Сергей Зверев - Бешеные горы

— Скажи, Мурад, — заговорил тот, кто первым вошел в комнату, — почему ты назвал Алихана предателем?

Палец его по-прежнему лежал на спусковом крючке, и дуло красноречиво глядело в грудь Мурада.

Но тот, казалось, на замечал автомата. Он неожиданно улыбнулся и легко, по-молодому не горбя спину, сел на свое место.

— Я тебе скажу, Иса, — кивнул он. — Шейх прислал меня с важным заданием. Я говорил вам о нем. Алихан должен был помогать мне — это тоже было повеление шейха. Но Алихан повел себя как враг. Он отверг план, который мы разрабатывали вместе с шейхом, и захотел все сделать по-своему. А в данном случае это выглядит как предательство. Ты согласен со мной, Иса?

Иса, не отводя автомата, задумался. Слова Мурада его не убедили, но имя шейха произвело нужное впечатление. Во всяком случае, стрелять он раздумал. Но все-таки хотел еще каких-то аргументов.

Мурад понял его сомнения. Он видел, что уже победил, но нужно было соблюсти приличия, чтобы люди Алихана не затаили злобы и не помешали ему проводить в действие собственный план. Поэтому Мурад, сделав паузу, негромко, почти задушевно, продолжил:

— Я пытался договориться с Алиханом. Но он стоял на своем. Я говорил, что не могу подвести шейха. Он же твердил, что все хочет сделать по-своему. Скажи, Иса, это хорошо — ослушаться шейха?

Иса, помедлив, покачал головой. Но палец его все еще лежал на спусковом крючке.

— Когда я сказал Алихану, что не могу принять его план, он схватился за автомат. Смотри, он и сейчас его держит.

Иса и его люди покосились на Алихана. Верно, его рука сжимала цевье автомата, как будто он и мертвый собирался стрелять.

— Что мне оставалось делать? — спросил Мурад, разводя руками. — Хорошо, что я тоже был вооружен и смог защитить себя. И вы должны сказать мне спасибо. Потому что по вине Алихана в глазах шейха вы все стали бы предателями!

Это был очень сильный аргумент. Палец Исы машинально сполз со спускового крючка, он теперь казался больше растерянным, нежели разгневанным. Он сделал знак, и его люди отвели автоматы от бойцов Мурада.

— Что нам делать, Мурад? — спросил Иса.

Он спрашивал совета у своего врага — и это была полная победа Мурада.

Но Мурад не показал своего торжества. Напротив, он казался озабоченным и немного опечаленным. Как будто то, что здесь произошло, внесло грусть и в его сердце.

— Я скажу, Иса, что надо делать, — доверительно проговорил он. — Прежде всего, никто не должен знать, что здесь произошло. Так мы очистим имя Алихана перед шейхом и не поселим вражду в души его родственников. Ты со мной согласен?

Иса нагнул голову. С каждой минутой он слушал Мурада все более внимательно.

— Но главное, — продолжал тот, — ваше молчание поможет нам осуществить план большой мести. Тот, ради которого я был послан сюда шейхом.

— Как это? — не понял Иса.

— Об этом позже, — твердо проговорил Мурад.

И Иса не стал спорить. Сам того не замечая, он уже перешел в полное подчинение Мурада и готов был выполнять все его приказы, как недавно выполнял приказы Алихана. На войне происходят и более странные вещи, поэтому никто не был удивлен таким поворотом событий. Напротив, многие обрадовались мирному исходу дела, и обе стороны потихоньку снова сошлись, образовав одну плотную группу.

— Сейчас заберите тело Алихана и спрячьте его в морге, в морозильной камере, — распоряжался негромко, но твердо Мурад. — После похороним его на родовом кладбище по нашим обычаям. Но только сделайте все как можно тише. Никто ничего не должен знать.

Иса кивнул и мотнул головой. Тотчас несколько человек, закинув автоматы за спину, подхватили своего бывшего командира и вынесли из комнаты.

Вслед за ними, повинуясь взмаху руки Мурада, вышли и остальные.

— Теперь, Иса, слушай меня внимательно, — заговорил Мурад, когда они с заместителем Алихана остались вдвоем в комнате. — Если ты все сделаешь правильно, я расскажу о тебе шейху. И, возможно, он оценит тебя, как некогда оценил меня.

Иса, почувствовав важность момента, навострил уши. Перед ним вдруг замаячила перспектива, о которой он, находясь под началом Алихана, и мечтать не мог. Имя шейха обладало магической силой, как заклинание, вызывающее джинна — исполнителя желаний.

— План уже начал действовать, — продолжал Мурад. — И с помощью Аллаха мы закончим начатое. Но прежде ты должен сделать то, что я тебе скажу.

— Да, Мурад, — наклонился вперед Иса, являя полную покорность — то, чего Мурад никогда не добился бы от своевольного и горячего Алихана.

Слишком горячего, вздохнул Мурад. Но и так было ясно, что из них двоих останется кто-то один. Шейх на этот счет не давал никаких указаний. И не разрабатывал никаких планов — у него хватало других забот. Он лишь дал деньги и вирус и поручил Мураду наказать русских как можно больнее, чтобы взрыв башен-близнецов в Нью-Йорке показался детской шалостью. И дал в напарники Алихана — племянника одной из своих жен. Верно, Алихан знал свою страну и был хорошим воином. Но он был нетерпелив и жаждал легкой славы. А у Мурада это был последний шанс добиваться своего. Он не мог упустить его, пойдя на поводу у молодости. Поэтому случилось то, что случилось. И никто, включая Ису, об этом не жалел.

— Кажется, нам здесь рады! — пробасил Борман, покосившись в иллюминатор.

Бурый посмотрел вниз, на быстро приближающийся пятачок посадочной площадки — рыжее пятнышко среди зелени и камней. Почти впритык к нему он увидел серый брусок крыши «Мерседеса Гелендвагена», одного из самых популярных внедорожников в этих краях. Рядом с ним виднелась крошечная фигурка человека в черных брюках и светлой рубашке с коротким рукавом. Он смотрел вверх, прикрывая глаза ладонью.

— Сразу видно, хороший человек, — заметил Борман. — На правильной машине ездит.

Как все крупные люди, он обожал транспорт с высокой крышей и вместительным салоном.

— Главное, чтобы и дальше все пошло правильно, — ответил ему Калмык.

Он был заметно напряжен. Сравнительно недавно он провел в этих горах памятные для себя дни. Их бремя все еще давило на него, как пыточные клещи, стоило лишь вспомнить. Он старался держаться спокойно и даже перешучивался со Борманом, но Теплов видел, как непросто дается ему это напускное спокойствие. Перед отъездом Глеб даже держал совет с Артемовым: стоит ли возвращать Калмыка туда, где он будет чувствовать себя, мягко говоря, неуютно?

Бурый склонялся к тому, что Калмыка лучше пока держать подальше от Северного Кавказа. Артемов же считал, что клин клином вышибают и рано или поздно Калмык вернется к ненавистным ему горам. Естественно, победило мнение начальника отдела, но в душе Глеб остался при своем. Впрочем, время покажет, кто был прав.