Александр Тамоников - Тени прошлого

– Вот, значит, как? Справедливое замечание. Извините, товарищ старший лейтенант. Повторяю вопрос. Куда делся ваш заместитель? Хотя, наверное, это не по адресу. Вы не можете этого знать, поскольку не были здесь во время боя.

– Не был, но кое-что показать могу.

– Что конкретно?

– Обратите внимание на это. – Бутаев указал на воронку около канавы.

– Вижу, и что?

– Здесь лежал лейтенант Козырев и вел бой. У второго «Урала» и «ЗИЛа» оборонялись рядовые Шанин и Быстров. Остальных духи достали в кабинах.

– Это ваше предположение? – спросил Гаврилов.

– А вы осмотрите канаву, товарищ капитан, и все сами увидите.

Особист заметил гильзы и капли крови.

– Да, если колонну накрыли внезапно, то выскочить из машины смогли только водители. Старшие «Уралов» и «ЗИЛа» убиты снайпером, – проговорил командир полка.

– А вот тут нестыковка получается, Сергей Дмитриевич, – заметил особист.

– О чем ты, капитан?

– Водитель головной машины убит снайпером. Но солдата закрывал от выстрела лейтенант Козырев. Как пуля могла миновать его и попасть в висок водителя? Она не крылатая ракета, чтобы обходить препятствия.

– На что ты намекаешь?

– Я, товарищ подполковник, не намекаю, задаю вопрос, на который у меня ответа пока нет. Но подобное могло произойти только в одном случае. Если лейтенанта на момент обстрела не было в кабине. Иначе он погиб бы первым. Вы сами прекрасно знаете, что духи всегда пытаются прежде всего обезглавить подразделение, то есть стреляют в командира, в офицеров. Однако погиб не Козырев, а солдат.

Подполковник взглянул на Бутаева.

– А капитан прав, не находишь, старший лейтенант?

– А если в момент выстрела Козырев просто нагнулся? Мало ли что у него упало. Он увидел, что водитель убит, понял, что колонна попала в засаду, вытолкнул труп через дверь кабины, захватил оружие, рацию, вывалился наружу и тут же связался с полком. Вот и станция лежит, пробитая пулями, в полуметре от колеса. Как раз на сколько ее откинуло бы пулеметной очередью.

Капитан поморщился и сказал:

– Я, конечно, понимаю ваше стремление оправдать подчиненного, но согласитесь, старший лейтенант, что все могло быть и по-другому. Козырев, завербованный душманами, остановил колонну в нужном для них месте. Забрал радиостанцию, оружие, покинул кабину, отошел в сторону. В это время духи провели атаку. Чтобы создать имитацию захвата лейтенанта в плен раненным, они расстреляли радиостанцию, подорвали гранату возле канавы, откуда Козырев мог стрелять в небо, окропили место кровью, которой здесь пролилось много. Вот и все. А лейтенант ушел с отрядом моджахедов.

Бутаев покачал головой.

– Да, фантазии у вас, товарищ капитан, хоть отбавляй. Когда и кто мог завербовать Козырева? Он прибыл-то месяц назад и с территории никуда не выходил. Всегда был при мне и при личном составе. Вчера? Так он нигде не останавливал колонну. В афганском полку? Кем? Командиром? Бред полный.

– Бред, говорите? – Особист опять поморщился. – А вы заметили, что духи изрешетили кабины машин, уничтожили летучку, но не произвели ни одного выстрела по кузовам грузовиков?

– Это вполне объяснимо. Духам нужны были патроны для стрелкового оружия, гранаты и продовольствие.

– А откуда они знали, что пойдет вторая колонна? Ведь этот груз мог быть отправлен и вчера. Но самое интересное в другом. Как духи проведали, что в машинах, кстати, оборудованных тентами, находятся именно боеприпасы для стрелкового оружия и продукты? Ведь они загодя подогнали сюда целый табун, чтобы забрать это добро. Кто мог им сообщить о грузе второй колонны?

– Вы считаете, что это сделал Козырев?

– Он мог это сделать. А насчет вербовки – здесь вариантов немало. Возможно, в части есть агент моджахедов.

– А вы не рассматриваете вариант сброса информации духам из афганского полка? Ведь там о колоннах знали так же, как и мы.

– Я рассматриваю все. В афганском полку есть своя служба безопасности. А я работаю в нашем. Так что попрошу представить мне список всех лиц, с которыми контактировал лейтенант Козырев.

– Проще перечислить тех, с кем он не контактировал.

– Вы меня поняли?

– Давно понял. Вам что, очередное звание присвоят или на повышение отправят, если вы из Козырева сделаете врага народа, предателя?

– Напрасно вы так, старший лейтенант. С сотрудниками КГБ так разговаривать не рекомендуется. Слишком много неприятностей можно заиметь!

– Ну, конечно. А не пошел бы ты подальше, сотрудник КГБ? У меня бойцы погибли, а ты пургу какую-то гонишь!

Особист резко повысил голос:

– Прекратите пререкаться со старшим по должности и званию! Извинитесь немедленно!

– Уже! – Ротный повернулся к командиру полка. – Разрешите, товарищ подполковник, организовать вывоз тел погибших бойцов в часть?

– Этим займутся другие. Ты в штаб! Там жди меня!

– Понятно, разборки. Эх, как все надоело.

– В штаб, старший лейтенант!

– Есть, товарищ подполковник!

– И ждать, старший лейтенант. Разговор с вами предстоит серьезный! – заявил особист.

Бутаев не ответил, прошел к «ЗИЛу», рывком развернул его и погнал к Хакару.

Старший лейтенант вернулся в часть, поставил машину в парк и прошел в свой модуль.

Там находился капитан Гогидзе.

Увидев Батаева, тот поднялся с койки и спросил:

– Гена, откуда взялись духи? Как такое вообще стало возможным?

– Кто-то слил им колонну. Именно вторую. Духам были нужны продовольствие и патроны для автоматов, пулеметов, винтовок. В первой колонне этого не было, поэтому они пропустили ее. Но знали, что пойдет другая, с нужным им грузом. Ее-то и накрыли.

– Ты оттуда?

– Да, был на месте. Насмотрелся. – Старший лейтенант присел на кровать.

– Всех сразу положили?

– Почти всех. Двое солдат и Козырев вступили в бой. Но что они могли сделать против банды? А та насчитывала рыл сорок, не меньше. Были две отвлекающие группы.

– Подготовились эти суки. Слышал, туда уехали полкан с особистом, да?

– Там они. Гаврилов сразу же выдвинул версию, что Козырев сдал колонну.

– С какого перепуга?

– Тело Миши не нашли. Значит, ушел с духами. Я ему показываю канаву, гильзы, кровь, радиостанцию. Ведь ясно, что Козырев попал к духам раненным. А тот свое гнет. Мол, все можно подстроить.

– Зря ты Гаврилова на хрен послал. Он злопамятен.

– Плевать! У меня люди погибли, Гоша.

– Это война, Гена. А вот особист теперь попортит тебе карьеру.

– Да клал я на нее! Заменюсь в Союз, уволюсь к чертовой матери.

– Если до этого не уволят.

– Хоть бы и так. Какая разница?

– Я помогу тебе отвязаться от особиста, – подумав, проговорил Гогидзе.

– Как, Гоша? Предложишь ему спирт?

– Нет, Гена, есть иная возможность заставить его умерить пыл.