Владимир Безымянный - Убийца ищет убийцу

Там явно шла перестрелка, в которой участвовали с десяток автоматчиков. Время от времени раздавались и звуки пистолетных выстрелов, в которых Иван узнал голос парабеллума брата Асланбека. Он сидел в чане с водой и прислушивался к тому, что происходит на улице… Смысла происходящего он не понимал, но отдавал себе отчет, что события развиваются помимо его воли, что хоть как-то повлиять на ситуацию у него нет никакой возможности…

Наконец снаружи раздались какие-то хриплые крики и все затихло. Минут через пять в сарай вбежал его прежний хозяин, увидел Ивана, сидящего в чане с водой, выругался по-своему и злобно заорал что-то на Ивана. Тот понял, что должен вылезти и с огромным сожалением покинул остывшую, но теплую еще воду…

Он стоял перед хозяином голый, от холодного воздуха нагревшееся тело покрывалось мурашками, Ивана начинало слегка трясти…

Хозяин опять выругался, выбежал наружу и через несколько минут вернулся с ворохом одежды. Иван узнал бешмет и рубашку, в которых только что он видел старика с парабеллумом. на рубашке видны были дыры от автоматной очереди, с расплывшимися вокруг них кровавыми пятнами… Хозяин зло закричал на Ивана, и тот принялся торопливо одеваться, потому что уже порядком дрожал от холода… Старик был чуть выше Ивана ростом и одежда висела на Иване мешком, но ему на это было наплевать так же, как и на кровавые пятна. Пачкаться чужой кровью ему не привыкать. Он с удовольствием натянул на себя эту одежду, еще хранящую тепло тела только что убитого человека, вместо своего рванья…

Ритуал сопровождения покойного Асланбека в Небесную Ичкерию отменялся, это Иван сразу понял, и это было сейчас самое главное… Смерть, которая подошла к Ивану вплотную, вновь отступила и теперь наблюдала за ним издалека… Ждала своего момента.

Крестный знал, как разыскать Ивана во многомиллионной Москве…

Рано или поздно, но Иван, тоскуя без своей Нади, придет в квартиру на улице Димитрова. Квартира долго будет стоять без хозяйки, вообще без присмотра. По клочкам тела ее хозяйки, разорванного и разбросанного взрывом, а потом еще и обгоревшего в пожаре, опознать Надьку не смогут, решил Крестный и был в этом совершенно прав. Ее исчезновение соседей не особенно насторожит. Бывало, что она и раньше пропадала по нескольку дней, а когда умерла больная мать — то и неделями…

Иван обязательно туда заявится — душу себе травить. Тут-то и надо его встретить. И постараться прибрать к своим рукам.

«Главное — чтобы он меня сразу не пристрелил, не дав слова сказать… — подумал Крестный. — Ну, да: бог не выдаст — свинья не съест… Другими словами: авось прорвемся…»

Чтобы самому сутками не наблюдать за квартирой, Крестный нанял какого-то синяка, зимой жившего в котельных, а летом — в сараях и гаражах, за десять рублей в день. В микрорайоне он известен был как Савелич. Ни имени, ни фамилии его никто не знал. Только отчество. Да и то — бог весть — его ли? Савелич несколько раз в сутки проверял — есть ли кто в квартире? Делал он это очень просто — двумя мазками пластилина прилепил на щель между дверью и косяком волос, и каждые три часа проверял, цела его «контролька»? Как только кто-нибудь появится в квартире, Савелич должен послать Крестному сообщение на пейджер.

После третьего своего визита к двери квартиры, Савелич, измученный мыслью о невозможности открыть дверь и поживиться, чем бог пошлет, буквально обнюхал и облизал всю дверь вместе с косяками. К своему, скорее удивлению, чем к радости, он обнаружил в щели за одним из косяков ключ и без колебаний открыл дверь.

Следующие полтора часа он обследовал квартиру и сделал из нее несколько рейсов, перенося все, что рассчитывал выгодно продать, в укромное место в одном из гаражей неподалеку… Последние случайные прохожие давно уже добрались до своих домов, дворники еще досматривали предутренние сны, и поэтому челночные рейсы Савелича не привлекли ничьего внимания…

На одной из антресолей над кухонной дверью он обнаружил ящик с нехитрыми бытовыми инструментами, и начал ковыряться в нем, прикидывая, почем можно загнать три отвертки, молоток и плоскогубцы на Тишинском рынке… Его рука, шарившая по ящику, наткнулась на какую-то перетянутую резинкой пачку. Савелич не понял, что это такое ему попалось и поднес пачку к самым глазам, поскольку зажег он в квартире только маленькую настольную лампу, да и ту завесил каким-то покрывалом, чтобы свет не было видно снаружи… В руке у него были деньги. Прямо в лицо Савеличу смотрел кто-то из американских президентов. Как его имя, Савелич, конечно, не знал, но ему точно было известно, что именно этого старичка рисуют на стодолларовых купюрах.

Он так и уселся на задницу, растерявшись от своей находки. Такой суммы он отродясь в руках не держал… Год, наверное, можно пить, и то на опохмелку останется.

Судорожно сунув деньги в карман, он вытряхнул из ящика все, что там было и замер при виде вывалившихся к его ногам пяти пистолетов…

Через десять минут ящик стоял на своем месте на антресолях, все дверцы в шкафах и шифоньере были аккуратно закрыты, сдвинутые с места стулья водворены на свои места. Зачем все это он делал, Савелич и сам не знал. Просто ему было страшновато от того, что хозяин, или хозяйка, войдя в свою квартиру, сразу же увидят следы его непрошенного пребывания…

Он даже подумал, не сходить ли в гараж и не принести ли обратно телевизор, видеомагнитофон и другие вещи? С этой мыслью он и вышел из квартиры не забыв погасить лампу и ровненько свернув покрывало, положить его на свое прежнее место.

Выйдя на улицу, он вспомнил о пачке долларов, лежащей у него в кармане. Настроение его сразу улучшилось, и находка не казалась такой уж страшной.

Пять пистолетов, которые лежали теперь у него в полиэтиленовом пакете вместе с серебряными чайными ложками, консервным ключом и парой стаканов из тонкого стекла, представлялись ему хорошим товаром, за который на той же Тишинке можно получить солидный куш… Откуда ему было знать, что на пачку долларов, лежащую у него в кармане, можно было купить таких пистолетов ящиков пять… Да еще — с патронами к ним…

Смурного мужика с хитрыми глазами, который подвинтил ему сторожить эту долбанную квартиру, Савелич решил послать к едрене фене вместе с его гонораром, которого едва хватило бы на пару бутылок водки… Он теперь этой водки купит столько, сколько захочет…

Стоило об этом подумать, как мучительно захотелось выпить… Савелич направился к ближайшему ларьку, в котором тускло тлел свет слабенькой лампочки, и забарабанил кулаком в окошко.

— Эй, часовой! — закричал он в окошко, уловив там, за пыльным стеклом какое-то движение. — Дай пузырек! Душа горит.