Андрей Поповский - Второй раунд

К такому решению его подталкивала и любовь к Лине. Если все будет продолжаться так, как было раньше, — то она уедет в Канаду и будет для него потеряна навсегда. Если он хочет ее сохранить, ему нужно бросать этот образ жизни, порядком уже ему опостылевший, и фактически начинать все с нуля.

Такая перспектива не пугала Егора — заново, так заново. Единственным препятствием было даже не полное отсутствие денег, а кредит, висящий на нем.

Днем, когда он только вернулся домой, к нему в комнату зашла мама и затеяла серьезный разговор. Сначала она ему сказала, что к ним домой заезжали какие-то молодые люди из службы безопасности банка и просили его срочно зайти, чтобы обсудить важные вопросы по кредиту.

— Егор! — мать была очень взволнована. — Куда ты вляпался? Что это за кредит, и почему к нам домой приходят какие-то мужики самой бандитской наружности?

— Мама, не переживай, — ответил Егор, сохраняя на лице улыбку. — Завтра я прямо с утра заеду в банк и улажу все вопросы. Не волнуйся, все будет хорошо.

— Сынок, — у матери на глазах показались слезы. — Я давно вижу, что ты связался с плохой компанией. Ты где-то пропадаешь месяцами, потом внезапно появляешься, вокруг постоянно тебя трутся какие-то темные личности. Вы ездите на дорогих машинах и меняете их как перчатки. Егор, откуда у тебя деньги на такую жизнь? И зачем тебе оружие, которое я нашла у тебя под кроватью? Я чуть не обмерла от ужаса, когда увидела там автомат и гранаты.

— Мама, ну ты прямо как следователь. Все, сдаюсь, — Егор шутливо вскинул руки вверх. — Ты же знаешь, что я занимаюсь коммерцией, отсюда и разные знакомые, и дорогие машины, и оружие. Сейчас без этого нельзя, понимаешь, время сейчас такое. Но ты успокойся, мне самому все это уже надоело. Я решил все бросить и устроиться на работу, правда, это будет не здесь, а в Москве…

Мать перебила его:

— Егор, уезжай поскорее отсюда! В Москву или на Камчатку — неважно, лишь бы подальше от твоих нынешних друзей. Пропадешь ты с ними.

— Не переживай мама, не пропаду, тем более что друзей у меня тут сейчас особо-то и не осталось.

Мысли Егора перескочили на его прощание с Линой. Как он и ожидал, она без проблем дала ему деньги для покупки билетов на самолет.

Уходя из квартиры рано утром, он уже собирался открыть входную дверь, когда Лина его тихо окликнула:

— Егор — она стояла босиком в коридоре и смотрела на него жалобными глазами — Мне нужно что-то решать с Канадой, а ты мне так ничего определенного и не сказал.

— Девочка моя, — Егор обнял девушку. — Я же тебе обещал, что у нас все будет хорошо. Дай мне еще всего пару месяцев. Я разберусь со всеми делами и приеду к тебе уже насовсем.

Он с трудом оторвался от прильнувшей к нему девушки, открыл дверь и шагнул на лестничную площадку.

— Возвращайся, пожалуйста, побыстрее. Я буду тебя очень сильно ждать, — донесся до него ее тихий шепот.

Мрачные размышления Егора прервал сигнал машины под окном. Выглянув на улицу, он увидел знакомый пятисотый «Мерседес», тот самый, который ему и Виталику пришлось сторожить целую неделю в Москве. Егор накинул майку, залез босыми ногами в расшнурованные кроссовки и прямо в таком виде вышел на улицу. Не обращая никакого внимания на стайку мальчишек, восторженно рассматривающих диковинную дорогую машину, он открыл дверь и сразу утонул в уютной роскоши огромного кожаного кресла. Массивная дверь с тихим чмоканьем закрылась, надежно отгородив салон автомобиля от уличного шума и июньской жары.

В машине его ждал Марик, он был один.

