Сергей Зверев - Жиган: жестокость и воля

— Чего?

— Разворачивай, говорю. Ты что, не видишь?

— Что я должен видеть?

Стрельцов нервно заерзал в пассажирском кресле.

— Это капитан Костенко, мой напарник.

— Что с ним?

— Застрелили.

— Кто?

— Кто-кто, конь в пальто, — Стрельцов разнервничался не на шутку. — Некогда объяснять. Я тебя сейчас вообще из этой тачки выкину на хрен, а «Волгу» твою конфискую.

— Успокойся, командир, — примирительным тоном сказал водитель «Волги», — я-то не видел, что твоего капитана грохнули.

— Я тебе грохну, я тебе грохну! — в ярости завопил Стрельцов. — Разворачивай, поехали. По дороге все расскажу.

— Ладно, как скажешь.

«Волга», заурчав мотором, тронулась, описала на шоссе полукруг и внезапно остановилась.

— Ты чего?

Водитель выразительно посмотрел на труп.

— А с ним что делать? Так и будет жать на обочине?

— Фу ты, твою мать, — Стрельцов и сам понял, что совершил ошибку, пытаясь в спешке организовать погоню. — А что ты предлагаешь?

— Кто, я? — искренне удивился водитель «Волги», крепкие молодой мужчина лет тридцати.

Его чистое открытое лицо не портили даже несколько шрамов.

— Ну да, ты. Если бы ты не сказал, я бы про него вообще забыл.

Водитель как-то странно посмотрел на младшего лейтенанта и, хмыкнув, покачал головой.

— Ну дает, жизнь… —многозначительно произнес он. — Это ж твой напарник.

— Да знаю я, знаю.

— Вон, — водитель «Волги» кивком показал на дорогу, — «горбатый» едет. Его останови и попроси присмотреть.

— Точно! — обрадованно воскликнул

Выскочив из «Волги», он остановил проезжавший по дороге «Запорожец», за рулем которого сидел седовласый пенсионер в зеленых очках.

Вытащив плохо соображающего дедулю из машины, Стрельцов сбивчиво объяснил ему ситуацию и строго-настрого приказал ему находиться на месте происшествия до прибытия милиции. Закончив с пенсионером, гаишник бегом вернулся к «Волге».

— Поехали, они не успели далеко уйти.

— У тебя хоть оружие есть? — включив передачу, но не торопясь трогаться с места, спросил водитель «Волги».

— Конечно, табельный «Макаров». Младший лейтенант вытянул из кобуры пистолет и повертел им перед носом.

— Я одного подстрелил.

— Да иди ты? — недоверчиво произнес собеседник.

— Они же, суки, и в меня стреляли. Но я им тоже показал.

— А патроны у тебя остались? Стрельцов несколько мгновений хлопал глазами и неожиданно заорал:

— Стой!

— Да я и так стою.

Младший лейтенант, матерясь под нос, снова выскочил из «Волги» и бросился к Распростертому на обочине телу капитана Костенко.

Топтавшийся возле него пенсионер в зеленых очках с изумлением наблюдал за молодым лейтенантом, который склонился над трупом и сунул руку в пустую кобуру.

— Есть! — закричал он с такой радостью, как будто прямо у него на глазах капитан Костенко ожил.

Неся над головой обойму с патронами, как Данко — факел, Стрельцов снова направился к черной «Волге». Наблюдая за ним, владелец машины вполголоса произнес:

— Сколько ментов на своем веку видел, а такого придурка встречаю впервые.

Когда гаишник наконец занял место рядом с водителем, его глаза лучились искренней радостью.

— Вот, целая обойма.

— Одна? — скептически отозвался его визави.

— А что, мало? — недоумевал младший лейтенант.

Водитель недоуменно пожал плечами.

— На три секунды настоящего боя.

— Ты откуда знаешь?

— Читал…

— Ладно, — хорохорясь, заявил Стрельцов, — мы еще посмотрим, кто кого.

— Ага, — скептически протянул водитель, — смотри.

— Да ты давай, давай, дави на педали, — возбужденно сказал гаишник. — У меня обойма в моем «Макарове». Или, может, сдрейфил?

Не сказав ни слова, водитель рванул с места так, что младшего лейтенанта вдавило в списку кресла.

— Ну ты гонщик, — полувосхищенно-полунедоверчиво сказал он. — Тебя как звать-то?

Водитель, не отрывая взгляда от дороги, произнес:

— Панфилов.

— Это фамилия, а имя?

— Константин, — он немного помолчал и добавил: — Петрович.

— Значит, Константин Панфилов.

— Точно.

— Это же такой генерал в войну был, в Великую отечественную, — наморщив лоб, сказал младший лейтенант Стрельцов.

— Вроде был.

— А ты случайно не родственник знаменитого полководца?

— Случайно нет.

«Волга» скоро бежала по шоссе, быстро набирая скорость.

Стрелка спидометра уже миновала отметку «сто километров», но Константин не сбрасывал газ. Сто десять, сто двадцать, сто тридцать…

— Эй, эй, — неожиданно воскликнул Стрельцов.

— Что?

— Ты куда так гонишь?

— Сам же сказал — быстрей.

— Я же не знал, что ты такой лихач, — с некоторой опаской произнес младший лейтенант.

— Тогда оштрафуй меня за превышение скорости.

— Шутки у тебя какие-то…

— Я не шучу.

— Ты всегда такой серьезный?

— Я же не таксист, чтобы балагурить. Константин немного сбросил газ, и стрелка спидометра замерла на отметке «сто десять». После этого он совсем как таксист спросил:

— Куда ехать-то?

— Да хрен его знает! — откровенно выпалил гаишник. — Ты когда сюда ехал, «КамАЗ» видел с фурой? Грязный такой.

— Видел, он меня чуть не снес. Я еще подумал, что водила с утра не проспался после вчерашнего.

— Это они и есть.

— Почему они? Я в кабине видел толко одного, за рулем.

Стрельцов нервно заерзал в кресле.

— Как одного? Почему одного? Их там двое в кабине и еще один в кузове… как минимум. Того, который находился в кабине вместе с шофером, я ранил.

— Значит, он лежал, — заключил Кон| стантин.

— Нет, ну правильно! — воскликнул младший лейтенант. — Все так и должно быть. Я его ранил, а он лежит в кабине. Ты его не заметил.

Милиционер заметно повеселел.

— Ты даешь, Панфилов! А еще говорят — отлично, Григорий, нормально, Константин. Ты мне это, смотри, — он шутливо погрозил ему пальцем.

— Мне вот что интересно, — усмехнулся Константин, не обращая внимания на перемены в настроении собеседника, — у вас там, гм… в конторе, правилам хорошего тона учат?

— А что? — насторожился Стрельцов.

— Вообще-то гаишник представляться должен, но ты, как я посмотрю, молодой и неопытный.

— Кто, я неопытный? Да я… Ну вообще-то, — Стрельцов вначале возмутился, но затем ему пришлось согласиться с доводами собеседника. — Вообще-то я в госавтоинспекции недавно, хотя на срочной во внутренних войсках служил.

— Вэвэшник, значит.

Константин еще со времен своей службы помнил несколько обидных вариантов расшифровки этого сокращения, но предпочел промолчать.

— Бывший. А теперь младший лейтенант Стрельцов Георгий.

Он переложил пистолет из правой руки в левую и протянул ладонь для рукопожатия.