Сергей Самаров - Стрела Чингисхана

– Я в армии служу и подчиняюсь приказам. Завтра прикажут идти в бой с вилами – придется идти. У нас так полагается, Вячеслав Якобович.

– Со всем остальным, на что способен наш шлем, вы сможете познакомиться из инструкции, которую я вам вручу вместе со списком вопросов. Не забыли, что я вам обещал дать?

– Не забыл, товарищ полковник.

– Надеюсь на подробный и развернутый отзыв. Желательно положительный. В формирование костюма «Ратник» участвуем не только мы. Конкуренты готовят свои системы. Их тоже кто-то испытывает в боевой обстановке. Может быть, даже где-то по соседству с вами.

– Я с такими испытателями не встречался. Пусть испытывают. Надеюсь, что соответствующие инстанции выберут лучшее…

– А я надеюсь, что лучшими станут наши образцы…

Впечатление складывалось такое, будто вся Москва стояла в дорожных пробках. Ехали едва-едва. И, как видел капитан Чанышев, подобная ситуация складывалась и на боковых дорогах, не только на так называемых вылетных.

В город въехали по Ленинградскому шоссе, оттуда свернули на улицу Алабяна, потом перед улицей Панфилова свернули на улицу Зорге и добрались до Хорошевского шоссе. Пропуск на капитана Чанышева был заказан загодя, получение много времени не заняло, и уже через пару минут полковник Симагин постучал в дверь кабинета командующего войсками спецназа ГРУ полковника Мочилова.

– Я понимаю, что такое автомобильные пробки, поскольку иногда сам по Москве езжу, но подумал уже, что вы через Нью-Йорк добираетесь. А там пробки похуже наших, я слышал, – встретил их полковник Мочилов. – Здравствуй, Валерий Николаевич. Присаживайтесь. У меня времени осталось в обрез, только чтобы задачу поставить. Твой комбат подполковник Разумовский и командир отдельного отряда полковник Стукалов уже в курсе дела и собирают все необходимые для операции данные. Операцию будете разрабатывать на месте, поскольку у меня сведения слегка разрозненные и неполные. Суть дела такова. В Дагестане объявился некий человек. Сначала его объявили эмиром Арсланбековым. Потом он сам стал звать себя мурзой Арсланбековым. Дело в том, что его банда этническая по своей структуре. В нее входят только ногайцы. А сам мурза, как утверждают в органах местной власти Ногайского района, является чингисидом, то есть потомком Чингисхана. И после каждой своей бандитской вылазки этот мурза Арсланбеков оставляет после себя репродукцию с китайского портрета Чингисхана. Конечно, не роспись тушью по шелку, а простая компьютерная распечатка. Но это его фирменная отметина. Что самое интересное, во всех его последних вылазках присутствует лук. Часового снимают выстрелом из лука, а дальше уже действуют во всеоружии. Основные объекты нападения – представители силовых структур, в основном полиции и органы местного самоуправления. Террористических актов не проводит. По крайней мере раньше не проводил. Но недавно в одном из южных областных центров совершил нападение на хозяйственную базу областного управления внутренних дел. Опять с тем же почерком. Из лука был застрелен часовой. И только потом, когда бандиты проломили взрывом забор, чтобы вынести похищенное, поднялась тревога и караульная рота в коротком бою понесла значительные потери. Сам мурза Роберт Ильханович Арсланбеков или умудряется выносить своих убитых, или не несет потерь. Но не это главное. Главное в том, что он похитил со склада шесть ящиков с пластитовым шнуром, шесть ящиков со взрывателями, шесть мешков с гексогеном.

– Шесть, шесть и шесть, – заметил полковник Симагин. – У него нет склонности к символике? Число 666 он никак подчеркнуть не желал?

– Не знаю. Не задавался этим вопросом. Скорее всего, нет. Просто, я думаю, на складе больше не было. Он забрал все что было, подчистую. И стоит вопрос: зачем ему взрывчатые вещества? Обычно их применяют террористы. Может быть, что-то готовит? Серьезное, звучное, резонансное? Банда Арсланбекова действует и на территории Ногайского района, и в других районах Дагестана. Несколько раз выходила за пределы республики, как в истории с ограблением складов. Но, что отмечено, всегда действует там, где есть коренное ногайское население. Больше всего их, конечно, в Дагестане. Там, по переписи, ногайцев больше сорока тысяч человек. Около пятнадцати тысяч в Карачаево-Черкесии, более двадцати двух тысяч в Ставропольском крае, тысячи три в Чечне. Все это толкает на определенные выводы: Арсланбеков или нуждается в помощи местного населения, или использует его в своих целях. Причем случаев, когда он выступал против ногайцев, не было. Вот ты, капитан, и будешь испытывать новое вооружение, действуя против этой банды. Ты у нас уже становишься специалистом по испытаниям. Надеюсь, новое оборудование тебе поможет. У меня все. Мне пора бежать…

– А этот мурза тебе, Валерий Николаевич, случаем, не дальний родственник? – спросил полковник Симагин.

– Конечно, – подтвердил Чанышев. – Где-то в глубине веков мы все родственники. Говорят, что нас, родственников, на земле сейчас шестнадцать с чем-то миллионов.

– Вы о чем? – спросил командующий, вставая из-за стола.

– Капитан Чанышев тоже «чингисид». – Петр Ярославович сказал это даже с некоторой гордостью за капитана, у которого собственной гордости по поводу происхождения особо не замечалось.

– Я слышал, что Чанышевы – род княжеский, – заметил Мочилов. – Род русских князей.

– Это, Юрий Петрович, род монгольских князей, перешедших на русскую службу.

– Ну что же. Тем интереснее может быть встреча двух чингисидов…

Капитан Чанышев ехал из Москвы в Кабардино-Балкарию, где базировался отдельный отряд спецназа ГРУ, восемнадцать с небольшим часов, которые человеку за рулем не кажутся долгими, поскольку сам он в это время занят, а кажутся долгими пассажирам. Но пассажиров у Чанышева в этот раз не было. И только один раз Валерий Николаевич останавливался в дороге – чтобы перекусить. До Москвы, когда отвозил генератор, командир роты добирался двадцать два часа – на четыре часа дольше. Но там машина была тяжело нагружена, ехать приходилось с повышенной аккуратностью, и вообще обратная дорога всегда, как давно заметил капитан, казалась короче и давалась легче. Уложив дальний, полуторатысячекилометровый, путь в восемнадцать часов, Валерий Николаевич умудрился не сильно и устать. И это при том, что федеральная трасса «Дон», по которой он ехал, традиционно считается чуть ли не самой загруженной в России и одной из самых аварийных. В России ведь как бывает? Плохая дорога – машины бьются, и водители ругают дорожников, что дорогу хорошую не сделали. Сделают им хорошую дорогу – начинают летать, как самолеты, и снова бьются. И снова дорожников ругают. Теперь уже за хорошую дорогу, на которой так и тянет разогнаться. Но капитан Чанышев ехал аккуратно, соблюдая все правила движения, и добрался благополучно.