Леонид Влодавец - Змеиный клубок

Дрожь унялась, в голове поплыло приятное отупение, в нугрях потеплело, мироощущение улучшилось. Появилось, например, желание вспомнить, как он вчера дошел до жизни такой. Ясно, что шел он к этому на пару с Севой, но что и как было после того, как начали приходовать третью бутылку, — память почти не сохранила. Нет, кое-что проглядывало, но обрывками, и непонятно, что было после чего, что сначала. И вообще, что было наяву, а что только привиделось, Леха не очень различал. Запутывался во всем. Смутно припоминалось, что со двора в шею его выталкивала Ирка. Должно быть, раздумала от Севки насовсем уходить. Вроде бы Севка кричал, что он не даст своего лучшего друга в обиду, но упал с крыльца и треснулся о собачью будку. Однако куда он потом делся — хрен знает. Потом Леха вспомнил, что был у кого-то в бане. Вроде старуха какая-то мылась, а он туда по случайности зашел. Но бабка попалась спокойная и сказала очень мирно: «Попариться зашел, сынок? Проходи, проходи…» Леха сказал: «Извиняюсь!» — и ушел. Правда, ноги не очень шли и его носило от забора к забору. Как домой попал — почти не помнил. Ну, дошел — и ладно.

Отчего-то очень захотелось зайти к Севке и посмотреть, как он там, жив или не очень.

Сказано — сделано. Леха направил стопы к дому Буркиных. Во дворе Ирка развешивала белье около бани.

— С добрым утром! — сказал он.

— С добрым, с добрым… — отозвалась Ирка. — Первый час, а ему утро.

— Где хозяин? — поинтересовался Коровин.

— Вышел весь.

— Куда?

— Мотоцикл наладил и полчаса назад в город погнал. Чувырло! Злой, паскуда, чуть меня не пришиб с похмелья. Саньке по уху ни за что съездил, сволочь. Утром, видишь ли, гайку, етишкина жизнь, найти не мог! А пацан-то при чем? И так малый тупой растет, а он его еще по башке. В город, видишь ли, приспичило!

— Чего его туда понесло?

— А я знаю? — взбеленилась Ирка. — Вы сами там чего-то мозговали, пока под стол падать не начали. Паспорт какой-то забрал и поехал.

— Паспорт? — переспросил Леха. Он даже лоб почесал и полез в карман штанов. Там лежало что-то похожее, твердое и плоское. Достал. Вроде паспорт. Открыл. Обложка с двуглавым орлом, бумажка со схемой, вкладыш с надписью «Россия» и двойной листок из серединки паспорта, с 11-й по 14-ю странички. «Дети» — Никита Сергеич с Михал Сергеичем на 11-й, незаполненная разлиновка на 12-й, в графе «Воинская обязанность» прямоугольный штамп «Военнообязанный» — на 13-й и в графе «Место жительства» более широкий штамп: «Прописан. Ул. Спортивная, дом № 45, кв. № 23. 12 ноября 1976 г.». Всего остального паспорта не было.

«Как же так вышло?» — Леха со скрипом напряг память. Никак не мог вспомнить и спросил у Ирки, подойдя к ней поближе:

— Мы чего, порвали его, что ли?

— Да не помню я, отвяжись. Меня не было там. Сами разбирайтесь!

Леха, опасаясь, что под горячую руку Ирка хлобыстнет его жгутом из какого-нибудь мокрого полотенца, пошел прочь, соображая, что и как.

Можно было озлиться на Севку. Другой бы точно подумал, будто дружок решил сам хапнуть вознаграждение. Но Леха в такую пакость не верил. Он был убежден, что даже если Севка и заполучит деньгу, то поделится. Но вот припомнилось ему, как он, еще соображая головой, сомневался насчет того, не получат ли они заместо денег перо в бок. Вдвоем это было вполне возможно, а одному — еще проще… Неужели Севка, дурак, это не понимает? Хотя, конечно, с похмелья чего не сделаешь…

Вернувшись к себе, Леха принял еще пару глотков, почуял себя лучше и даже вспомнил (по крайней мере, ему так казалось), как получилось, что у Севки оказался паспорт, а у него корочки и листочки. Вроде бы Леха взялся убеждать Севку в том, что надо сначала не звонить по телефону, а сходить к банкиру домой, по месту прописки. Если жена ни о каком вознаграждении не знает, то значит, его и нет вовсе, а одна приманка. Когда показывал, где адрес, листочек и выпал. Со скрепки сорвался. А сам паспорт Леха еще раньше из корочек вынул, может быть, даже еще до того, как в лес пошел. Потом, когда уходил, оставил у Севки. Наверно, где-то перед этим подобрал выпавший из паспорта листок и сунул в корочки, позабыв, что паспорта там уже нет. Положил корочки в карман и пошел домой. А Севка утром увидел паспорт, и его идея в задницу клюнула. Даже мотоцикл наладил.

Лишь бы только, дурак, не влип ни во что… Но самое главное, он же, дуролом, потащил то, что там, в городе, никому не нужно. Там нужна схемка, которая в паспорте лежит. За нее деньги платить будут, а не за паспорт. Если, конечно, вообще будут платить, а не пришибут. Только туг Коровин припомнил, что про эту самую схемку ничегошеньки Севке не сказал. Придет он, допустим, а с него тут же спросят, где схемка. Тот, дурак, скажет, что не знает и не видел ее никогда. А те, конечно, к кому он приедет, не поверят и будут думать, будто их надувают. Как только такая мысля пришла в голову, Леха решил: надо ехать. Если Севка на мотоцикле в город погнал, то где-то через полчаса уже доедет.

Будь Леха не такой похмельный, то задал бы себе такой вопрос: а где он там, в городе, среди трехсот тысяч морд будет Севку искать? Если, конечно, не найдет его ни по телефону, ни по адресу. При этом Леха как-то не прикинул, что телефон-то остался только у Севки, а адрес — только у него, Коровина.

Ехать в город надо было на какие-то шиши. «Шиши» у Коровина были, но в крайне малых объемах. В принципе хватало только на экстренный визит к похметологу. Но ради помощи другу Коровин готов был потратить их на проезд.

До города Леха все же добрался, но не так быстро, как собирался. Началось с того, что он не смог уехать на автобусе, который ходил всего два раза в сутки — туда и обратно. То ли поломался, то ли еще как, но оказалось, что он пойдет на станцию только вечером. Это означало, что надо либо ждать вечера, либо ехать на попутке. Но попуток до станции не оказалось, и Лехе пришлось пешкодралом махнуть на шоссе. Это было в другую сторону. К тому самому 43-му километру через лес Леха не пошел, хотя это было гораздо ближе, чем топать четыре километра по дороге. Однако когда он уже прошел два из четырех, подвернулся «ЗИЛ» Ваньки Ерохина, который и помог ему доехать до станции. Вообще-то Леха предлагал Ваньке довезти его прямо до города, но Ерохин сказал, что горючее у него не казенное, и потребовал с Лехи полтинник, да и то только по старому знакомству. Не было у Коровина такого капитала. Спасибо Ваньке и на том, что за так до самой станции довез.

Билета Леха брать не стал. По идее, попасться контролерам было в это время почти невозможно. Так оно и вышло, только вот поезд все не шел и не шел, хотя был в расписании указан. Только через полчаса объявили по станции, что по техническим причинам движение поездов прекращается на два часа.