Василий Веденеев - Глаз ведьмы

Растянувшись на диване, Сергей почувствовал, как он устал за полный неожиданных событий день. Наверное, врачи правы: ему даже думать пока не стоит о возврате на службу. Не хватит ни моральных, ни физических силенок тянуть сыщицкую лямку, пусть даже сидя в кресле начальника отдела — он не привык прятаться за чужие спины и будет не только проводить операции, но и участвовать в них, не говоря уже о повседневной оперативной работе.

И тут мысли перескочили на первый, но наверняка далеко не последний разговор в прокуратуре. Следователь обязан задокументировать каждый факт, и тут злиться на него незачем. Другое дело, с каких позиций он станет оценивать задокументированные факты, как интерпретировать их. Вот тут-то собака и зарыта! И опять же, сам он может смотреть так, а его начальство несколько иначе. Тогда и начинаются самые интересные игры в высшей лиге!

Ладно, черт с ними! Лучше вспомнить о прогулке под низким серым небом, когда они с Полиной брели неведомо куда по лесной дорожке, болтая о всяких пустяках. Помнится, он удивился, что она не курит — сейчас это так модно среди женщин. Серов хоть и сам был курящим, однако никогда не мог понять, что они-то в этом находят.

Ночью ему снился лес, но не сумрачный, в каком он был вчера, а яркий, словно насквозь пронизанный золотой канителью лучей. И в этом лесу, на пятачке поляны, покрытой радужным ковром цветов, он стоял вместе с Полиной и целовал ее разные глаза — сначала левый, серо-зеленый, а потом правый, зеленый, именно так, как советовали великие знатоки войны и любви, сыны Страны восходящего солнца.

И вдруг вместо Полины перед ним оказался похожий на покойника Генка Казаков и противным голосом проскрипел: «Бабки не зажимай, козел!» — и сунул под нос дребезжащий будильник. Сергей вздрогнул и проснулся, ошалело мотая головой…

В восемь он был на месте. Памятуя вчерашний опыт, сегодня Серов прихватил сверток с бутербродами, запасную пачку сигарет и термос с крепким сладким чаем — психически ненормальные люди непредсказуемы, и если вчера Полина гуляла с тобой на лесной опушке, то это еще ничего не значит!

Погода совсем испортилась. Временами моросил мелкий дождичек, оставляя сыпь капель на ветровом стекле, низко, чуть ли не задевая за крыши, ходили разорванные порывистым ветром тучи, а потом вдруг между ними проглядывало голубое небо.

Полина вышла около половины десятого. Увидев «жигули» Сергея, она немного потопталась у подъезда, как бы нечто решая для себя, потом направилась прямо к нему и распахнула дверцу машины.

— Привет!

— Доброе утро, — сдержанно улыбнулся Серов, помня о своих сомнениях и размышлениях.

Не зря же древняя мудрость гласит: на свете множество вещей, только умножающих суету и томление духа. Что лучше — сразу бросить несбыточные бредни и не терзать себя или без конца бередить душу и страдать? Вроде бы он пока не мазохист?

Полина ничего не знала о его размышлениях и, наверное, даже не догадывалась, как измаялся ее опекун без женской ласки. Она села рядом. Короткая юбка в черно-белую клетку не закрывала ее обтянутых прозрачными колготками круглых коленей. Длинные стройные ноги Полины были туго обхвачены высокими сапогами.

— Поехали на Воробьевы горы, — она расстегнула воротник теплой куртки из нубука и поправила шелковую косынку на шее, но потом вдруг сняла ее и положила на колени. И Серов не знал, что лучше: когда они едва угадываются под шелком или когда открыты его жадным взорам? — Может быть, отправимся на одной машине? — продолжала Полина. — Конечно, если это удобно. Ведь тебе все равно придется волочиться следом, да и водитель я не ахти какой.

«Как она просто и естественно перешла на “ты”, — подумал Сергей. — Без всякого усилия, словно мы впервые сказали друг другу “здравствуй” не вчера вечером, а чуть ли не год назад. Интересно, сколько ей лет? На вид не больше двадцати пяти. Есть ли у нее дети, была ли замужем?.. Но мне нельзя ее ни о чем расспрашивать, чтобы потом не обвинили, что я своим любопытством спровоцировал новый приступ. Придется ловить ее замечания и скупые слова о себе и на их основе составлять “портрет”. Кажется, вчера она говорила, что очень одинока?»

— Ну, поехали? — она откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.

Серов послушно включил мотор и вывел «жигули» со двора — на Воробьевы горы так на Воробьевы горы. Желание «объекта» для него сейчас, пока он в наемных работниках, почти закон, а находясь рядом, следить за ней куда проще.

А вот стоит ли составлять «портрет»? Пройдет меньше двух недель, и она улетит неизвестно на какой срок за границу и наверняка никогда уже не вспомнит о нем. Зачем он ей, а она ему? Что между ними общего: только то, что у обоих голова не в порядке?

Отчего ему всегда так «везет» с женщинами, отчего вечно приходится расставаться, и отнюдь не по собственной воле, с теми, кто тебе нравится? Лариска замучила его требованиями добыть наследство погибшего в Северной Африке отца, а как это сделать, если деньги краденые и вообще неизвестно, где и у кого находятся? Но она ничего не хотела знать. И вот результат — решив помириться, он застал у нее брюнета Костю, который натравил на него своих громил.

Ладно, сам Сергей тоже не святой: еще не успев расстаться с Ларунькой, он познакомился и сошелся с Эллой Ларионовой — очень привлекательной блондинкой, — однако она уехала на гастроли, оставив его в одиночестве до глубокой осени. Теперь рядом с ним сидит красавица Полина, которая должна уехать дней через десять, а он, хотя знаком с ней всего один день, уже желает ее и во снах и наяву. Странно, но ему кажется, что и она к нему неравнодушна. Однако стоит ли умножать свою суету и томление духа?

Незаметно доехали до смотровой площадки, и Полина попросила остановиться. Она вышла из машины, вытащила из сумки зонт, раскрыла его и жестом позвала Серова за собой.

Он запер машину, взял Полину под руку, и они медленно пошли по дороге, ведущей к небольшой церквушке. Мелкие капли дождя мерно постукивали по туго натянутой ткани зонта. Никто не попадался им навстречу и не шел сзади, только изредка проносились мимо автомобили со спешащими по своим делам водителями и пассажирами.

— Я люблю бывать здесь во время дождя, — тихо сказала Полина. — Город отсюда как на ладони и кажется затянутым дымкой. Нет, не бензиновой гари, как обычно, а легким флером романтики, скрывающим кровь и грязь, ложь и преступления, присущие любому мегаполису. И даже купола храмов не так режут глаз своим блеском.

— «Купола на Руси кроют золотом, чтобы чаще Господь замечал», — процитировал Сергей строки Высоцкого. — Они как заплатки на израненной душе.

Полина отбросила носком сапога мелкий камешек и брезгливо поморщилась, наступив на дождевого червя.