— Ты чего в таком расхристанном виде? — мрачно буркнул он, протягивая руку Егору.

— Неохота было одеваться, — вяло поздоровавшись, ответил ему тот.

— Быстрее собирайся, поедем отметим наше удачное возращение. Ресторан уже заказан.

— Я не поеду, — отрицательно покачал головой Егор.

— В каком смысле не поедешь? Ты что, заболел? — растерялся Марик.

— А в прямом, — глядя ему в глаза, твердо ответил Егор. — Я вообще выхожу из бригады и больше с тобой не работаю.

— Вот даже как! — в голосе Марика прорезалась злая ирония. — Вон ты как теперь заговорил.

— Да, именно так. Сейчас, наверное, тебе не до этого, а завтра давай встретимся и обсудим условия расхода.

— Нечего там обсуждать, — криво ухмыльнулся Марик.

— Я думаю, найдется.

— Тогда давай поговорим прямо сейчас, — Марик выключил музыку, тихо игравшую в салоне, и откинулся на сиденье. — Я тебя слушаю.

— А у меня все просто. Я выхожу из бригады. Поэтому мы сейчас должны продать «мерс» и «бумер», чтобы рассчитаться с банком. На то, что останется сверху, я не претендую. Я уйду, как и пришел — без копья в кармане.

— А зачем это мы должны деньги за машины отдавать банку? — прищурился Марик.

— А затем!.. Если ты не забыл, на мне висит кредит, который брался не для меня лично, а для общей работы.

— Кредит, говоришь, — издевательски покачал головой Марик. — Так деньги с того кредита уже давно тю-тю. Уплыли эти денежки-то. Или ты забыл про спирт, который Борик вместе с Черой скрысили, упокой господь их грешные души? Воров-то мы наказали, а вот деньги пропали. Нет этих денег.

— Зато у нас есть «Мерседес» и «БМВ».

— Ага, есть. А какое отношение ты имеешь к этим машинам? Деньги на «мерс» появились из дела с Гаглоевым, в котором ты, между прочим, палец о палец не ударил. На разборке с Захаром по поводу «Ауди» мы с Валехой горланили, а ты стоял молча, руки в брюки. За «мерс» с Асиком я договорился, оформил документы тоже я, перегнали машину мы с Валехой. Так что твоего участия там самый мизер — погулял, понимаешь, вволю по Москве, с бабой своей повстречался.

— Ну и тип ты, Марик — с ненавистью выдохнул Егор. — Повесил на меня кредит, а потом, когда пришло время отдавать деньги, ты меня выставляешь как лоха-терпилу, дескать, теперь разбирайся с банком сам. Начинаешь предъявы мне кидать, делами попрекаешь. А ты позабыл про мое участие во всех остальных операциях, раз уж ты этот «мерс» ставишь в заслугу лично себе? Ты позабыл те слова, которые мне говорил, когда мы брали деньги в банке?

— Так это не я все позабыл, а ты, мой юный друг, — ухмыльнулся Марик. — Это я, что ли, из бригады выхожу? Ведь это ты так решил, значит, кто ты для меня теперь? Никто! И почему это я должен думать о тебе, а не о себе и не об остальных пацанах, которые со мной остаются? А что касается остальных дел, так где с них результат? Нет? Значит, и денег тоже нету.

У Егора от дикой злости просто закипали мозги, глаза застилала черная пелена. В какой-то момент он был готов просто придушить Марика, нагло улыбающегося ему прямо в лицо и уверенно ведущего свою партию. Привыкнув на многочисленных разборках к казуистическому искажению фактов в свою пользу, он сейчас применял отработанные навыки подтасовки реальных фактов, опуская невыгодные для себя детали и выпячивая козыри. В таких вот уличных разбирательствах совсем не важно, кто прав, а кто виноват. Здесь важно то, как ты сможешь представить свою позицию и насколько хорошо владеешь искусством словесного мухляжа.