Леонид Влодавец - Фартовые ребята

— Может, он раскрутился где-то за полгода?

— Смешно, Шварц! Где и на чем такое фуфло может раскрутиться? Если он здесь, в родной области, при таком пахане, как Хрестный, ни хрена не мог наварить, то в путевых местах его давно бы ощипали и голым в Африку пустили. У дохлой курицы мозгов больше.

— Что-то по разговору этого незаметно… — усомнился Шварц. — По-моему, он хитрован порядочный.

— Это, блин, еще не значит, что он деляга. Хитрован может раз хапнуть, два хапнуть, а толково заработать — нет. И взять под себя эту грузинскую систему, е-мое, тоже может только деляга, а не хитрован. Потому что такому, как Шкворень, ее бы еще хрен отдали. Потому-то я и думаю, что отдали ее не ему, а кому-то, кто тут, в области, пока не светится.

— И кто же это?

— Знал бы прикуп — жил бы в Сочи. А мы даже не знаем, где этот самый Шкворень обитает.

— Но он ведь мимо Булки не мог проехать, — заметил Шварц. — Все, что касается «купи-продай» по-крупному, она смотрит.

— Понимаешь, корешок, Булка — это всего лишь баба. К тому же, она, говорят, рожать собралась. Так что, скорее всего, маханя наша слегка отдохнуть захочет. И будет ей до фени, что тут творится, лишь бы ей жить спокойно не мешали. Да, вертеться она умеет, наглая, смелая, разворотистая. Кого охмурит, кого купит, кого застращает. Завалить — тоже без проблем, головорезов у нее немеряно. То, что она область взяла, — это заслуга ее денег и связей среди начальников. Ну, и Петровича, конечно, ныне покойного, который ей полста стволов обеспечил. Вообще-то ее боялись больше, чем мужиков, — она без тормозов, но все-таки, оказывается, оставалась бабой. Сейчас, когда ей захотелось ребенка завести, все возьмут ребята, которые вокруг нее. «Рыцари Ордена Пиццы», как их втихаря называет публика. А это очень разные мальчики. Одни, как говорится, преданы до гроба, а другие запросто захотят ее от дел отодвинуть. Серый, Маузер, Саня уже рискнули. Трупы пока не обнаружены. Но ведь и другие есть…

— Может, это кто-то из них хочет шухер навести? — догадался Шварц.

— Мудрая мысль. Но покамест не видно, кто из них со Шкворнем может контачить. А самое главное — не объясняет, откуда у Шкворня баксы.

— Ты вообще-то начал с того, что тут политика замешалась… — напомнил Шварц.

— Правильно. Но политика, корефан, как учил нас дедушка Маркс, есть концентрированное выражение экономики. Иначе говоря, бабки решают все. В частности, и тот нескромный вопрос, кто у нас тут будет командовать, заботиться о народе и выдавать лицензии на предпринимательскую деятельность. Следишь за ходом мысли, братан, или уже подшипники в черепе плавятся? От натуги?

— Обижаешь…

— Рад за тебя. Возвращаемся к нашим баранам, то есть к тем козлам, которые хотят меня взорвать вместе с «мерсом». Прикинь, что может произойти, если в нашем тихом городе, где после Вальти Балясина никого громко не убивали, происходит шумный взрыв. Да еще «в определенное время и в определенном месте»? Причем, должно быть, не позднее следующей недели. Секешь фишку?

— Не совсем, командир… — наморщил лоб Шварц.

— Зря. На следующей неделе у меня пара важных и ответственных деловых встреч с господами из администрации. Теперь усек?

— Если один из этих господ взлетит с нами вместе, то получится крепкая подстава на начальство… — дошло до Шварца.

— Истину городишь, сын мой! — возрадовался Крюк. — А теперь напрягай мозги дальше. Допустим, взлетает вместе с нами господин чиновник немалого ранга. Например, Струмилин. Которого мы на будущей неделе собирались посетить и немного поощрить материально. Клево будет, верно? Такое поднимется — жуть! Нам-то, конечно, все по фигу будет, трупы не допросишь. Но администрация от ФСБ и РУОПа на уши встанет. Да и иных комиссий наедет — по горло. Пресса, ТВ набежит — с ума сойти!

— Слышь, Крюк, а сами менты или чекисты такой прикол не могли разработать?

— Навряд ли. Не то время, шибко стремно. Но помочь, конечно, добрым советом — могли. Особливо тому, кто здесь захочет команду перетрясти и своих людей посадить.

— И этот кто-то через Шкворня работает? — высказал догадку Шварц.

— Голова! — иронически восхитился Крюк. — Гигант мысли, Шварценегер! Именно так, работает через Шкворня. А валят, между прочим, не только нас, маленьких и скромных, но и всю здешнюю областную систему. В первую голову — Булку, потому что она все завязки делала. Заодно, конечно, и остальных. Но и это, братуха, по первому прикиду, еще не все. Наши основные, то есть Витя Басмач, Шура Казан, Леха Пензенский, Веня с Кузей, а может и Коля Бегемот, непременно заведутся между собой. Во-первых, если Булку заметут, помирить их будет некому. А во-вторых, каждый начнет друг друга подозревать, а соответственно — меры принимать. То есть, валить упреждающе, пока самого не почикали. Соображаешь, что за месиловка пойдет? Черная лотерея, в натуре! Море крови и гора костей, выражаясь поэтически.

— А ты еще ворчал на Аркана, — заметил Шварц. — Полезнейший, блин, стукач оказался. Теперь хоть знаем, чего бояться. Заберем «мерс» из сервиса?

— Ни-ни! На фига это делать, братуха?! Во-первых, можно Аркана подставить. Если задергаемся, покажем им, что все узнали, Шкворень со своей шоблой обшмонает «Кахетию» и прослушку найдет. Ну а после этого дураком нужно быть, чтоб не зажопить Аркашу. Результат один: переиграют расклад, и жди мины в другом месте, но уже неизвестном науке. Пусть все выйдет так, будто этот Ерема-Механик сам прокололся.

— А что со Шкворнем делать? Мочить?

— Сперва попробуйте отследить эту заразу. И главное — выяснить, кто за ним стоит.

— Булке будем глаза открывать?

— Обождем пока. Если кто-то из ее бобиков в этом деле замешался, нас тут же попишут. Ее надо аккуратно просвещать, уже с готовым делом в руках. Как менты прокуратуру.

Конь, позевывая, сидел за рулем потертой «копеечки» и посматривал в сторону заметенной снегом лесной просеки. На часы тоже поглядывал изредка. Было без пяти шесть, то есть оставалось еще пять минут до контрольного срока. Время, назначенное Еремой, Коня, конечно, не больно устраивало, потому что он лично поспать любил. А потому подъем в пять воспринимал как издевательство над организмом. Но поделать ничего было нельзя — Механик не тот человек, которому можно диктовать. Так что пришлось продирать глаза и катить по утреннему морозцу и слегка обледенелому шоссе с весьма опасным грузом — двумя 400-граммовыми толовыми шашками. Конечно, без детонаторов они сами по себе не могли бабахнуть, но попадать с ними на ментовский шмон как-то не хотелось. Да и загранпаспорт для Ереминой девушки, в котором, по уверению Шкворня, стояла настоящая Шенгенская виза — в это Конь не очень верил, но ни с кем сомнениями делиться не собирался, — мог вызвать много вопросов, причем довести до знакомства с ФСБ. А Конь как-то по привычке ментов боялся меньше, чем чекистов.