Игорь Берег - Приказа не будет

Народу, в общем-то, было немного, в основном пожилые тетки в открытых купальниках и зрелище это… напрягало. Окунувшись в море и поплавав немного, Миронов подставил спину солнцу и уткнулся в свою электронную книжку, не отвлекаясь на окружающих, чтобы не портить себе настроение. «В конце концов, – сказал он мысленно, – ты тоже далеко не мальчик, хотя и держишь себя в хорошей форме. Возраст, никуда от этого не денешься».

«Пушки» он бросил, так и не дочитав, переключился на рассказы Чехова, которые были заложены в память устройства еще продавцами. И эта литература его сейчас вполне устраивала. По крайней мере, не раздражала, как размазанные сопли зарубежных авторов бестселлеров. Ну, Чехов – это Чехов. Но ведь Евгений и многих современных отечественных авторов считал гораздо более интересными писателями, чем американских или английских. Вот принято хихикать над Донцовой, дескать, писуча дама чрезмерно, не великая это литература. А ведь большинство людей не Толстого с Тургеневым сейчас читает, а именно Донцову и прочих дам-детективщиц. И потом, вы сами-то пробовали писать с такой скоростью, да еще на приличном уровне? Слабо? Большинство ведь тех, кто хихикает, сами один разнесчастный роман кропают по три года и больше, а когда он выходит, то читать это произведение совершенно невозможно, поскольку скулы зевота сводит, а глаза сами закрываются. Это еще хорошо, если найдется такой эстет-издатель, что решится выпустить сей опус. Так ведь и тираж будет совсем не как у Донцовой, – каких-нибудь жалких две тысячи, на любителя. Спору нет, и такие книги нужны, но ведь не всем! И нечего в таком случае высокомерно посматривать на тех, кто пишет много.

Был у него один знакомый писатель, который единственный роман дописывал и переписывал долгие годы, практически всю жизнь. Не забывая после каждой переделки рукопись подсовывать в какое-нибудь другое издательство. Тем и кормился, а также лекциями о своем творчестве и авторскими концертами в маленьких провинциальных Домах культуры, где пел под гитару длинные и занудные, как степная дорога, баллады. Ничего, на хлеб с маслом хватало. Но без икры.

Бывали в истории примеры такого рода. Вон, Иванов «Явление Христа народу» тоже всю жизнь творил. И ничего, великолепная картина получилась, на века.

А роман тот с бесконечными переделками и поиском совершенства, если честно, написан был в стиле: «Вышел старик Ромуальдыч на крыльцо, понюхал портянки и аж заколдобился». Таким вот языком. Но ведь и на него находились читатели! Иначе издательства не выпускали бы, хотя и мизерными тиражами…

Такие мысли крутились в голове у Евгения, и он не мог понять, то ли Чехов ему их навеял, то ли тетки толстые с визгливыми голосами.

Рядом плюхнулась на подстилку Наташка, мокрая, веселая и запыхавшаяся.

– Ты чего не купаешься? – спросила она. – Сгоришь ведь!

– И правда! – спохватился он. – Не хватало еще потом простоквашей мазаться!

Жена рассмеялась:

– Ну, ты и темнота! Кто же сейчас простоквашу использует? Мази есть специальные.

– Химия, – скривился Евгений. – Облезешь еще после этой мази. Ладно, я пошел бухаться в волны!

Волн, кстати, не было, море лежало тихое и ровное, одно удовольствие – в нем бултыхаться. Он и бултыхался, пока какая-то сволочь не схватила его за ноги и не потащила в глубину. В том, что это человек, Миронов не сомневался ни секунды и присутствия духа не потерял. Вдохнул побольше воздуха, перестал сопротивляться и дал себя погрузить примерно на метр под поверхность воды. Пальцы, сжимавшие его щиколотки, были словно из стали, но, притворно расслабившись, он неожиданно рванул правую ногу, выдрал ее на свободу и, присев, изо всех сил ударил в том направлении, откуда его тащили.

Попал, и очень качественно, даже в коленку отдалось. Вторую ногу тут же отпустили, вокруг вскипела вода от множества пузырьков воздуха, выпускаемого через аварийный клапан и Миронов, перевернувшийся, чтобы схватить того, кто на него напал, увидел только тень, энергично работающую ластами и стремительно уходящую на глубину. Ну и черт с ней… Вот ведь идиоты!

Он вынырнул, спокойно доплыл до берега, выбрался и прилег рядом с Наташкой.

– Ну, как водичка? – спросила она.

– Отличная! Целый день не вылезал бы… Но надо собираться, у нас с ребятами дело одно есть.

– Что еще за дело? – возмутилась супруга. – Ты на отдыхе!

– Чего ты засуетилась? – удивился Евгений. – По хозяйству Мишке надо помочь. У него участок, сама видела, в каком состоянии.

– А, – успокоилась Наташка, – вон в каком смысле.

– Именно в таком, – подчеркнул муж. – А ты что подумала?

– Знаю я вас, ветеранов, – проворчала жена, но тему продолжать не стала. Слишком расслабляющей была окружающая их природа: море, сосны… тетки! Чтоб им пусто было. Миронов то и дело ловил на себе заинтересованные взгляды из-под шляп и панамок. Туда же! Им о внуках надо думать, а они на чужих мужиков поглядывают. Неистребима сущность женская, так и прет.

Они натянули шорты и майки, свернули покрывало. Евгений еще раз взглянул на пирс военной базы. Не оттуда ли явился боевой пловец? Что-то непохоже, те так топорно работать бы не стали, да и не ретировались бы столь быстро, после первого же отпора. Какие-то дилетанты на его жизнь покушаются, даже неудобно становится. Хотя, были бы профессионалы, неизвестно, удалось ли бы искупаться в этой теплой морской водичке…

Ворота базы, когда они проходили мимо, оставались все так же закрытыми, хотя он обратил внимание на одну из камер, которая была направлена не на вход, а куда-то вдоль дорожки. Кто его знает, может, солдатики развлекаются, созерцая полуобнаженных теток? Надо будет у Мишки расспросить про это учреждение, он не может не знать, что это за секретка расположилась недалеко от его дома.

Их встретили радостно. Мария возилась на кухне, готовя, вероятно, такой же щедрый ужин, каким был обед. Миронов воспользовался этим и, воззвав к совести жены, отправил ее помогать хозяйке. А сам хлопнул с друзьями по рюмочке и предложил повозиться во дворе, забор там поправить и все такое прочее. Мишка с Леней поняли все с полуслова и выразили горячее желание поработать на свежем воздухе, причем Штефырца прихватил с собой бутыль местного вина, а Шишову дал нести блюдо с крупным виноградом – на закуску.

– Что случилось, командир? – спросил Леня, когда они расположились на импровизированном столике у сетчатой изгороди, предварительно изобразив, что работают. Вокруг крутились пойнтер и спаниэль, Боня и Альфа, ожидая, когда им что-то перепадет со стола.

Миронов рассказал. Соратники задали пару уточняющих вопросов, похмыкали задумчиво, потом Мишка заявил, разливая вино по стаканам: