Питер Кейв - Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач: Новая война

В конце концов Мендоса вызвал из управления женщину, чтобы не оставлять старуху на ночь одну. Возможно, полицейский-женщина сможет ей лучше объяснить. А может быть, мать Ардена всегда будет думать, что произошла ошибка.

Он приехал в управление и позвонил в больницу. У Дуайера простой перелом, потеря крови невелика. В больнице его продержат до утра. Состояние Ардена более серьезное, но его жизнь вне опасности.

Мендоса послал людей. Одного — в больницу, караулить Ардена.

— Записывай все, что он говорит. Он под арестом пока лишь как важный свидетель. Можешь это ему сказать, когда проснется.

Другого человека — в Палм Спрингс.

— Я хочу, чтобы немедленно привезли Даррелла. Это важный свидетель. Мне нужен ордер на обыск его квартиры. А также на обыск дома Ардена. Сейчас я еду домой. Если Арден проснется и сознается в убийстве, позвони мне. Если нет, то не звони — с меня на сегодня уже хватит.

Он приехал домой около часа ночи. Элисон сидела на кровати и листала журнал.

— Не надо было меня ждать, querida, — сказал он, снимая пиджак.

— Ну, ты даешь, — сказала Элисон. — Ты что, действительно думаешь, что я лягу в постель и усну, когда ты ушел и прихватил с собой оружие.?

— От беспокойства нет никакой пользы. Чему быть, того не миновать. А произошла чертовски досадная вещь, — раздеваясь, он рассказал ей о сегодняшних событиях. — Ох уж эти сверхэмоциональные невротики. Надо ж ему было трепыхаться, стрелять в моих людей — конечно, опять досталось Берту… Хотя это ничего не доказывает. Но Арден может расколоться и сделать нам славное признание после того, что случилось. Посмотрим.

Арден не признался. Проснувшись, он с неудовольствием обнаружил возле себя полицейского и узнал, что находится под арестом, после чего замкнулся и отказывался что-либо говорить, кроме того, что его травят.

Даррелла поместили в тюрьму Каунти Джейл в семь тридцать утра после утомительной ночной поездки в Палм Спрингс и обратно. Арестовавший его офицер доложил, что вел он себя грубо, вызывающе и требовал адвоката. Мендоса, который расписывал Хэкету ночные похождения, сказал: пусть себе требует. Он сможет встретиться с адвокатом после допроса, который я как раз собираюсь провести.

Но когда он встал из-за стола, вошел сержант Лейк, прикрыл за србой дверь и сказал:

— Лейтенант, вас хочет видеть мистер Чедвик.

— Так-так, неужели? Хотя, если подумать… Арт, поезжай в тюрьму и начинай обработку. Я подъеду позже. Хорошо, я встречусь с Чедвиком, Джимми. — Он опять сел и закурил.

Чедвик выглядел сильно постаревшим и поблекшим. Он вошел, поздоровался, сел на стул напротив Мендосы.

— Полагаю, вы, скорее всего, догадываетесь, зачем я пришел лейтенант.

— Догадываюсь? — Мендоса предложил ему сигарету, вежливо дал прикурить.

— То, что вы сказали мне вчера, на похоронах. Про скелеты в шкафах. Я не собираюсь спрашивать — почему, но, по-видимому, вы думаете, что моя… что Маргарет… убита умышленно. Кем-то… из ее знакомых? Судя по тому, как вы… выведываете все о личных взаимоотношениях, о семье, изучаете ее друзей. Ордер на обыск в ее комнате… Я не понимаю, откуда у вас такая версия?

— Есть несколько мелочей, мистер Чедвик. Нет нужды вдаваться в подробности.

— Итак, я полагаю, — сказал Чедвик с горечью, — вы вторгаетесь в личную жизнь. Думаю, вы уже выяснили насчет миссис Росс.

— Мне известно, что вы были у миссис Росс в воскресенье вечером, — бесстрастно проговорил Мендоса.

— И вчера вечером — тоже, — сказал Чедвик. — Я не знаю, как это для вас может быть связано с Маргарет. Но я буду вполне откровенен с вами, лейтенант, — должно ли данное обстоятельство всплыть на поверхность? Оно не имеет отношения к делу. Вы сами говорили, что обнаруживаете много несущественного. Я… моя жена… если все откроется, она…

— Мы здесь отнюдь не торгуем сплетнями, мистер Чедвик. Все, что несущественно, мы забываем. Но вы меня простите, у вас не очень большой опыт в… м-м… интригах, не так ли? Почему вы пришли и выложили мне это просто так, даром? Может быть, мне известно лишь, что миссис Росс — друг семьи или кузина, и вы ездили повидать ее, чтобы поделиться печальными новостями о вашей дочери. — В глазах его промелькнула смешинка.

Чедвик подался вперед:

— На самом-то деле вы так не подумали, правда?

— Нет, мистер Чедвик, — ровно ответил Мендоса. Он не добавил: «После того, как повидал вашу жену», но, вероятно, это слышалось в его голосе.

— Что вы подумали? — Чедвик неожиданно рассердился. — Сказать вам? Я знаю! Вы подумали: они не ладят между собой, но он к ней прилип из-за денег — так? Ведь так? — Его лицо покраснело: на шее задергался мускул.

— Пожалуй, — сказал Мендоса. Конечно, можно было подумать и так. Это помогает, когда люди выходят из себя; тут-то они часто и проговариваются.

— Черт побери! — преодолевая раздражение сказал Чедвик. — Мы всегда были… несовместимы. Это еще мягко сказано. Но как я мог, когда девочки были еще маленькими и на две семьи не хватало денег… Но я просил ее. Да. Когда… я встретил Хелен. И она сказала, что если я попробую с ней развестись, она через суд затребует такие большие алименты, какие только сможет получить. В тех кругах, где она вращается, развод все еще считается позором. Особенно если кто-то хотел бы отделаться от нее, а не наоборот. Это было до того, как она получила наследство. Маргарет была подростком. Я не посмел… не посмел. Хелен был всего тридцать один год, у нее еще могли быть дети. И после того, как у моей жены появились деньги, мало что изменилось.

Она сказала, что суд… никогда не знаешь, как решит судья. В газетах тогда как раз писали об одном случае: женщина имела хороший доход с капитала, а мужчина — одно лишь жалованье на работе; но судья установил алименты и возмещение морального ущерба в размере пятисот долларов в месяц. И если бы Мира оказалась потерпевшей стороной… вы понимаете. Я не мог… не посмел. Сейчас я думаю, что был дураком. Я знаю это наверняка. Я должен был попробовать.

— Еще не поздно, мистер Чедвик, — сказал Мендоса.

— Вы считаете? — голос Чедвика звучал устало. Он погасил сигарету. — Не знаю. Но я вам откровенно это рассказываю, лейтенант, чтобы вы поняли — это одна из тех самых несущественных подробностей. Я не знаю, что… случилось с Маргарет. Боюсь, я вообще плохо знаю своих дочерей. Очень давно жена… монополизировала их. Возможно, они были больше похожи на нее… Если бы был мальчик… А тут я… в известном смысле… махнул рукой. Уже давно. Они… Маргарет… Она не испытывала ко мне особых чувств. Все это было… чисто внешне, одни условности. Может, если бы я попытался приблизиться, стать им ближе… — Он провел по глазам рукой.

— Нет, я так не думаю, — сказал Мендоса. Он жалел Чедвика — человек в капкане, — но действительно не думал, что тот оказался в таком положении лишь по воле Божьей. Чедвик в свое время сглупил и теперь для самооправдания немного кривил душой. Более сильный мужчина вырвался бы и наплевал на последствия. Но… — Я так не думаю, — повторил Мендоса. — Вы ведь кое-что знали о ней, мистер Чедвик. Как она любила сплетни. И распространяла их.