Александр Бушков - Голая королева. Белая гвардия-3

Можно было бы обойтись и одними агентами — но Мазур, решив быть скрупулезным и предусмотреть все возможные случайности, постарался раздобыть и солдат, ради одной-единственной цели. Не столь уж фантастической — и Рональд с ним был полностью согласен — смотрелась версия о возможной подстраховке. Какой-нибудь купленный подонок в офицерских погонах мог поднять свое подразделение (на пограничной станции давным-давно на всякий случай квартируют и жандармы, и армейцы), посадить его на поезд и, никому ничего не объясняя, пуститься следом для охраны ценного груза. Подобное случалось, пусть и не в этой стране. Правда, окажись на станции такой вот ссученный, он не сможет пустить в ход крупные силы — там, на станции, всего-то пара взводов армейцев и столько же жандармов, друг другу они не подчинены.

Даже если допустить, что оба командира работают на противника, силы примерно равны: две трети Мазурова войска составляли парашютисты, выученные получше и жандармов, и армейской пехоты, к тому же они укрылись в засаде, еще одно несомненное преимущество, у них там два ручника и гранатомет с хорошим запасом снарядов, так что любую подстраховку встретят качественно…

Несколько заранее проинструктированных агентов уже срывали пломбы и откатывали двери вагонов, открывая взгляду аккуратный штабель пятидесятикилограммовых мешков с кофе, во всех вагонах не достающий примерно на метр до потолка. Мешки из толстой прочной бумаги, отсюда не видно, но они должны быть украшены каждый тем самым веселым человечком, названием фирмы, маркировкой из букв и цифр.

Мазур покосился в сторону так и торчавшей с высоко поднятыми руками, под дулом штурмовых винтовок троицы — безусловно, среди них есть кто-то знающий, но нерационально пока что его выявлять. Главное, они не успели подать сигнал тревоги: парашютисты не обнаружили на тепловозе ничего похожего на портативную рацию, а смонтированная на тепловозе стационарная оказалась с африканской беспечностью выключенной — солдаты уверяли, что, когда они вломились в кабину чисто, совершенно неожиданно для поездной бригады, никто из трех с рацией не возился, машинист пребывал на своем месте, а остальные двое торчали у лобового стекла, таращась на мост и мнимых «железнодорожников». И от засады пока что никаких донесений, а значит, никакая подстраховка пока что не показалась. Отлично. Пока что все идет гладко…

Снявши с плеча главное, необходимое сейчас оружие — довольно новый миноискатель французского образца — Мазур сунул берет без эмблем под погон камуфляжной куртки, старательно приладил на голове наушники, повернул выключатель на висевшем на груди черном ящичке. Подошел к первому вагону, методично и неторопливо стал водить вдоль рядов бумажных мешков металлическим прутом с круглой рамкой — учены обращаться, а как же… Рядом, у второго вагона, тем же занимался Рональд — нахмуренный, собранный, несуетливый профессионал.

Ничего пока что не обнаружилось. Ни одна лампочка не зажглась, ни одна стрелка не прыгнула, писк в наушниках раздавался лишь, когда рамка оказывалась поблизости здоровенного железного засова. Взобравшись в вагон — там было где поставить ноги — Мазур обработал и верхние ряды — с тем же результатом, то есть без всяких результатов.

Спрыгнул вниз. Поскольку Рональд еще возился со своим вагоном, Мазур бросился к третьему и проделал там те же самые манипуляции — но и там не засек металла. Следовательно, верна вторая по счету версия из двух имевшихся: ни в одном из тех четырех городков «особо ценный груз» выгружать не намерены, его все же повезут, надо полагать, до самого порта. Мешки с «начинкой», тут и гадать нечего, уложены подальше от двери — и, скорее всего, снабжены своей, особой маркировкой, безобидной на посторонний взгляд, но моментально опознаваемой человеком посвященным. При суете людей и машин в порту никто не обратит внимания, что часть кофе не на борт грузового судна отправилась, а поехала в столицу на паре-тройке грузовиков. Если и обратит, ничего подозрительного не усмотрит: очередная поставка для столичных владельцев ресторанов и кафе, только и всего, сто раз случалось…

В конце концов он отступился окончательно — но духом не упал нисколечко, и такой вариант был предусмотрен. Хорошо, что вагонов всего три, не так уж много работы, задолго до темноты управятся, передышки-перекуры им все же придется давать, но не особенно редкие и долгие. Все предупреждены, что должны пахать, как черти, шевелящие вилами в котлах грешные душеньки, иначе господин полковник рассердится, и будет им небо в овчинку… Ну, а поскольку кнут порой следует совмещать с пряником, тому, кто обнаружит первый ствол или боеприпасы, положена солидная премия, о чем всем уже известно.

Он дал команду — и все пришли в движение, закипела работа. Бездействовали только четверо агентов, на всякий случай выставленные Мазуром в боевое охранение, да троица парашютистов, карауливших уже положенную мордами в землю поездную бригаду. В полном соответствии с суворовскими заветами, каждый заранее знал свой маневр, Мазур их инструктировал долго и старательно. По двенадцать человек на вагон. У каждого висит на поясе в ножнах штык-нож от германской штурмовой винтовки, еще ни разу не бывавший в деле, но заточенный на совесть. Мазур их без малейшего труда раздобыл в немаленьком арсенале Лунного дворца.

Работа кипела. Двое в каждом вагоне сбрасывали мешки со штабеля, остальные, тоже разбившись попарно, подхватывали их, рысцой относили подальше, насколько позволяло свободное место, узкая полоса земли по обе стороны колеи, меж джунглями и рельсами, кто-то из носильщиков проворно вспарывал мешок на всю длину, оба столь же хватко его переворачивали, высыпая на землю темно-коричневые зерна. На всякий случай следовало распороть все мешки и извлечь содержимое мало ли что, вдруг тут применены передовые технологии, и каждый ствол, каждая упаковка патронов и гранат завернуты в экранирующую фольгу, делавшую металл недоступным для миноискателя? Самолично Мазур еще с такой фольгой не сталкивался, но в секретных сводках информация о ней была…

Едва обнажался очередной ряд, Мазур с Рональдом проворно заскакивали в вагоны — где для них оставалось все больше и больше свободного места — орудовали миноискателями. Но ничего не обнаруживали…

Происходящему было трудно подобрать название — да и некогда было заморачиваться сейчас такими глупостями. А в общем, зрелище не обыденное: куда ни глянь — груды рассыпанного дорогого кофе какого-то элитного сорта, места мало, слишком далеко относить не стоит ради экономии времени, и агенты, да и Мазур с Рональдом, уже двигаются с немалым трудом, по щиколотку и выше увязая в грудах кофейных зерен, поднимается одуряющий аромат, так душит, что хочется отныне и на всю жизнь возненавидеть кофе в любом виде, вагоны разгружены уже наполовину, а результатов по-прежнему никаких…