Иван Стрельцов - Спец экстра-класса

Не давая противнику опомниться, из-за угла выглянул Дядя Федор и тут же выстрелил. Зажигательная капсула взорвалась золотисто-белым пламенем. В считаные секунды весь второй этаж и чердак с крышей были объяты пламенем. Еще через минуту из распахнутого чердачного проема с душераздирающим криком выбросился горящий человек. Со снайпером было покончено.

– Вперед, закончим операцию, – заорал во всю мощь своих легких Дядя Федор, увлекая пехотинцев в направлении горящей усадьбы.

Дом муллы пылал гигантским костром. Морские пехотинцы, ворвавшиеся на территорию усадьбы через пролом в ограде, тут же столкнулись нос к носу с арабами. И, как сотни лет до этого, бросились друг на друга врукопашную, в одно мгновение позабыв о смертоносном оружии и используя его сейчас лишь в качестве примитивного ударного инструмента.

Бабай сразу сообразил, что перевес на стороне штурмующих. Поэтому, едва во дворе завязалась потасовка, он вместе со своим помощником Рыжебородым Ахматом и чеченцем Магомедом Гусейновым выбежал за ворота и опрометью бросился через сельскую площадь. За зданием мечети собирались основные силы арабов, которые должны идти на прорыв.

– Давай ракету, – приказал Абдулл, когда они обогцули башню минарета и увидели около полусотни наемников.

С шипением взлетела высоко в небо зеленая ракета. Ее свечение было видно далеко. Достигнув предельной высоты, ракета на мгновение зависла, как далекая звезда, и тут же погасла, превратившись в черный дымок.

Свет зеленой ракеты увидели те, кому она предназначалась. В лагере беженцев неожиданно произошло какое-то движение. Отосновной массы крестьян отделилось шестеро мужчин. У двоих были пистолеты с глушителями, остальные были вооружены лишь кинжалами.

Боевики быстро и бесшумно приблизились на десяток метров к часовым и, вскинув пистолеты, одновременно выстрелили. Часовые рухнули, но воспользоваться оружием убитых боевики не успели. Едва они приблизились к «убитым», как тут же открылся обман. У ног наемников лежали мастерски сделанные из старых бушлатов и сухой травы две «куклы» в человеческий рост, снайперские примочки для дуэли с равными себе. Автоматы «часовых» были кусками железа, в них отсутствовали затворы.

Запоздало сообразив, что это западня, боевики вскинули пистолеты, но стрелять уже не было времени. Два бесшумных выстрела со стороны батальонного наблюдателя сбили стрелков с ног, размозжив им головы.

На оставшихся боевиков, вооруженных только кинжалами, из ближайших кустов набросились «вымпеловцы». Длительной рукопашной схватки тоже не получилось. Два араба были сразу убиты: одному молниеносным приемом свернули шею, другому проломили ударом кулака грудную клетку в области сердца. Третьего оглушили, и он лежал без сознания у ног двоих диверсантов, которые виновато смотрели на командира. Но Маклахову было не до «разбора полетов», его сейчас интересовал последний араб, по-видимому, старший группы (во время нападения на «часовых» он бурно жестикулировал).

При задержании и с этим наемником перестарались, ударом толстой подошвы кованого ботинка ему сломали левую ногу. Из разорванной штанины простых крестьянских штанов выглядывала остроконечная окровавленная кость.

Когда к месту стычки подошли Вавилов и Христофоров, диверсанты уже обыскали наемников. Кроме двух пистолетов и четырех ножей, при них оказалось еще с десяток наступательных гранат.

– Что вы собирались делать? – по-арабски спросил задержанного капитан Маклахов. Этот язык Игорь знал в совершенстве, выучил его во время учебы в училище. Но наемник молчал, закусив губу от боли.

– Что вы собирались делать? – механически повторил свой вопрос Макнамара, но ответа не последовало.

– Какой приказ вы получили? – опять прозвучал вопрос. Наемник хотел снова отмолчаться, но не получилось. Рука капитана крепко схватила араба за сломанную ногу и слегка вывернула ее. Араб закричал и едва не лишился чувств, но мощная пощечина вернула ему сознание.

Комбат, наблюдая за допросом, хотел вмешаться, считая, что подобное поведение недостойно боевого товарища. Но тут же обезображенные трупы русских солдат, взятых в плен такими же арабами, встали перед его глазами. Мальчишкам отрезали, как баранам, головы, конечности, выпускали наружу внутренности, заталкивая вместо них солому и козий помет. Наемники, поправ человеческие законы, теперь сами стали вне закона. Приученные к условиям тайной войны, диверсанты использовали все средства, лишь бы эффективнее достигнуть цели. Сейчас своей жестокостью они спасали его подчиненных, выкуривавших из кишлака остатки наемников. На мгновение подполковник представил себе, что могло произойти, если бы Христофоров не оставил «вымпеловцев» в подвижном резерве и не приказал следить за беженцами.

Полковник-чекист, заметив состояние комбата, наблюдавшего за допросом, обратился к Маклахову:

– Комбат, а нет ли другого способа разговорить нашего друга?

– Колоть «правдодел», но на это уйдет много времени, – подумав, ответил командир диверсионной группы. – А сейчас дорога каждая секунда. – И снова задал свой вопрос, сопровождая его воздействием на сломанную ногу. На этот раз араб «поплыл», он быстро заговорил на родной тарабарщине.

– Что он сказал? – присев на корточки, нетерпеливо спросил Христофоров.

– Группе нужно было захватить оружие бойцов оцепления, напасть с тыла и уничтожить штаб батальона, создав панику, дезорганизацию, и обеспечить прорыв оставшихся. Место прорыва обозначить красной ракетой.

– Может, врет? Впихивает дезу, чтобы не мучили, – засомневался Христофоров.

– Вряд ли. – Подошедший лейтенант Фамов продемонстрировал одноразовую ракету в картонном цилиндрическом футляре.

– Тогда делаем так… – произнес Владимир, в его глазах блеснул огонь охотничьего азарта.

В тылу оцепления вспыхнула ожесточенная перестрелка, загремели взрывы ручных гранат, и вот взвилась красная ракета.

«Наконец-то», – облегченно вздохнул Абдулл Ка-маль и громко крикнул:

– Аллахакбар!

Опытные воины арабы тут же восприняли клич как команду к действию. Обвешанные оружием и боеприпасами, они небольшими группами бросились в направлении узкой задымленной улочки с горящими по обе стороны домами. Прорваться сквозь этот коридор огня и дыма была единственная возможность не столкнуться со штурмовиками.

Лица обдавало жаром горящих строений, едкий дым разъедал глаза, но это не могло остановить боевиков. Мелкие неприятности не шли в счет рядом с самой большой под названием СМЕРТЬ. За десять минут остатки арабского отряда прошли сквозь огонь и дым незамеченными и оказались на окраине кишлака. Отсюда была хорошо слышна нарастающая канонада, страшный по своей интенсивности бой кипел на позициях федеральных войск.