Наталия Матвеева - По моим правилам (СИ)

- Ты чего так вырядилась, блондинка? – хмуро проговорила Аврора, закуривая тонкие сигареты. – На вечеринку собралась? Так в аэропорту не устраивают.

Лив ухмыльнулась и пожала плечами.

- У меня сегодня замечательный день: одна надоедливая цапля, наконец, улетает в свое гнездо. Не могу не отметить это событие!

Аврора хотела ответить что-то колкое, но в этот момент Макс, который прощался с Брайаном и Эйденом, повернулся к ней и нежно взял за руку. Ее глаза мигом заискрились счастливым сиянием, а губы расползлись в самой нежной улыбке, на какую она только была способна, так что Лив благополучно избежала продолжения неприятного разговора.

- Поехали, а то опоздаем. – сказал Макс, и все четверо загрузились в «Кадиллак»: Джонни – за руль, Оливия – рядом, а Макс с Авророй – на заднее сиденье, помахав оставшимся на крыльце Эйдену и Брайану, которые, секунду постояв и посмотрев им вслед, скрылись в доме.

Вытесненным Марти и Эдди пришлось сесть в другую машину и, по настойчивым и жестким указаниям отца Лив, ехать следом и не спускать с дочери глаз, мало ли что может случиться в аду под названием «аэропорт Кеннеди».

Всю дорогу до аэропорта Лив ощущала взгляд Макса на себе, на своих волосах, стройной ножке и тонком запястье, чувствуя, как он внимательно и задумчиво, но не менее ласково оглядывает профиль ее лица, однако внутри ее сердца, кроме тягостного чувства вины и неясного, сложного ощущения того, что какому-то этапу в ее жизни наступает конец, все было спокойно. Три недели они общались на обыкновенные, деловые темы касательно бизнеса, она ловила его ласковые взгляды, горячую улыбку, но… Возникало чувство, что он далеко, будто какая-то дверь закрылась, будто что-то отключилось в их связи, которая существовала до того, как она объявила во второй раз о своем выборе… Он больше не переступал черту. Его комплименты были искренними и отстраненными, он не заигрывал с ней, не приближался слишком близко, не позволял себе лишнего в разговорах. Лив понимала, что Максу было очень непросто пережить отказ по второму кругу, но он вел себя мужественно и уверенно, ни на одну секунду не позволив себе стать тем, кого хотелось пожалеть. Изредка наблюдая за ним, ощущая боль в сердце от того, что он несчастен из-за нее, Лив замечала в его глазах то, как он изо всех сил пытается принять то место, которое указала ему девушка в своем сердце, пытается смириться с этим, тем более, он видел, как она была счастлива, вновь помирившись с Джонни… Зато Аврора с каждым днем все больше и больше выигрывала битву за его симпатии к себе, и Лив с пониманием, но, все-таки, с небольшой, сбивающей с толку, занозой ревности видела, как таяла жесткая брюнетка от любого его взгляда в ее сторону, от каждого, даже мимолетного прикосновения и звука его голоса, как рядом с ним она превращалась в маленького, пушистого котенка, готового дарить и дарить свою ласку, если он позволит ей это.

Вот и сейчас, в машине, Аврора счастливо щебетала на тему того, как она соскучилась по родной Сицилии, все время впиваясь в ладонь Макса и всеми силами пытаясь переключить его глаза с Оливии на себя. Лив слышала едва сдерживаемый восторг в ее голосе… Еще бы! Она увозит Макса от той, которая вечно занимает его мысли одним своим появлением перед его горячим, брутальным взглядом!

Да и Джонни, мягко говоря, не был спокоен, по-видимому, тоже замечая взгляд Макса на своей женщине и с трудом заглушая в себе бешеную ревность, скрывая ее под маску веселости и теплого сияния, исходившего от него. Лив украдкой улыбалась, видя, как он, как бы невзначай, нежно берет ее за руку и гладит по коленке с самым, что ни на есть, хозяйским видом, как бросает на нее обжигающие, игривые взгляды и всячески старается продемонстрировать, что она принадлежит ему и больше никому, но девушка, зная его, как облупленного, чувствовала его напряжение, получая истинное удовольствие от его ревности.

Минута расставания наступила. Металлический женский голос из динамиков объявил посадку на рейс до Кальтаджироне, с трудом перекрывая шум огромного, наполненного сотнями и сотнями людей, зала регистрации, посередине которого и стояли Макс с Авророй и чемоданами, Джонни с Лив, державшиеся за руки, и, поодаль, Марти и Эдди, зорко обводя зал внимательными, настороженными глазами.

Услышав объявление, Лив и Макс одновременно посмотрели друг на друга. На секунду девушка утонула в его синих глазах, лишь на один миг забыв о пропасти в два года, что разделила их навсегда, забыв о том, что между ними все закончилось, и только мимолетно и трепетно погрузившись в свое старое чувство к нему, рожденное воспоминаниями, но неспособное больше ничего изменить. Один воздушный момент, его синие, сияющие болью и любовью глаза, и… Все вернулось. Вокруг – аэропорт, ее рука держит руку Джонни, а Макс снова улетает… Мгновение было задавлено тяжелым, как ядерная подстанция, сожалением, чувством вины и бешеным желанием исчезнуть, чтобы только не видеть того самого жадного, запоминающего ее образ, пристального и нежного выражения его глаз, чтобы не чувствовать, как ее сердце удушливо и больно сжалось в груди, заставляя защипать глаза и подпихивая к горлу тугой комок, мешающий нормально дышать. От грустного волнения и тягостного ощущения близкой потери чего-то важного в ее жизни, она закусила губу и ее пальцы задрожали, но Макс вдруг тепло улыбнулся и, не обращая внимания на недовольные взгляды Джонни и Авроры, протянул руку и мягко забрал маленькую, хрупкую Лив к себе, прижав горячо и нежно к своему бешено бьющемуся сердцу. Ощутив его энергетику, такую решительную, сильную, мужественную и горячую, словно открытый огонь, Лив невольно вдохнула запах его одеколона от толстовки и, под невыносимой тяжестью груза на сердце и печали, прижалась к нему сильнее, в последний раз, пытаясь запомнить это ощущение навсегда… Слезы не удержать, первые капли покатились по ее щекам, она прерывисто вздохнула.

Макс слегка наклонил к ней голову и тоже вздохнул, погладив ее по волосам и шепнув на ушко:

- Не грусти, белоснежка. У твоей сказки счастливый конец.

Лив сжала зубы, снова пропадая под тяжестью вины и горечи, и шепнула сквозь слезы в ответ:

- Это все равно больно… Прости за то, что не сделала счастливой твою сказку.

Она услышала, как он грустно усмехнулся и почувствовала, как его руки чуть крепче сжали ее в объятьях.

- Значит, она, возможно, еще не окончена. Не плачь, Лив. Ты должна улыбаться, тебе так идет твоя улыбка.

Развязка близко, черта, разделяющая прошлое и настоящее, приближается с каждой секундой, заставляя ее душу скручиваться в болезненный узел… Сердце рвалось и рвалось все сильнее, но нужно сохранить целостность, она должна быть сильной ради Джонни, ради его спокойствия, ради него и ради себя… Лив тяжело вздохнула, и, собрав волю в кулак, перестала плакать, чуть приподняв к Максу свое мокрое, порозовевшее лицо и тихо проговорив: