Сергей Самаров - Они пришли с войны

– Бывший, – объяснил я.

– Вот как родственные отношения в одном деле замешиваются, – усмехнулся полковник. – Они квартиру, видимо, отмычками вскрыли. Но там замок стандартный, вскрыть не сложно. Мы подошли под окнами первого этажа с другой стороны дома, потому что заметили наблюдателя у окна. Шторы Тим Сергеевич повесить не успел, наблюдателю пришлось за оконный проем прятаться. А в бинокль его хорошо было видно. Потому мы и решили стороной обойти. Вообще, их наблюдатель выглядел так, словно на стреме кого-то оставили. Чисто уголовные привычки у СОБРа. Как говорится, с кем поведешься… Подошли к двери. «Контрольку» даже проверять не стали, раз наблюдатель в квартире. Прислушались, за дверью разговор, но не из прихожей, а из комнаты. Мы масла из масленки в замок влили, неслышно открыли – нас никто не заметил. За дверью тоже никого не оказалось – осторожность группа захвата соблюдать не умеет. И даже воровать не научилась…

– Воровать? – переспросил Репьев.

– Мы вошли, они как раз столпились вокруг «оружейного сейфа». Выставили его на середину комнаты и искали на связке подходящую отмычку. Мы себя сразу не показали. Не захотели сами с замком возиться. Дали им возможность силы свои попробовать. Отмычку нашли, справились, надо сказать, быстро, почти профессионально. Мы из прихожей наблюдали. В щелку. Дверь они сами прикрыли. Потом, когда пакет вытащили и в него заглянули, командир их пакет себе сразу под бронежилет подсунул. Ментовская привычка… Вот тогда мы и вошли. Они сразу за автоматы схватились. Но себя спокойно повели. Я спросил, что они здесь делают. Вразумительно никто ответить не пожелал. Видимо, находились под впечатлением содержимого пакета и думали дружно о том, как будут делить между собой деньги и кому сколько перепадет. Я настойчивость проявил со своими вопросами. Тогда они сами начали мне вопросы задавать. Что мы в этой квартире делаем и как вошли в нее. Я смотрю, мои офицеры с двух сторон позицию заняли. Нас трое, их – пятеро. Силы практически равны. Даже по паре ментов на каждого не хватило. Я предложил им сложить оружие до выяснения обстоятельств. Тогда командир группы наручники у себя из-за спины вытащил и попросил меня показать ему руки. Старый прикол. Нас этому еще на первом курсе училища учили. Я показал. Он хотел на моих руках их защелкнуть, а они как-то на его руках защелкнулись. И автомат его у меня в руках оказался. Мои офицеры среагировали синхронно и оставшиеся четыре автомата отобрали после двух ударов. Я после этого позвонил с трубки того самого командира группы на «02». Объяснил ситуацию. Меня попросили подождать и переключили на дежурного по городу. Я представился просто полковником Главного разведывательного управления Генерального штаба, без привязки к округу, скромно. С дежурным коротко объяснились. Я возмущенно высказал претензию о том, что группы захвата они создают из квартирных воров. Насколько я знаю, проникать в чужую квартиру менты без участкового вообще не имеют права. Тем более в отсутствие хозяина квартиры. Дежурный сослался на оперативные обстоятельства. Я спросил: а что, деньги они воруют тоже в связи с оперативными обстоятельствами? И почувствовал в комнате вибрацию. Менты сильно задрожали. Я предупредил дежурного, что все происходящее снял на видео, а мой смартфон из кармана торчит всегда так, что камера снаружи. И непонятно, снимаю я или нет. И добавил, что если менты предпримут еще какие-то действия против капитана в отставке Страхова и сорвут оперативные мероприятия ГРУ, я передам запись о воровской работе группы захвата в прокуратуру России. Не в местную, а сразу в прокуратуру России. В таких случаях, как правило, начинают наказывать сначала начальника управления, выгоняют с должности, иногда с лишением звания, потом летят его заместители, потом чины поменьше. Дежурный все это, похоже, понял и долго извинялся. Записал мой сотовый телефонный номер, обещал, что мне позвонят. И попросил отпустить группу захвата. Они уже все сидели в собственных наручниках. Двое с поврежденными физиономиями. Я пообещал отпустить их с оружием, но без патронов, а патроны они смогут забрать у дежурного по разведуправлению штаба округа в течение дня. Пока ни за патронами никто не приезжал, ни мне никто не звонил. У них там большой переполох, похоже, начался. Я генералу уже доложил. Он мою инициативу поддерживает. Ментов пора ставить на место.

– Спасибо, товарищ полковник, – сказал я. – Значит, я могу спокойно домой возвращаться?

– Без сомнения, – резюмировал Быковский.

– А я бы так не спешил с выводами, – заметил капитан Репьев. – Лучше бы куда-то «на дно».

– Думаешь, они попробуют все переиграть? – переспросил полковник. – Не поверили в мою видеозапись?

– Дело даже не в ментах. Начальнику управления тоже не хочется с должностью расставаться, и потому менты, возможно, пожелают выйти из игры. Дело в союзе Римской с Расинским. Они давно уже были почти официальными врагами. Но дальше высказываний одной против другого и наоборот дело не шло. А тут они совместно выступают, единым фронтом. Это две тяжелые фигуры. И у Римской, и у Расинского есть инструменты решения подобных проблем.

– Какие инструменты?

– Есть человек – есть проблема. Нет человека – нет проблемы.

– Его бандиты уже нарвались. Больше, думаю, не захотят, – оценил я ситуацию и ощутил желание показать капитану ФСБ, насколько эффективно у меня может действовать кулак. Но ломать двери в кабинете полковника Быковского я посчитал недопустимым…

– Всегда можно найти снайпера. Я слышал, что Расинский сильно «пригрел» одну местную женщину. Бывшая биатлонистка, мастер спорта международного класса. Он ей квартиру купил, машину. Но она ему не любовница, это проверено. С какой стати? Есть подозрения, что она как раз снайпером и работает. Тем более не так давно с военного склада пропала винтовка СВД с ночной оптикой. Сам кладовщик и хватился. Сейчас проверяют рабочих склада, но я не уверен, что будет возможность найти. А от выстрела снайпера уберечься трудно, если вообще возможно. Разве что передвигаться по городу исключительно на танке. Тут никакая «рукопашка» не поможет. И менты снайпера найти, как всегда, не смогут…

В это время на столе у Быковского «подала голос» трубка смартфона…

– Слушаю, полковник Быковский. Да, товарищ полковник. Да-да, это ко мне. Да, мы проводим оперативные мероприятия, а ваши люди активно вмешиваются и пытаются нам помешать. Буду вам очень благодарен. И начальник местного разведуправления говорит, что с начальником горотдела можно договориться. Хорошо… Наш капитан постарается, чтобы все было без эксцессов… Он зайдет к вам в управление, когда будет в городе. Сейчас он в отъезде. Не могу сказать, когда вернется. Это не от него зависит. Но как вернется, тогда и даст показания. Это уже вопрос не моей компетенции, как вы понимаете. Но капитан – человек честный, принципиальный, через многое в жизни прошел, и его слову можно верить… Не знаю, получится ли нам встретиться лично. Не знаю… Всего хорошего, товарищ полковник. Нет, извините. Запись с моего смартфона хранится уже на сервере ГРУ. Я теперь не имею возможности ее вернуть. Но могу обещать, что при обоюдном понимании вопроса ход записи дан не будет. Да. Всего хорошего еще раз…