Сергей Самаров - Схрон под лавиной

— Сколько смотрю, ни одного окурка не нашел. Обычно за бандой идешь, окурков полно.

— Мы вчера обыскивали землянки банды Гаримханова, там во всех трех землянках пепельницы стояли из консервных банок, переполненные окурками. Только в одной землянке пепельницы не было. Там сам эмир жил, а он некурящий.

— Вот я про то и говорю. Что это за бандиты такие, что окурков за собой не оставляют! Просто спецназ ГРУ, иначе не подумаешь. У меня уж мысли были, что они не здесь шли, а каким-то другим путем. Может, тоннель под ущельем или еще что-то такое…

— Ты прав в одном, это настоящий спецназ, только не ГРУ, — уверенно подтвердил Шахамурзиев. — Эти бандиты, я думаю, в основном бывшие или действующие спецназовцы из арабских стран. Мне говорили, что их «Аль-Каида» сюда перебрасывает по указке из-за океана. В Сирии они уже потеряли надежду, хотят устроить заваруху здесь. И банды усилены спецназовцами-добровольцами из Иордании и Саудовской Аравии. Кроме того, это же не просто бандиты. Это фанатичные салафиты. Они и водку не пьют, и не курят. И наркоту только неверным продают, но сами не потребляют.

— Товарищ старший лейтенант, — позвал старший сержант Чухонцев. — Есть след…

Рядом с тропой валялся окровавленный ватный тампон, какие накладывают на раны при перевязке. Ломоносов сделал три шага в сторону ручья, подковырнул ногой большой плоский камень, перевернул его и сказал:

— А вот и остальное… — Камнем были придавлены грязные и окровавленные бинты. — Раненого здесь перевязывали. И следы убрали. Это не наши бандиты. Наши бы просто так бросили.

— Вообще-то мне даже жалко, что их уничтожили полностью, — заметил старший лейтенант. — Если бы их захватить, можно было бы говорить об интервенции. Это серьезный аргумент в дипломатии. Я понимаю, что безжалостное уничтожение — тоже мощный аргумент. Другие десять раз подумают, прежде чем сунуться к нам. Тем не менее…

— Тем не менее, объединив наши с тобой отряды, мы смогли бы только ущелье перекрыть и не пустить их дальше, — сделал вывод майор Ломоносов. — И то, думаю, обязательно с большими потерями. А чтобы захватить — это уже вопрос к командованию. Нужно значительно усилить нас, тогда задача была бы решаема.

— Скорее всего, это так… — согласился старлей Шах.

В ущелье становилось с каждой минутой светлее. Полностью светло, как, например, на перевале и тем более где-то на склоне хребта близко к траверсу, в ущелье не бывает. Все-таки любое ущелье напоминает комнату без окон с раскрытой только частично дверью на улицу. Как в комнату через щель попадает свет, так и в ущелье он попадает сверху. Тем не менее, свет все прибывал и прибывал. А свалившийся со склонов снег отражал его и делал день более светлым.

— Какое расстояние нам обещал товарищ генерал? — спросил Шахамурзиев.

— Пять с половиной километров. Расчеты со спутника, — ответил Ломоносов. — Обычно это бывает без обмана, спутник считать умеет.

— Я прикидывал. Полтора километра от перевала до линии боя.

— Два, — поправил майор.

— Вчера я тоже так думал, а сегодня шаги считал, от силы тысяча шестьсот метров. Но я округляю до полутора. Тропа не везде ровная, порой петляет. Спутник измеряет по прямой линии, значит, надо сокращать. Остается четыре километра. Из них мы прошли два с половиной, еще сто метров сбросим на изгибы ущелья, потому что ракеты летают по прямой линии, и выходит, что до места еще более полутора километров, а скалы… Посмотри на скалы… И посмотри на снег…

— Чем тебе снег не нравится? — остановился перед снежным сугробом Ломоносов.

— Он свалился ночью. Нынешней ночью рухнул со склона. И везде небольшими кучками. Не накопил собственной массы, чтобы под своим весом упасть, но его сбило температурой. Взрывы термобарических зарядов покрывают расстояние в полтора километра с лишним. И копоть на скалах. Выше смотри. Выше…

— Выше — вижу, — задрав голову, сказал майор. — Копоть. Но почему в нижней части ничего нет? Значит, при таком взрыве можно лечь на землю, рожу в камни, и взрыв пройдет над тобой?

— Думаю, что не так. Просто копоть выбрасывает всю сажу вверх. А внизу камни просто обгореть не успели. Пламя было мощным, смотри, кусты обгорели до корня, а копоти на стенах нет. Пошел мощный выброс в атмосферу, и там продолжалось горение. А что внизу было, посмотрим, недалеко идти…

Однако уже через сотню шагов офицеры убедились, что слегка заумные выкладки старшего лейтенанта были не совсем верны. Частично, наверное, Шахамурзиев, который впервые столкнулся с действием термобарического заряда и о его действии мог только отдаленно догадываться, был прав, но чем ближе они приближались к месту падения ракет, тем ниже опускалась линия копоти на скалах. Вскоре она покрывала уже и все скалы, и все камни на дне ущелья. О каком-то снеге и речи не шло. Снег, который лежал на дне, там и растаял, причем, видимо, моментально, и испарился, потому что ни одной лужицы видно не было. Наверное, и ручей в середине ущелья выпарился, но вода протекла издалека и быстро заполнила пустое место. Времени после ракетной атаки прошло уже много, но в ущелье до сих пор стояла почти летняя жара. По крайней мере, температура там была на добрых два десятка градусов выше, чем в других местах ущелья. Здесь можно было не просто согреться, но и основательно пропотеть. Камни вобрали в себя тепло и держали его. Принцип, на котором работает «каменка» в бане, оказался применимым и в ущелье. Такой сильно обгорелый участок протянулся на добрых двести метров.

Понимая, что уже приближаются к самому эпицентру, догнали авангард отряда и два генерала в сопровождении капитана Лабриера. И вовремя, потому что, выйдя на очередной поворот, передовой дозор остановился, разглядывая что-то впереди. Но бойцы не стреляли, значит, опасности не было. Старший лейтенант Шахамурзиев поспешил к ним, обгоняя остальных, и увидел то, что не могло радовать глаз даже боевого офицера, привычного к виду смерти. Большое пространство ущелья, сколько мог охватить взгляд до следующего поворота, было заполнено наполовину сгоревшими телами бандитов. После первых взрывов ракет бандиты пытались, наверное, бежать и назад, и вперед, но это было бесполезно. «Солнцепек» их просто испек, свалил и прикончил своим жаром. Тела были разбросаны в беспорядке, и видно было, кто в каком направлении стремился спастись. Но спасения не нашел никто, потому что жар, судя по обгорелым скалам, захватил гораздо большее пространство, чем занимала банда. Стреляли огнеметчики с большим запасом. И от такого массированного обстрела даже тому, кто принимал участие в его организации, становилось немножко жутко.

— Если бы мы с Вячеславом Викторовичем не поспешили покинуть пещеру, сейчас валялись бы там же, в таких же позах… — прошептал старший лейтенант Шахамурзиев. — И весь взвод тоже…