Сергей Самаров - Они пришли с войны

У меня в душе вспыхнул едва заметный огонек надежды.

– Я думаю, товарищ полковник, что с ротой я вполне мог бы справиться…

– К сожалению, я такие вопросы решать не уполномочен. Есть медицинская комиссия, и не мне оспаривать ее решения. Но мы с тобой на другом поприще сможем отличиться… Думай, как можно эту видеозапись использовать.

– Спасибо, товарищ полковник. Я подумаю… – Последние слова Василия Игоревича слегка охладили мой армейский пыл, но боевой дух не сломили.

Быковский отключился от разговора. А я между тем прикинул, что такая видеозапись может снять обвинение с капитана Сани. Она докажет, что в самом деле было ничем не спровоцированное нападение на сотрудников полиции. Причем круг участников нападения уже заранее очерчен. Они сами заявили о себе как о пострадавшей стороне. Когда есть два встречных заявления, появление видеозаписи будет иметь решающее значение. А отпечатки пальцев, имеющиеся на бейсбольных битах, подтвердят состав участников. Значит, капитан Саня может спать спокойно. Оставалось только обезопасить себя. Уголовное дело против меня возбуждено не было. Хотя есть пострадавший с повреждениями средней, наверное, степени тяжести – сынок Римской. Но при наличии видеозаписи и меня это тоже оправдает. Оружия я не применял. Инвалидную реабилитационную палочку можно считать оружием с тем же основанием, как два десятка куриных яиц, что я купил в магазине, можно отнести к гранатам.

Однако, ввязавшись в эту историю, я нажил себе серьезных врагов, с которыми предстояло бороться и которых требовалось обязательно победить, иначе они будут преследовать постоянно. И мне теперь предстояло все сделать для того, чтобы добиться победы…

До деревни я доехал уже достаточно быстро. Несравненно быстрее, чем в первый раз. И дорога была совсем пустая, и была маловероятна в это время встреча с машиной ДПС, следовательно, можно было скорость держать приличную. И даже на грунтовой дороге, просохшей на свежем ночном ветерке быстро. Все-таки «Джимни» не «Форд Фокус» и может себе позволить не снижать скорость на грунтовке. Машину поставил во двор, не поленившись распахнуть скрипучие ворота. Сигнализацию, естественно, включил. На калитке не забыл установить стабильную «контрольку», чтобы знать, не посещал ли кто двор во время моего сна, разделся, лег и сразу уснул. Я хорошо знаю, что, несмотря на то что очень мало довелось спать в предыдущую ночь, после сильного дневного напряжения нервов не все смогут уснуть и в ночь следующую. Даже тренированные солдаты спецназа порой не в состоянии это сделать. Я же уснул сразу. Это значило, что нервы у меня в порядке, как и были во время службы. Такое положение даже во сне радовало. С пониманием своего состояния я уснул, с ним же и проснулся. Как обычно бывает, за несколько минут до того, как зазвонит будильник на трубке.

Я встал, выключил будильник, чтобы он беспрестанно не твердил мне детскими певческими голосами «Гут монинг». Вышел на крыльцо, где висел умывальник, полный воды. Люблю умываться по утрам холодной водой, чтобы кожу обжигало и кровь разгоняло. От такой воды мысли в голове становятся ясными и чистыми. Хотел поджарить себе яичницу с печенью, но оказалось, что газовый баллон не подключен к трубе. Пришлось выйти во двор и подключить. Разводной ключ лежал в баллонном газовом ящике у стены дома. После этого приготовил завтрак, вскипятил чайник, позавтракал, крепкого чая напился, не чифира, а просто крепкого чая без сахара, и с чистой совестью, не опасаясь уже разбудить человека, позвонил капитану Радимовой.

Она ответила так быстро, что я сразу подумал: трубку держала в руке. И вместо простого приветствия «Здрасте!» Радимова ответила на мой звонок фразой облегчения, совмещенной с таким же вздохом:

– Ну, наконец-то…

– Можно сказать, товарищ капитан, всю ночь собирал улики, чтобы вам жизнь облегчить. Надеюсь, что не зря старался. И не только я один. Полковник Быковский тоже всю ночь не спал, озабоченный этим же вопросом.

Мой разговорный тон мог бы показаться постороннему человеку сильно легкомысленным и даже поверхностным, но меня это мало заботило. Пусть кому-то что-то кажется, главное, я свое дело сделал – и сделал хорошо. От этого и настроение было хорошее. А капитана Саню уже как-то и не хотелось считать посторонним человеком.

– Буду вам весьма признательна, если это действительно облегчит мне жизнь. Беспокойство, кстати, было взаимным. Я за вас беспокоилась. Переживала, что не остановила. Всю ночь уснуть не могла. Хорошо, что Настя приехала ко мне ночевать. С ней всю ночь проболтали. Она видела, что я вся на нервах, но ничего не спрашивала. Она вообще – молодец. И Шлягер тоже нервничал. Как у вас успехи? Можно что-то конкретное сказать?

– Можно. И даже две важные вещи. Первая – все биты у меня. С них необходимо будет снять отпечатки пальцев. Как их передать в судебно-медицинскую экспертизу?

– Я уже вчера говорила с Даниловичем. Это дактилоскопист оперативной бригады. Он без проблем снимет отпечатки и сверит их по базе данных. Биты, следовательно, следует отвезти ему в судмедэкспертизу. Знаете, где они располагаются?

– Мне там вскрытие ни разу не производили.

– Тогда вам даже с навигатором найти будет трудно. Это большой барак в промышленном районе, среди каких-то баз и складов. Вы же город, говорили, почти не знаете…

– Почти не знаю, – вынужденно согласился я. – По крайней мере, намного хуже, чем горы Северного Кавказа.

– Тогда вам лучше было бы ко мне заехать, и я бы показала место.

– Еду…

– Минутку, Тим Сергеевич. Вы говорили о двух хороших новостях. А где вторая?

– В Интернете…

– То есть?

– Какой-то человек, жилец вашего дома, намедни приобрел себе новую экшен-камеру. Решил вечером опробовать ее в режиме ночной съемки. Вышел на балкон, стал снимать окружающий мир. И вовремя, как оказалось, вышел: сумел снять весь наш вечерний эксцесс. И выложил видео в Интернет. Полковник Быковский нашел это видео, скачал, а сейчас специалисты ищут самого автора съемки. Может быть, уже нашли. Если не нашли, днем к поискам подключится ФСБ – управление «К». Думаю, что найдут.

– Да, весть очень даже хорошая, только о ней много говорить не следует. А то его раньше найдут люди Расинского. Тогда можно будет только высказать соболезнование родственникам. Ну, хорошо. Я жду вас, подъезжайте.

– Буду у вас через час. Может быть, даже слегка опоздаю. Дождитесь моего звонка и только тогда выходите.

– Договорились…

Хотя минувшим вечером я доехал до дома Радимовой за сорок пять минут, утром я все равно запросил на дорогу час и даже предупредил, что, возможно, опоздаю. И не ошибся. Если вечером автомобильное движение направлялось в основном из города, то утром все движение сосредоточилось на трех полосах, ведущих в город, и ехать пришлось намного медленнее, дважды застревая ненадолго в пробках. В итоге пришлось потратить полтора часа. Но нервы у капитана Сани оказались крепкими. Она ни разу не попыталась мне дозвониться. А когда я остановился перед подъездом и позвонил ей, то услышал еще один вздох облегчения.