Сергей Самаров - Схрон под лавиной

— Все равно у них баксы фальшивые…

— Идиоты! — громко «приласкал» то ли противника, то ли своих бойцов майор Ломоносов. — Не поддаваться на провокации!..

Отряд спасателей оказался самым запасливым. Вместе с оборудованием была привезена небольшая дизельная электростанция. И работы внизу, в ущелье, где стемнело раньше, продолжались при ярком свете прожектора. Потом прожектор стал светить совсем слабо, и старший лейтенант Шахамурзиев получил сообщение по «переговорке»:

— Мы свою работу закончили. Обнаружено пять трупов бандитов. Вашего старшего сержанта не нашли. Продолжать поиск?

— А смысл есть? — спросил командир взвода.

— Смысла никакого. Но нас в подобных случаях заставляют все повторить. На моей памяти не было случая, чтобы повторный поиск дал результат, — ответил командир отряда МЧС. — Но вызов ваш, потому вашим мнением и интересуемся.

— Мне кажется более перспективным второй вариант поиска. Может быть, поможете? Хотя бы освещением. Все равно вам до утра вертолет ждать.

— Я понял. Поднимаемся. Но подниматься будем не на веревках, пойдем кружным путем.

— Встречающих выслать?

— С нами отделение ваших солдат. Они дорогу знают?

— Конечно, ждем вас.

Разговор велся по громкоговорящей связи, и все солдаты слышали, о чем шла речь.

— Была бы у спасателей тепловая пушка, мы бы быстро здесь дыру соорудили… — заметил Толик Солнцев.

— Лазерную пушку ему подавай… У них маленький дизелек. Наверное, не больше пяти — шести киловатт дает. А тепловая пушка знаешь, сколько жрет… Соляры не напасешься, и все равно силы не хватит… — тут же отреагировал один из солдат.

— У МЧС восемь двадцатилитровых канистр с соляркой на двух санях, я сам одни сани тащил, — возразил другой. — Пушку тепловую кто-нибудь у них видел?

Никто из солдат, участвующих в перевозке груза, не ответил.

Спасатели добрались до места работы только через сорок минут после наступления полной темноты. Посмотрели, посоветовались и стали распаковывать один из ящиков. Как понял старший лейтенант, готовился к работе бур с электрическим приводом. Сам бур был шириной с полметра, а солдаты уже смогли углубиться в снежную пробку на добрый метр, значит, еще шесть метров оставалось. Но до начала работы буром наладили освещение участка. Потом два офицера МЧС попросили солдат выбраться из ямы и спустились туда сами вместе с буром. К дизельной электростанции буровую установку подключили еще раньше. Заодно опробовали ее наверху. Проблем не возникло, можно было работать. И то, что для маленьких саперных лопаток солдат представляло собой серьезное препятствие, для бура оказалось игрушкой. На бурение сквозного отверстия потребовалось не более двух минут. Бур подняли, сдвинули на метр и просверлили второе отверстие, затем третье. Дальше сверлить было опасно — снег мог провалиться вместе с людьми.

— Смотрите сами, как дальше, — пожал плечами подполковник МЧС.

— Дальше попробуем по самой простой схеме. И как я раньше не догадался… — сказал Багдасар Давлетбаевич и снял с пояса большую кумулятивную гранату. — Правда, у меня в арсенале такая всего одна, а одной могло бы без бурения не хватить.

В простой боевой бытности спецназа такие гранаты, предназначенные для уничтожения бронетехники, не применяются. Старлей Шах снял гранату с пояса убитого боевика еще полгода назад, когда заканчивалась прошлая командировка на Северный Кавказ, и держал ее при себе на случай, если потребуется прожечь и свалить, скажем, какую-то перегораживающую путь скалу.

— Отойдите все подальше. Граната возрастная. Срок годности вышел. Кто знает, как она сработает.

И солдаты, и спасатели МЧС отодвинулись в стороны.

Старший лейтенант бросал гранату не сверху вниз, а под углом. Граната сработала, как и полагается работать кумулятивной гранате, и огненная струя, хорошо видимая в темноте ночи, разрезала снег. Струя была диаметром около пятнадцати — двадцати сантиметров и длиной немногим больше метра и не достала, естественно, до нижнего уровня снежной пробки. Тем не менее, ослабленная после бурения и потерявшая общую структуру жесткости, вся снежная пробка — просверленная и в дополнение прожженная сверхвысокой температурой, прожигающей самую крепкую сталь, — рухнула с громким вздохом. Путь в пещеру был свободен.

— Есть там кто-нибудь? — крикнул старший лейтенант Шахамурзиев, впрочем, не слишком громко, памятуя, что где-то внизу могут находиться и двое бандитов, в том числе и сам эмир Гаримханов по кличке Волк. Гаримханову терять нечего. Он ни при каких условиях не надумает сдаваться, будет драться до конца. Лучше бы не дать ему драться и тихо уничтожить. Но чтобы тихо уничтожить врага, к нему требуется тихо подойти.

— Веревку! — потребовал командир взвода. — За мной…

Они сидели друг против друга, а между ними, играя подвижными языками, горел костер. И в пламени этом не сгорали все конфликтные ситуации, не сгорал когнитивный диссонанс ни с одной из сторон. Никто не искал пути выхода из ситуации. Один таких путей просто не видел, второй в них не нуждался, считая, что он свое дело сделал и сделал хорошо.

— Скажи мне, старший сержант, когда придут твои?

— Скоро. Пока они откапывают из-под лавины тела твоих людей, которых вы бросили на склоне. Прокуратура требует от нас доказательства уничтожения банды. Необходимо предоставить тела, это обычная практика. — Чухонцев говорил полуправду, которая могла оказаться правдой. Тела обычно предоставляются следственной бригаде военного Следственного комитета. Не потому, чтобы проверить действительность рапорта командира взвода спецназа, а просто потому, что следственные органы должны знать, кто из бандитов уничтожен и кого уже можно снять с розыска. Процесс опознания, если у убитых не окажется с собой документов, может иногда длиться несколько месяцев. Да и то опознают только процентов семьдесят, тридцать же просто хоронят как неопознанный труп. Впрочем, так же хоронят и других, кого смогли опознать, потому что закон запрещает передавать убитых бандитов родственникам. Их закапывают в общую могилу, без гробов, и выставляют только номер могилы на колышке. И не пишут никакой фамилии, скрывая, кто зарыт в этой земле. Закон этот — дополнительный стимул, который на кого-то в определенный период даже подействовал и заставил сложить оружие. Мало находится откровенно желающих быть похороненными без имени и без чести. Слава не мог знать, что творится наверху. Но он предположил, что его будут искать под лавиной. Заодно вытащат из-под снега тела бандитов, которые потребуется отправить на опознание.

— А Джамбек Абалиев? Тот, что со мной остался. Он что, предал меня?