Александр Звягинцев - Русский Рэмбо для бизнес-леди

– Ты в этом еще сомневаешься?.. При подразделении "Феникс" Коробовым давно создано еще более законспирированное спецподразделение для проведения оперативных информационно-пропагандистских акций в печатных и электронных средствах массовой информации, и, учти, не только на территории России. Вот в какие коробовские кислые щи мы с вами, ребята, угодили…

– Щи с тухлятиной, – согласился Скиф. – И он думает, люди будут хлебать их?..

– Не скажи, – покачал головой Романов. – Люди устали от дикой приватизации и пустых обещаний, анемичной власти и казнокрадства. А подконтрольные Коробову СМИ с умыслом будут натравливать их на голодную армию и на депутатов Думы, на правительство, правоохранительные органы, на семитов и антисемитов, на коммунистов, фашистов, националистов и демократов. Всех на всех, чтобы у людей голова пошла кругом и была полностью потеряна идеологическая, религиозная и нравственная ориентация…

– Не пугай, – остановил Романова Скиф. – По Сербии знаю: за свою "ориентацию" люди, не рассуждая, кровью платят.

– Будет и кровь, Скиф, – хохотнул Романов. – На нее весь расчет… Это ты, малахольный, отказался готовить Коробову штурмовые офицерские отряды для захвата правительственных учреждений, а некоторые твои "братья по оружию" не отказались. По всему СНГ день и ночь натаскивают на тайных полигонах "Феникса" голодных господ офицеров уличному бою и нейтрализации больших людских масс.

– Когда они должны вступить в действие? – схватил Романова за воротник Скиф. – Ну-у, сказал "а", говори и "б", Романов.

– Когда? Когда окончательно будет обрушена финансовая система страны, – зло выкрикнул тот. – Начнутся стихийные бунты, погромы банков и офисов известных фирм… Сразу прекратятся иностранные инвестиции, и национальный капитал рванет за рубеж. Вот тогда-то под лозунгом спасения Отечества и вступят в дело коробовские штурмовые отряды. Его клевреты на телевидении уже исподволь готовят страну к такому варианту событий.

– Постой, а они там, на телевидении, ведают, что творят? – прервал Романова ошарашенный Засечный.

– Творят те СМИ, куда вкладывает деньги Коробов, – усмехнулся тот. – У одних временно интересы совпадают, другие, понимая, что режим обречен, рады лечь под любого нового хозяина. А на особо совестливых и болтливых у "Феникса" найдутся чистильщики и ликвидаторы. Кстати, даже покойный генерал Костров из-за болтливости к "Фениксу" близко не допускался – Покойный?.. – вскинулся Скиф.

– Его убили неделю назад на ранчо Коробова в Альпах. Не только за Ольгу… Но и за то, что не смог до конца принять коробовскую веру в полную противоположность.

– Веру в чью противоположность? – вытаращился Засечный.

– Есть бог, а есть еще он – князь тьмы. Его-то они и зовут – полной противоположностью…

Засечный захлопал круглыми глазами, машинально перекрестил лоб.

– Понятны три составные части операции "Аист", – усмехнулся Скиф и со злостью выбросил согнутую в локте руку. – Еще посмотрим, ребята, кто кого!..

– А этот самолет принадлежит кому? – поинтересовался Засечный.

– Лично Коробову, – ответил Романов. – Летчики из его службы безопасности.

– Развяжи его, Семен, – сказал Скиф, – Он мне будет нужен.

– Нужен? – изумился Засечный. – Зачем?

– Дочь мою охранять.

– Ну ты, блин!.. – даже поперхнулся Засечный.

Скиф показал курительную трубку, которую держал перед лицом Романова..

– Трубка и что?

– Не трубка, а радиомикрофон, – ответил Скиф, извлекая из трубки миниатюрный предмет величиной с фасолину. – А это – "Панасоник", – достал он из бокового кармана куртки диктофон. – Послушаешь свой треп. Гена? !

Этот журналистский диктофон с мощным радиомикрофоном Скиф обнаружил в бардачке "Мерседеса", когда забирал его у Ольги. Хотел завезти его ей в офис, но она сказала по телефону, что дарит диктофон ему и советует почаще им пользоваться. Особенно когда говоришь без свидетелей с подонками. Повинуясь какому-то внутреннему голосу, он замаскировал радиомикрофон в курительную трубку и прихватил с собой в самолет диктофон.

– Что с тобой, Гена? – спросил он Романова, у которого лицо покрылось синюшной бледностью.

– Отдай! – протянул тот руку к диктофону. – Это нечестно!

– Гы-гы-гы! – развеселился Засечный. – Хорь за честность выступает!..

– Не отдам. Гена, – сказал Скиф. – Если твой "Феникс" найдет мою дочь и жену и сделает с ними что-то нехорошее, то… Ты понимаешь, где услышат твой треп?

Романов обреченно кивнул.

– Правильно, Гена, у Коробова в Цюрихе и еще кое-где…

– Что я должен сделать, чтобы…

– Твое дело… Нейтрализовать посланных по их души ликвидаторов, хочешь, как чибис, от их гнезда всякую мразь уводи. По ситуации… Но мой настоятельный совет: на тему Армагеддона, что ты нам изложил, побеседуй тет-а-тет с Инквизитором.

– У меня нет доказательств.

– Подумай, как получить их.

– Понимаю, – вздохнул Романов. – Но за провал операции "Аист" мне перестанут верить, а могут и вообще…

– Разыграй шоу со страстями в клочья: мол, мудаки-летчики забыли загрузить в самолет баллоны с газоми сорвали операцию. А мы, прежде чем свалить из самолета, тюкнем тебя чем-нибудь не очень тяжелым и в ящик под бочок к ракете положим.

– Гениально! – сразу повеселел Романов. – А куда теперь летим?.. В Сербию?

– Нет, Гена, курс – на Ставрополь.

– Почему туда? – удивился Романов.

– У Семена зазноба там завелась, – отшутился Скиф и, хлопнув Романова по плечу, сказал:, – Давай, Гена, кончай ля-ля тополя!

Больше уговаривать того не пришлось. Скиф вынул из ручки кабины пистолет, и Романов командирским голосом приказал пилоту:

– Запроси коридор на Ставрополь, командир.

Дальше все было, как во время полета на охоту в отдаленный гарнизон, к бывшим сослуживцам. Сели на длинные ящики. Засечный рядом с Романовым.

По-приятельски накрылись одним кожушком, который нашелся в летном реквизите, и Засечный под ним упер ствол в ребра Романова.

Летчики ничего не заметили, когда принесли им в салон термос с кофе и гору бутербродов.

Часа полтора летели по курсу, рассказывая анекдоты про "новых русских", чтобы не заснуть от монотонного гула турбин. И даже хохотали после нервного напряжения.

Романов показывал, что он не только дисциплинированный, но и компанейский парень. Только время от времени его донимала икота и нападал истерический хохот. Но, будучи опытный лицедеем, держался так, что летчики, время от времени выглядывающие в салон с вопросительными лицами, ничего особенного в его поведении не заметили. Он честно отрабатывал свою жизнь.

Когда в иллюминаторе в лунном свете блеснула излучина Дона, Скиф с Засечным очень даже выразительно посмотрели на него.