Сергей Зверев - В ледяном аду

Мужчины отдраили еще один палубный люк. В соседнем отсеке было почти сухо. Значит, переборка выдержала.

— Повезло, — не слишком уверенно произнес аспирант. — Должны держаться на плаву.

— Сколько? — спросил Сазонов, заглядывая в носовой люк. — По-моему, вода все же прибывает. Я по ступенькам смотрю. Раньше десять было над водой, а теперь уже только девять.

— И я это заметил, — согласился Шепелев. — Бузу не хотел поднимать. Паника на борту — последнее дело.

— А кто паникует? — спросил Сазонов. — Я просто констатирую, что мы скоро пойдем ко дну. Научный факт, как вы все любите выражаться.

— Это только один из возможных вариантов, — поправил его аспирант Черный. — Надо искать помпы и откачивать воду.

— Я тут видел парочку, — оживился подрывник. — Красные такие с толстыми гофрированными шлангами.

— Электрические? Я тоже видел. Только к чему ты их подключишь? — произнес Шепелев. — Силовая установка бездействует. А генератор вручную не покрутишь.

— Существуют же ручные помпы. — Сазонов взглянул на товарищей по несчастью.

— Ты еще предложи воду ведрами вычерпывать, — заметил аспирант. — Надо искать другой выход.

— Какой? — почти выкрикнул подрывник, но тут же взял себя в руки.

— Выход всегда есть. Надо только научиться его находить. — Шепелев встал у надстройки, прислонился к стене и начал беззвучно шевелить губами.

— Ты что, молишься, да? — с опаской поинтересовался Сазонов. — Это и есть выход? — Он тронул за плечо Илью, ушедшего в себя.

Шепелев, не открывая глаз, проговорил:

— Отцепись, не мешай думать.

Сазонов воспринял это настолько близко к сердцу, что дернул Илью за рукав камуфляжа и заявил:

— Я не хочу умирать по-глупому. Мы только-только вырвались на свободу. Добыли ее своими руками.

— Все прочие тоже этого не желают, — не открывая глаз, произнес Шепелев. — Все живое хочет жить. Вот потому я и думаю.

На палубе вновь зависло молчание. Стало слышно, как посвистывал ветер в растяжках мачты.

Илья заговорил так тихо, словно находился в трансе и озвучивал чужой голос, дающий ему подсказки из потустороннего мира:

— Раньше, когда корабли делали из дерева, было проще.

— Что ты там бормочешь? Вискаря перепил? — Сазонов хотел снова дернуть Шепелева за рукав, но Черный остановил его:

— Пусть говорит.

Илья продолжил, не обратив никакого внимания на реплику подрывника:

— Да, было проще. Моряки срубали мачты, связывали их канатами. Получался плот. На нем они и покидали судно, терпящее бедствие. — Илья замолчал.

Сазонов машинально поднял взгляд, окинул им невысокую металлическую мачту на растяжках.

— Она же стальная. Плот из нее не построишь, — проговорил он.

— Значит, нужно искать другой выход. Надо думать, как соорудить что-то, способное плавать, — замогильным голосом вещал Шепелев. — Мы должны построить плот.

— Он с ума сошел! — ужаснулся Сазонов и прикрыл рот ладонью, боясь, что Илья услышал его.

Но Шепелев спокойно отнесся к такому предположению и заявил:

— Все мы с ума сошли. Нормальный человек дома сидит с семьей, а не в Антарктике обитает. Плот, плот, плот… — несколько раз, как заклятье, повторил он и открыл глаза. — Я знаю, из чего мы его построим. Это даже лучше, чем деревянная мачта! — резко сказал он.

— Из чего? — осторожно, боясь спугнуть удачу, спросил подрывник.

— Пошли, я покажу. — В голосе Ильи слышалась уверенность.

Ученые переглядывались, подозревая, что случилось именно то, о чем говорил Сазонов, — Илья спятил. Ну из чего можно изготовить плот на судне, сделанном из металла?

Шепелев вошел в надстройку.

— Фонарь! — тоном хирурга, требующего у ассистента скальпель, проговорил он и, не глядя, протянул руку.

В нее тут же вложили включенный фонарь.

— Открывайте! — Илья указал на металлическую дверь, которую вполне бы мог открыть и сам.

Ученый муж откровенно упивался мигом собственной значимости. Он придумал, как спасти жизнь себе и своим товарищам!

Скрипнули ржавые петли. Дверь отворилась. Свет фонаря заискрился на больших бутылях с питьевой водой.

— Вот! — горделиво проговорил Шепелев. — Каждая такая бутыль способна нести двадцать килограммов нагрузки. Выливаем воду. Из труб, уголков мастерим остов, привязываем к нему бутыли и делаем настил. Такая конструкция, конечно, не переживет шторм. Но, насколько я помню долгосрочный прогноз, такой беды в ближайшую неделю не предвидится.

Несколько секунд все молчали, переваривая услышанное. Затем мужчины бросились вытаскивать бутыли на палубу и выливать из них воду.

— С десяток бутылей оставьте, — резонно заметил Шепелев. — Надо же нам что-то пить.

Первоначальный энтузиазм пошел на убыль. Вскоре возникла проблема, каким образом крепить пустые бутыли к остову, связанному из обрезков труб и уголков. Но главное — задать директивное направление, частные проблемы решаются по ходу работы. К тому же, как оказалось, на борту плавучей тюрьмы имелось много нужных вещей. С первого взгляда они казалось бесполезными, однако люди, находящиеся в заключении, найдут достойное применение чему угодно.

Сазонов порыскал по кораблю и приволок целую охапку мешков, в которых обычно переносят строительный мусор. Они были не новые, их уже не раз использовали. Но ученые смогли вдохнуть в них другую жизнь. Они заталкивали в мешки пустые бутыли, завязывали горловины. В результате получались готовые понтоны, которые и крепились к остову.

Для устройства настила умельцы использовали части мебели, столешницы. На палубе вовсю шла работа. Трещали столы, от которых отламывали ножки, буфеты, раздираемые на составные части.

Шепелев улыбался. Он сумел в минуты отчаяния дать людям работу и надежду на спасение. Теперь уже никто так тревожно не воспринимал тот факт, что еще одна ступенька лестницы в носовом трюме скрылась под водой.

— Какой груз выдержит наш плот? — спросил Сазонов у Ильи.

Подрывнику было жарко, он давно уже сбросил куртку, оставшись в хлопчатобумажном камуфляже и свитере.

— А ты сам посчитай, — предложил Шепелев. — Умножь количество бутылей на двадцать и получишь подъемную силу в килограммах.

— Так кто же их считал? — удивился Сергей. — Сколько влезало в мешок, столько и пихали.

— Я считал. — Илья усмехнулся.

— И сколько же?

— Достаточное количество, — прозвучало в ответ.

— Вот и все, что я собирался вам доложить, товарищ контр-адмирал, — закончил свой рассказ капитан-лейтенант.

— Я подтверждаю слова командира, — сказала Катя.

Нагибин стоял у панорамного окна моторной яхты. За стеклами простирался антарктический пейзаж. Саблину казалось, что там не реальность. Просто перед ним и его товарищами кто-то установил огромный плазменный экран.