпов НУРСами, одновременно продолжая стрелять из пулеметов, а потом, опережая бегущих, пустил одну за другой пять ракет в подножие скалы. И скала рухнула. Снайпер даже обрадовался, что они не успели добежать. Смерть под камнями казалась ему страшнее смерти от пулеметной пули.

И вдруг стрельба прекратилась. Вертолет все так же висел в воздухе над бегущими, которым уже и бежать-то было некуда, и негде было искать укрытия. И грубый голос сказал через мощный громкоговоритель:

— Эмир Бахтияров. Я предлагаю тебе сдаться. Твое сопротивление бессмысленно. Ты окружен. В случае сопротивления все будут уничтожены.

Бахтияров упал на землю там, где она не горела, перевернулся на спину и, уперев приклад в землю, дал очередь по вертолету. В ответ громкоговоритель донес издевательский хохот. Стали стрелять и другие бойцы. Но вертолет развернулся, отлетел немного в сторону и завис в воздухе, чуть покачиваясь, словно показывая бойцам джамаата, что путь к отступлению в нору отрезан. Вертолет не пропустил бы никого.

Снайпер залег рядом с эмиром. Он не стрелял по «Ночному охотнику», но искал глазами второй вертолет. И нашел почти сразу. Тот отлетел на триста метров за скалу, завис невысоко над землей, и из него выпрыгивали один за другом солдаты.

— Спецназ… — подняв бинокль, сказал Бахтияров. — Ну-ка, Заур, нам с тобой терять уже нечего. Найди в прицел их командира.

Снайпер быстро подготовил винтовку и приник глазом к окуляру. Но не выстрелил. Потом перевел ствол чуть в сторону и снова не выстрелил. Потом то же самое повторилось и в третий раз. Эмир посмотрел на Снайпера.

— Ничего не понимаю…

— Что случилось, Заур?

— Как только на кого-то наведу ствол, так он падает, и мне его не видно. И выстрелить не успеваю. Словно они мой ствол видят. Сначала офицер, потом так же солдаты…

Эмир Абдулмалик поднял бинокль.

— Что это у них такое на головах? Не понимаю я. Приборы какие-то…

Снайпер снова приник к прицелу. И опять не успел выстрелить.

— Это индикаторы оптических систем. Они показывают, что я в них целюсь. Но когда-то упавшие поднимутся… Где офицер?