Сергей Самаров - Под призрачным прикрытием

– У меня только служебные номера есть.

– Утром позвони. Чтобы утром и приехали. А пока… В дежурку его. В каморку за углом. За решетку. И часового поставить. Обеспечь часового, Анатолий. Найди кого-нибудь несговорчивого.

– У него два пистолета на спине за поясом. Хорошо, не дали ему возможности выхватить…

Караульные, пришедшие вместе с полковником, быстро вытащили пистолеты.

– Да, хорошо, что не успел, – думая о чем-то своем, заметил Шилохвостов. – Я помню, что он на бегу без промаха с двух рук стреляет. Птиц влет из пистолета бьет…

– Могу провести мастер-класс, – предложил Виктор Юрьевич.

На его шутку никто не отреагировал.

Караульные защелкнули на руках Иващенко наручники, обыскали его бушлат и просто набросили арестованному на плечи. Потом стволами подтолкнули «волкодава» к выходу. Перед тем как на улицу выйти, Иващенко обернулся, нашел глазами Анатольева и сказал:

– Не забывай, что я слов на ветер не бросаю. Жди встречи…

– Иди… Иди… – посоветовал подполковник раздраженно, но все же и обеспокоенно.

– Он тебе что-то пообещал? – спросил Шилохвостов.

– Убить обещал.

– Значит, убьет, – спокойно и без тени сомнения утешил полковник подчиненного, отключил от розетки и забрал с кровати «PlayStation Vita» вместе с зарядным устройством и вышел вслед за караульными…

– Ключи надо взять, – сказал один караульный, видимо, старший. – Они у дежурного.

– Понял. Не оставляйте его, – распорядился Шилохвостов. – С собой возьмите. Пусть и дежурный на него посмотрит. Все равно расспрашивать будет. Пусть и увидит. И потом втроем дождитесь, когда Анатольев часового пришлет.

Так Иващенко сначала отвели в караульное помещение, чем вызвали его легкое удивление и непонимание. Вообще-то полковник Шилохвостов опытный военный разведчик. И обязан понимать, что ни к чему арестованному, который наверняка попытается убежать, видеть, где располагается караул, какими средствами наблюдения он обладает. Тем не менее полковник приказал, и его отвели в караульную комнату. Раньше Иващенко не знал даже, где это помещение находится. Оказалось, на первом этаже кирпичного здания, рядом с входом – сразу направо по коридору. Одна стена большой комнаты была полностью увешана мониторами. Туда передавались данные с видеокамер внешнего наблюдения. За мониторами постоянно наблюдали трое, что было, на взгляд Иващенко, откровенно лишним, потому что обычно камеры подобного типа работают не в постоянном режиме, а имеют датчики движения и включаются только после получения сигнала от датчика. Тот же датчик подает звуковой и визуальный сигнал наблюдателю, который и должен следить за определенным монитором.

Из комнаты дежурного вела дверь в соседнюю, полутемную комнату, где располагалась, видимо, отдыхающая смена. Сколько человек стояло на внешних постах и вообще были ли такие посты, понять по камерам было невозможно. Скорее всего, внешних постов даже и не было. Просто ни к чему было их выставлять. Тем не менее какую-то информацию Виктор Юрьевич получил и даже постарался запомнить то, что показывали камеры, находящиеся не в спящем режиме. И не увидел ни одного полностью темного монитора. В такой снегопад все датчики движения срабатывают, если их не отключить. Может быть, их даже и выключили, чтобы не пищали не переставая и не мигали сигнальными лампочками. Но камеры что-то показывали, хотя снегопад изображение портил. Однако хоть что-то рассмотреть и запомнить было возможно. И Иващенко, воспользовавшись неосторожностью полковника, запомнил.

Дежурный офицер, в самом деле, расспрашивал у караульных подробности, которые они и не знали. Пытался и самого Иващенко расспросить, но тот просто отвернулся. Как раз в это время прибежал, запыхавшись, немолодой часовой, присланный подполковником Анатольевым. Неприлично широкоплечий, с лицом пьяного быка и с вытаращенными козлячьими глазами. Усы отъявленного запорожского казака свисали чуть не на живот. Злобно посмотрел на Иващенко и больно ткнул его в ребра стволом автомата. И в дополнение попытался даже кулаком ударить, но от кулака Виктор Юрьевич легко убрал голову в сторону. Если удара не боишься, если смотришь ему навстречу, всегда видишь, куда кулак летит, и успеваешь голову убрать.

– Где такого идиота нашли? – спросил «волкодав» дежурного. – Я ведь могу, не снимая наручников, его за секунду на инвалидность отправить. Мне терять нечего.

– Отведите его, – приказал дежурный своим караульным. – И инвалида к нему близко не подпускайте. Нам только третьего покойника не хватало…

Иващенко увели. Немолодой часовой и на улице снова пытался ударить пленника, но один из караульных просто толкнул самого часового автоматным стволом, как тот толкал пленника.

Бронежилет, к сожалению, не позволил тому ощутить всю жесткость такого удара.

– Не слышал, что дежурный по базе сказал? Если мы отвернемся, он тебя сразу уделает, и тебя хоронить придется. Не лезь без дела…

– Я таких слонов с двух ударов укладывал. Я еще в советское время мастером спорта по боксу был. Ну, если не мастером, то кандидатом-то точно был. Мне только звание не дали, потому что я всегда на улице дрался. А этого лося уделал бы сразу…

– Так слона или все же лося? Угомонись, – потребовал караульный и еще раз сильно ткнул часового автоматным стволом. На сей раз ствол угодил под мышку, где бронежилет не защищал. Тот внял голосу разумного ствола.

– Спасибо, браток, – шепнул Иващенко тихо караульному.

За углом здания находилась маленькая комнатушка-кладовая, где были сложены метлы, широкие пластиковые лопаты для чистки снега и несколько металлических совковых лопат. Караульный торопливо осветил содержимое комнатушки от стены до стены, словно проверил, нет ли здесь другого выхода, и выключил фонарь. Дверь была металлическая. Иващенко запустили за порог, на дверь набросили металлическую тяжелую поперечную скобу, навесной замок закрыли и ключ передали часовому.

– Не вздумай открыть и к нему зайти… – предупредил часового все тот же караульный. – Хотя, если есть желание, я против не буду. Хотя бы выпьем на поминках…

Пока за дверью слышались пререкания и хвастовство глупого часового, Иващенко нащупал ближайшую к себе метлу, отмотал кусочек проволоки, которым метла связывалась, и отломил. Отмычка была голова. Осталось сделать малое – открыть замок наручников. Сделать это на чужих руках было бы предельно легко. Но Виктор Юрьевич был человеком костистым, с мощными запястьями, и стальные браслеты обхватывали запястья крепко и плотно. Пришлось изворачиваться, терпеть боль от врезающегося в тело металла и делать дело. И дело было сделано за двадцать секунд…