Сергей Зверев - В ледяном аду

Катя уже облачилась в гидрокостюм.

— Как, каплей, отдышался? — спросила она.

— Дыхание у меня всегда ровное, — спокойно ответил Саблин. — Если готова, то погружаемся.

— Удачи! — пожелал Зиганиди.

— К черту! — привычно ответила Сабурова, опуская на лицо маску.

Вода сомкнулась над головами аквалангистов. Внизу темнел корпус затонувшего «Профессора Молчанова». Саблин указал на него рукой и стал погружаться. К пробоине они приблизились с двух сторон. Из нее торчала застрявшая туша морского леопарда. Катя показала на соски на брюхе животного. Мол, это самка. Саблин развел руками. Дескать, а что это меняет?

Виталий и Катя обогнули судно и взяли курс на запад. Они старались держаться как можно ближе к берегу. Делать это было сложно. Иногда льдины, сползшие с суши, доходили до самого дна. Боевым пловцам приходилось искать промоины, сделанные течениями. Над их головами высились десятки метров льда. Им не хотелось и думать о том, что может случиться какая-нибудь неожиданность. При таком раскладе не всплывешь, останется только возвращаться тем самым путем, каким плыли сюда.

Виталий и Катя продвигались осторожно, памятуя о прошлом столкновении с загадочными аквалангистами в камуфляжных гидрокостюмах. Свет мощного герметичного фонаря раздвигал мрак, высвечивал причудливые скульптурные узоры на стенах подводного тоннеля. Пару раз со стороны берега пловцы выходили к самым скалам. Но и там над ними нависали пласты льда, непроницаемые для света.

Внезапно Катя остановилась и стала махать рукой Виталию, ушедшему вперед, подавать сигналы фонарем. Тот повернул назад и подплыл к ней. Теперь ему стала понятна причина беспокойства Сабуровой.

Промоина во льду представляла собой тоннель. Здесь было самое узкое его место. На стене виднелись следы то ли топора, то ли зубила. Отколотый кусок льда висел под сводом. Саблин даже подплыл к нему, приложил к массиву. Ломаные поверхности сколов идеально совпали. Сам собой кусок льдины отвалиться таким образом никак не мог. Его наверняка отколол человек. Но зачем? Ведь аквалангист спокойно мог проплыть по тоннелю.

Виталий тут же вспомнил подводную самоходную платформу. Вот она-то и не могла протиснуться сквозь узкое место. Поэтому здесь и пришлось кому-то поработать. Саблин выставил оттопыренный большой палец. Мол, молодец, Катя, заметила. Затем он жестами показал, что им следует быть максимально осторожными. Катя приложила руку ко лбу. Мол, да, я все понимаю.

Теперь пловцы постоянно присматривались к стенам и своду ледяного тоннеля. Тут и там на них виднелись следы, словно что-то твердое на ходу царапало лед. Эти отметины выглядели совсем свежими. С момента их появления минуло всего несколько дней, иначе они уже были бы стерты течением.

Саблин посмотрел на часы. Возвращаться было еще рано. Он решил повернуть назад через двадцать минут. Виталий заработал ластами. Тоннель быстро расширялся, а затем и вовсе исчез. Теперь лед был только над головами пловцов, слева шла отвесная скалистая стена. Местами виднелись водоросли. Это свидетельствовало о том, что лед сверху стоял не круглый год. Иногда поверхность воды очищалась и ее пронизывали солнечные лучи.

Свет фонарей скользил по скале, высвечивая впадины, очерчивая выступы. Камень в косом свете становился очень рельефным. Виталий направил фонарь вниз, тот добил до дна. Под аквалангистами оставалось еще около пятнадцати метров глубины.

«Придется на обратном пути идти пониже, чтобы ничего не пропустить», — сделал себе в мыслях пометку Саблин.

Получалось, что самоходная платформа от затонувшего «Профессора Молчанова» шла куда-то сюда. Но что могло ее здесь поджидать? Многометровый слой льда, через который нельзя пробиться? Другого выхода не просматривалось. А ведь боевые пловцы уже находились достаточно далеко от места затопления судна, приблизительно на границе предположительного радиуса действия платформы.

Виталий светил вдоль скалы, отвесно уходящей ко дну. Она казалось бесконечной, шла вдаль, туда, где свет рассеивался, терялся. И вдруг среди выступов и впадин чрезвычайно четко прорисовался провал. Он был огромным, в него могла бы пройти не только самоходная платформа, но и целый корабль.

Саблин замер напротив провала, посветил внутрь. Фонарь выхватывал стены и свод тоннеля, уходящего в глубь скалы. Сабурова подплыла к капитан-лейтенанту и тоже посветила вовнутрь. Лучи фонарей сходились, перекрещивались, тонули в глубине подводного коридора.

Саблин и Сабурова переглянулись. С одной стороны, их теперешнюю вылазку можно было считать законченной. Запас воздуха с учетом обратной дороги был не таким уж и большим. Чтобы чувствовать себя уверенно, боевым пловцам следовало вернуться, добраться на вездеходе до края льда и спуститься в новом месте. Тогда они располагали бы временем, необходимым для исследования тоннеля, непонятно откуда взявшегося здесь. С другой стороны, можно было и рискнуть, продвинуться немного вперед. Возможно, разгадка была близка.

Катя согласно кивнула, давая понять, что она не против продолжить. Саблин поплыл первым. Он продвигался вдоль стены, освещая ее фонарем. Камень, несомненно, хранил следы обработки. Скорее всего, эти тоннели были проложены со стороны суши при помощи взрывов, а затем люди подравнивали выступы.

Виталий провел рукой по шершавой стене. На ней явственно виднелись следы перфоратора, причем мощного, с широкой лопаткой. Рядом с ними кто-то работал киркой. Но ведь сейчас здесь была вода! Не аквалангисты же использовали отбойный молоток?!

Немного поразмыслив, Саблин сообразил, что неведомые строители прокладывали тоннель посуху, со стороны берега. Лишь на последнем этапе они взрывом пробили перемычку, соединяющую его с морем. Пузырьки воздуха шелестели, неслись под своды и скользили вперед, показывая, что загадочный тоннель имел уклон к воде. Следовательно, скорее всего, где-то поблизости должен был располагаться выход на поверхность. Это предположение вселяло в душу капитан-лейтенанта желание продолжить движение вперед.

Виталий дал себе зарок — еще пять минут можно углублять в сторону берега, но потом следует повернуть обратно. Он быстрее заработал ластами. Тоннель внезапно расширился, даже вовсе исчез. Теперь вокруг боевых пловцов была спокойная, неподвижная вода. Луч фонаря, направленный вниз, не достигал дна. То же самое произошло, когда Виталий посветил по сторонам.

Катя ткнула фонарем вверх. Свет отразился от поверхности воды, следовательно, за этим спокойным зеркалом находился воздух. Аквалангисты всплыли. Кругом было темно. Плеск воды, дыхание пловцов гулким эхом отражались от стен и возвращались многоголосым гулом.