Андрей Бадин - Трибуналу не подлежит

— Мы, конечно, виноваты, — добавил Петров. — А я — в первую очередь, потому что Грэг — мой протеже. Если вы считаете, что я запятнал честь мундира, офицера, разведчика, что предал Родину, что должен уйти в отставку, под трибунал, то можете опубликовать имеющиеся у вас данные. Я готов отвечать перед любым судом по всей строгости закона.

Нику слова начальника ГРУ понравились, и он сам протянул ему руку. Тот крепко, по-мужски сжал ее и пару секунду тряс. Потом сурово посмотрел на Рокера.

А Рокер стоял и в ус не дул. Встреча со своим боссом Петровым для него была лучшим раскладом из всех возможных. Он наделся, что сможет выпутаться из этой истории. Но у Петрова на его счет были другие планы.

Он подошел к Громову, пристально посмотрел ему в глаза и тихо произнес:

— Ты подставил организацию, предал Родину, офицерскую честь, и тебе нет прощения. Я надеюсь, что до суда дело не дойдет.

Эти слова изрядно напугали Рокера и развеяли все его надежды на снисхождение руководителя. Поэтому он решил, что его либо пристрелят здесь же при попытке к бегству, либо убьют в машине за оказание сопротивления.

Он не слышал разговора Ника с генералами и не знал, о чем те договорились, но, что они пришли к обоюдовыгодному соглашению, было написано на их лицах. Это обстоятельство напугало его еще больше, и он заключил, что его судьба уже решена.

Петров взял Громова под руку, отвел к своим бойцам и приказал одному из них надеть на него наручники. Парень убрал за спину укороченный автомат Калашникова, вынул стальные браслеты и умело защелкнул одно кольцо на запястье задержанного. Пока он это делал, Рокер другой рукой дотянулся до его висящего за спиной автомата, взялся за цевье и дернул на себя.

Незадачливый вояка получил толчок в спину и отлетел на три метра, а Громов передернул затвор, снял «калаш» с предохранителя, направил ствол на генералов и стоящего рядом с ними Михайлова и выстрелил. Но за секунду до того, как он нажал на курок, все услышали выстрел пистолета «ТТ».

Ник внимательно наблюдал за действиями генерала Петрова и его протеже. По глазам Рокера он заметил перемену в его настроении. Сергей не слышал, что сказал ему его босс, но понял, что тот обещает ему не долгую жизнь, а быструю смерть. Зная нравы, царящие в разведке ГРУ, и методы решения генералом Петровым острых проблем (Рокер сам рассказывал про убийство предателя Стаса), Ник сделал заключение, что Громова скоро шлепнут, не доводя дела до следствия и суда.

Поэтому Ник наблюдал за Рокером и, когда заметил, что тот потянулся к автомату, выхватил из-за пояса пистолет «ТТ», направил на врага и на мгновение опередил автоматную очередь.

Пуля просверлила затхлый воздух склада, вдолбилась меж глаз Ивана Громова, пробила кожу, кость, врезалась в мозг, разорвала его на мелкие кусочки и, проделав большое выходное отверстие в темени, вместе с кровью и осколками костей выскочила наружу. Прокувыркалась пару метров в воздухе, задела плечо собровца и застряла в капоте стоящей сзади него ржавой «Газели».

Рокер откинулся назад и начал падать навзничь. Умирающее тело дернулось, он судорожно надавил на курок «калаша». Смертоносная очередь прорезала тишину зала, просвистела выше голов генералов и проделала дыры в стенах из тонких рифленых листов металла. Громов рухнул на спину, выронил автомат, потянулся рукой к пряжке и схватился за нее.

Сергей бросился к нему. Отшвырнув ногой оружие, присел над трупом, приподнял его руку и увидел в пряжке ремня два маленьких мигающих красных светодиода. Ник потянул за пряжку, и на ней открылась небольшая крышечка. Под ней находился мини-таймер с несколькими быстро бегущими цифрами.

«Двадцать, девятнадцать, восемнадцать», — отсчитывали они.

— Бомба! — закричал Ник. — Склад заминирован, все на улицу! — Он вскочил, схватил с ящика ноутбук Абу, свой автомат, куртку и бросился к воротам.

Первыми среагировали Морс и Фэд, а уже за ними понесся Семенов. Разведчики стояли ближе всех к выходу и поэтому первые выбежали на улицу.

Собровцы выполнили приказ Михайлова молниеносно и устремились со склада. На бегу толкали друг друга локтями и плечами, даже генералов чуть не сшибли. Те потеряли былую спортивную форму, поэтому сильно отстали. Но все равно за десять секунд все покинули склад, только трупы убитых спецназовцев и террористов остались лежать на пыльном холодном асфальте.

Все отбежали на приличное расстояние и остановились, ожидая взрыва. Сначала в глубине помещения раздался сильный хлопок и склад озарила яркая вспышка, но через мгновение раздался такой силы взрыв, что земля под ногами содрогнулась. В долю секунды ангар приподнялся над землей, превратился в щепки и разлетелся в разные стороны. Огненный смерч вознесся в небо на пятьдесят метров и осветил окрестности так, что на несколько секунд стало светло как днем.

Части машин, ящики с оборудованием и запчастями взмыли в небо над головами военных и обрушились на них смертоносным градом. Нестерпимый жар обдал тех, кто ближе всего находился к эпицентру взрыва, и на некоторых из них загорелась одежда.

Страшный грохот оглушил всех, но через мгновение он стих. Взрывная волна пронеслась над людьми и улетела вдаль. Склад превратился в руины, и на его месте осталось лишь пустое пепелище с догорающими деревянными ящиками.

Но стоны и призывы о помощи слышались отовсюду. Не получившие никаких ранений Сергей, Морс и Фэд кинулись тушить пылающих собровцев — срывали с них одежду и сбивали пламя своими куртками. Даже генералы скинули пиджаки и помогали как могли. Семенов нашел где-то бочку с водой и ведро — обливал пострадавших с ног до головы.

Но, к счастью, обгоревших было немного, а вот ушибленных падающими обломками склада куда больше. Одному парню покрышкой от грузовика повредило шею. Многим рассекло головы, руки и лица осколками летящих стекол.

Петров вынул из кармана сотовый телефон и вызвал бригады «Скорой помощи». Потом пошел помогать раненым. Через несколько минут все успокоились и подсчитали потери.

Погибших не было, но были пятеро обгоревших и десять раненных падающими предметами.

Через десять минут приехали первые «Скорые», в них начали сажать раненых. Хуже всего обстояли дела у парня с поврежденной шеей. Его до приезда врачей трогать не стали. Осмотревший его хирург вынес заключение, что ему очень повезло и жить он будет, но вправлять позвонки на темной, заваленной горящими обломками площади он не решился. Беднягу увезли в больницу первым.

Михайлов, Семенов и три генерала собрались у какого-то сарая и подвели итог операции «Кукан».

— Наверное, это конец, — констатировал Ник. — Больше о Рокере мы не услышим.