Николай Калифулов - Марионетка

Перед Одинцовым сидела молодая особа, которую он боготворил. Хитрова Татьяна была его лучшим помощником и умеющим слушать собеседником. Прочитав письмо, он сказал ей:

— Еще немного, и цель будет достигнута. Мои деньги и моя голова сделали свое дело. Сейчас необходимо, чтобы мой лучший ученик, Соболев, постарался сам и сделал правильный политический ход, который и приведет его в кресло вице-премьера. Вот тогда через Соболева я буду контролировать все силовые ведомства. А это мне сейчас очень нужно, чтобы реализовать себя до конца.

— Браво, Костя, таким ты мне нравишься всегда.

— Это, каким же?

— Оптимистом! Я уверена, ты еще утрешь нос этим самовлюбленным павлинам, находящимся у власти.

Данную реплику Одинцов оставил без ответа, немного подумав, он произнес:

— Хочу тебя предупредить: перестань общаться с этой Мариной. Она спуталась с Григоровским. Их отношения так далеко зашли, что для обоих это может плохо закончиться. И забери ключи от квартиры, которую ты им сдаешь.

— Ты и это знаешь.

— А как ты думала, дорогая, я все должен знать о тебе. А теперь скажи, что с этим Буйновым?

— Работаю по твоему плану. Скоро услышишь новости. И вообще, зачем он тебе сдался?

— Вся эта возня наделает много шума. Мне это на руку, кое-кого надо приструнить, а то слишком себя возомнили. Много гонора. Вот и хочу проучить. Я против Буйнова ничего серьезного не имею. Но надо бы его обломать. «Братки» жалуются на него. Говорят, устраивает полный беспредел. Вот и хочу к ним на разбор в камеру его загнать, чтобы обтесали его немного, а потом вернем его на свое место. Пусть эта «сучья свадьба» знает, кто в доме хозяин.

— Теперь я поняла твою затею. У тебя замашки как у Сталина.

— Ну, до Сталина мне далеко, а вот в местной «малине» я порядок поддерживаю.

— Я вижу, у тебя это здорово получается.

Ее реплику он пропустил мимо ушей.

— И еще кое-что я тебе хочу сказать. Скоро поедешь в столицу. Есть важные дела, и поручить их хочу тебе лично. На одну тебя у меня надежда. Живет там один мой приятель, Верижников. Я тебя с ним сведу, он тебе поможет. Хватит здесь, в этом задрипанном городишке, сидеть, пора тебя двигать в бизнес-элиту. Тем более у тебя образование соответствующее, ты у меня и экономист, и юрист. Просто умница.

— Спасибо тебе за комплимент. Может, ты мне и мужа стоящего найдешь?

— Если надо, то найду. В этом деле торопиться не нужно. Такой человек для жизни подбирается один раз и навсегда.

— Какие же в нем критерии ты видишь?

— Главное, чтобы умен был, любил свою работу и тебя. И был порядочным.

— А деньги?

— Это не важно. Был бы человек хороший, а должность и деньги мы ему найдем.

— Да, очень хорошо. От тебя всегда веет оптимизмом, и это радует меня. Как тебе это удается?

— Понимаешь, девочка моя. Каждый мужчина делает себя сам. Все вранье, что мужчину лепит женщина, нет, это не так. Именно мужчина должен себя сделать таким, каким он себе нравится. Если он не смог этого сделать, то грош ему цена. Я себя вылепил давно таким, какой я есть, и меня это вполне устраивает.

— Пришла шифрограмма от нашего резидента из Кабула. Они захватили азиата из местной мусульманской организации «Смерть иноверцам». Под пыткой он признался, что приходится младшим братом предводителя отряда «Слуги дьявола». Это достаточно мощная вооруженная группировка на севере Афганистана. Они под страхом смерти держат местное население. Основное занятие — переброска оружия и наркотиков в Таджикистан. У них есть «окна» на границе. Меня это сообщение заинтересовало, и я попросил их перепроверить, — сообщил своему собеседнику Дрейк и продолжил: — Сведения подтвердились.

— Вы думаете их каналы использовать на границе? — спросил Брокман.

— Да, это будет самый надежный канал, если мы договоримся с их предводителем.

— И для этого вы полагаете вернуть этого родственника?

— Это был бы повод для знакомства с Дауд Шахом.

— Вы считаете, мне необходимо вылететь в Кабул?

— Мы вылетаем вместе, и немедленно! — ответил Дрейк.

На лице Брокмана выразилось недоумение. Увидев это, генерал Дрейк спросил:

— В чем дело, полковник?

— Я считаю, что мы должны эффективнее использовать наши возможности в Центральном регионе России, исходя из намеченной нами главной задачи, — заметил Брокман.

— Я с вами полностью согласен, Эдуард Карлович. Переброска через границу «Z-999» и наша главная операция — это две достаточно самостоятельные программы, которые мы должны выполнить и тщательно контролировать через нашу агентурную сеть. А поэтому после Афганистана вам надлежит вылететь в Москву. Кстати, как себя чувствует ваш любимец?

— Сейчас у него все нормализовалось. После опалы он опять взлетел на высоту и занял ответственное положение на иерархической лестнице.

— Похвально, похвально. Я в его способностях не сомневался. Надеюсь, он и его люди сработают достаточно профессионально.

— Я на это тоже рассчитываю, шеф.

Джеймс Дрейк перед вылетом в Кабул заехал в секретный отдел стратегических исследований. Его встретил офицер Коллинз с озабоченным выражением лица.

— Ну что у вас, докладывайте.

— Господин генерал, мы только что приняли шифровку. Резидент «Хамелеон» сообщил, что «настало время выпускать «джинна из бутылки»». В настоящее время он приступил к реализации основного плана. Здесь имеется дописка лично для вас, эту часть сообщения мы не расшифровали, так как ключ к шифру у вас.

— Оставьте мне папку.

Офицер передал документы генералу и удалился. Джеймс Дрейк открыл папку. Внимательно прочитав шифровку, он задумался.

Следователь областной прокуратуры Столетов находился в своем кабинете и внимательно изучал документы. Внезапно прозвенел телефон, он поднял трубку и услышал голос прокурора:

— Антон Сергеевич, зайдите ко мне.

— Сейчас буду, — ответил он.

Прокурор областной прокуратуры Рябинин был не в настроении. Его отношения с начальником УВД сегодня достигли кульминационного момента. Утром Роман Рябинин высказал ему все, что думал о нем. И о развале в милиции, и о коррумпированности некоторых сотрудников. Уголовный розыск снизил процент раскрываемости. За последние два года ни одной преступной группировки не ликвидировано. Подбор кадров в милиции осуществляется не из деловых качеств, а по личной преданности. Занимаются только «шкурными» вопросами и чинят беспредел.

В дверь постучали.

— Разрешите войти, Роман Петрович?

— Да, да, входи, Антон Сергеевич. Проходи, присаживайся удобней, разговор интересный будет.