Наталия Матвеева - По моим правилам (СИ)

Нет… кажется, нет… Ее тело задрожало с такой силой, что она поспешно спустилась с унитаза и, усевшись на крышку, безвольно повисла, чувствуя, как все ее внутренности летят, летят, летят куда-то вниз, а душа просто кричит от невыносимой муки… Она закрыла лицо свободной рукой, зарыдав со всей силы, но не в голос, чтобы не привлекать постороннего внимания… А так хотелось кричать!!! Ну почему??? Что с ней не так?? Почему, почему, почему…

Это и был ее секрет. Целый год Оливия, тайком от Джонни, пыталась забеременеть от него, бросив пить противозачаточные таблетки. Ей так отчаянно хотелось завести ребенка, что она не сказала об этом даже Джонни, испугавшись, что он решит, будто еще не время, или скажет, что не готов… Она не вынесла бы его отказа. Ей до невыносимых колик в сердце хотелось стать матерью, чтобы никогда, никогда, никогда не оставлять своего малыша, чтобы дарить ему бесконечную поддержку и любовь, чтобы дать ему все, чего не было у нее самой столько мучительных, долгих лет… Лив ужасно хотела настоящую семью, крепкую, дружную, связавшую ее и Джонни еще теснее, хотела видеть у своего ребенка его глаза… Эта мысль с каждым днем все острее впивалась в ее мозг, она бредила этой мечтой, этим прекрасным, возможным будущим, наполненным смыслом для нее и него, этим шансом, привнести в мир что-то хорошее, а не агрессию, не разочарование, не злость… Но… месяц шел за месяцем, и… ничего. Боль, боль, отчаяние, непонимание, страх… Почему?! Почему?! Кричала душа Лив, но ответа не было… А потом появился Эрнесто, затеявший свою ненормальную игру, растрещавший всем о том, что у нее был секрет, этот секрет… Как он узнал? Лив догадывалась, что он мог выследить то, что она перестала покупать таблетки… А еще она узнала о Джессике… Джонни никогда бы не догадался, почему Лив так убивалась, услышав, что у них мог быть ребенок… Ребенок, которого она отчаянно молила для себя сейчас, ребенок, маленькая жизнь, возможно уже имевшая в своем генетическом наборе глаза Джонни или его теплоту и веселость… Она понимала цену этого дара и долго еще вспоминала об этом, умирая в слезах боли… Джесс забеременела и умерла… А она, Лив, жила своей пустой, идиотской жизнью и не могла создать что-то по-настоящему светлое, хорошее, продлить его род, стать настоящей матерью, потерявшей себя в заботе о крошечном, самом прекрасном на свете чуде…

Закрутившись в проблемах с Эрнесто, с которым Лив потерпела очередную болезненную неудачу, и пытаясь исправить ошибки, вернуть назад Джонни, Лив немного отвлеклась от своей навязчивой идеи…

Слабо пошевелившись, еле-еле чувствуя свое подрагивающее тело, Оливия открыла глаза… Все внутри нее пульсировало, изображение синей кабинки подпрыгивало в такт ударам сердца…

Тест был еще в руках. Она тяжело вздохнула и, придерживаясь за стену, поднялась на слабых коленях. Нужно было срочно привести себя в порядок, чтобы зоркий глаз Джонни не заподозрил о ее внутренних переживаниях, и скорее возвращаться к нему. Она подняла тяжелую руку с тестом, собираясь выбросить его, как вдруг…

Сердце стукнуло и зависло.

Вторая.

Там была вторая полоска.

Лив с трудом сглотнула и заставила себя вдохнуть воздух, тряхнув головой… Показалось?.. Она еле сфокусировала зрение, как специально, именно в этот момент начавшее ее подводить… Но это не было галлюцинацией: в окошке явно удобно уместились две синие полоски… Лив судорожно поднесла тест к самым глазам, чуть не ткнувшись в него носом, впиваясь в него руками и чувствуя совершающийся внутри нее переворот…

- Да… да… да!!! – она вдруг истерично захохотала, снова плюхнувшись на унитаз и утирая бешеные слезы дрожащими руками… Это невероятно!!! Счастье, счастье, спасибо, спасибо, спасибо… - Спасибо, спасибо… - зашептала в исступлении Лив, всхлипывая и сжимая бесценный тест руками. – Спасибо, Господи, я тебя не подведу, не подведу, я буду самой лучшей матерью за всю историю Соединенных Штатов, я никогда, никогда, никогда его не оставлю, я не посмею умереть, я не посмею быть с ним плохой, жестокой, холодной, я не позволю ему чувствовать себя одиноким или ненужным ни на одну минуту… Спасибо тебе, я не верю… Как же я нуждалась в этом!

Лив хохотала и плакала, осторожно положив руки на живот, ощущая тепло своих ладоней и мечтая, чтобы и он чувствовал это тепло. Всегда. Она не замечала и не слышала оклики женщин, с беспокойством реагирующих снаружи кабинки на ее хохот через плач или плач через хохот, пытавшихся понять, не нужна ли ей какая-либо помощь… Волшебство!!! Чудо! И именно сейчас, это случилось сейчас, когда все тревожные дни остались позади, когда с проблемами было покончено, и остались обыкновенные повседневные дела… Малыш, внутри нее малыш!!! Малыш!!!

Очень громко хлопнула входная дверь, и Лив притихла, перестав хохотать, потому что сначала услышала недовольные женские вскрики, а затем самый любимый на свете, взволнованный голос:

- Оливка!!! Лив, ты где?? Да отстаньте, леди! – отмахнулся он от какой-то женщины, требовавшей немедленно убраться из женского туалета куда подальше. – Оливка, ты в порядке??? Лив! Лив!!!

Это он, он. Он подарил ей все счастье в ее жизни, он спас ее от одиночества, он спасал ее каждый день, просто находясь рядом с ней… ее муж. Джонни. Ее рыцарь, герой. Бросив тест и умирая от счастья, Лив быстро вытерла слезы и мигом вылетела из кабинки, нацепив на лицо укоряющий вид. Джонни был у входа, тревожно осматривая помещение своими зелеными глазами, и Лив любила его еще больше сейчас, если это вообще было возможно…

Увидев друг друга, они бросились навстречу.

- Лив!

- Джонни, идиотина! – воскликнула Лив, не сдерживая улыбки, и схватив его за предплечья. – Ты чего сюда влез??? Думал, я тут полеживаю без сознания, воткнувшись лицом в грязную плитку??? Ну и фантазия, придурок!

Джонни тревожно заглянул в ее глаза, и на его лице вспыхнуло еще большее беспокойство. Он нежно провел рукой по щеке девушки, зарывшись в ее волосы, не зная, что она сейчас летает от бесконечной радости, не зная, что она чувствует внутри себя нечто особенное, необыкновенное, заставляющее ее дышать все глубже, наполняя маленькую, целиком зависящую только от нее, клеточку кислородом, заполняющую ее жизнь смыслом на долгие десятилетия вперед.

- Оливка. – выдохнул он требовательным тоном и нахмурился. – Пятнадцать минут! Что я еще должен был подумать?!? Скажи мне, что с тобой, прошу!! Ты плакала?? Я вижу, ты плакала… Пожалуйста, я должен знать, я помогу тебе, малышка Лив, я все исправлю, только скажи…

Лив не могла наглядеться в его сияющие тревогой и любовью зеленые глаза, не могла насытиться этим стремительным теплым шаром, окутавшим ее с ног до головы, а от его слов ее захлестнула удивительная волна благодарности…