Андрей Воронин - Комбат против волчьей стаи

— Точно, машины.

Рублев подбежал к воротам, осторожно выглянул сквозь щель, успел заметить, как несколько силуэтов вооруженных людей мелькнуло в придорожных кустах. Выждал — вновь перебежка. Он успел заметить, человек десять.

"Сколько их могло занять позицию и затаиться?

Как минимум десять. Окружили, — подумал Комбат. — Но кто это? Действуют профессионально".

Когда глаза немного привыкли к темноте, он разглядел возле леса три грузовика, крытых брезентом, а по дороге с потушенными фарами ехало два «уазика».

— Ну что там? — настороженно поинтересовался Подберезский. По выражению лица Комбата он понял — дела плохи.

— Этак.., человек двадцать, это точно, хотя может оказаться, что и шестьдесят. Они приехали на трех ЗИЛах.

— Бандиты?

— Ты понимаешь, Андрей, мне что не нравится… это скорее всего не дружки тех двоих, — Рублев махнул рукой, указывая в сторону забора, где лежали двое мертвых бандитов.

— А почему?

— Откуда им знать, что мы захватили склады?

— Точно.

Жестом Борис Рублев показал Сиваковой, чтобы та уходила в склад и спускалась в подвал, туда, откуда ее только что вызволили. Узнавать, в чем дело, той не захотелось. Уж очень сосредоточенными выглядели двое вооруженных мужчин.

— Попробовать уйти через забор? — предположил Андрей.

— Поздно Да и баба с нами. Что-то я ни черта понять не могу.

— Где хоть свет выключается?

— Ты знаешь?

Подберезский пожал плечами, осмотрелся. Подобная загадка для спецназовца его уровня загадкой не являлась. Проследив взглядом провода, подходящие к складам, он увидел, где они спускаются. Значит, где-то там и должен быть распределительный щиток.

— Смотри, Андрюха, погаси свет только с нашей стороны, а освещение по внешнему периметру и в дальней стороне оставь. Нам пригодится, нужно видеть, откуда они забираются.

Андрей, пригнувшись, побежал, а через десять секунд мигнули фонари. Он действовал наугад, рубильники не были подписаны. Свет возле ворот с внутренней стороны погас, зато загорелись прожектора, установленные на щитах складов. Они сумели рассеять ночную темноту и выхватили три «уазика», поставленные впритык с придорожными кустами.

И тут раздался усиленный мегафоном голос:

— Сдавайтесь, вы окружены, милиция!

— Вот те на! — подумал Комбат, обменявшись взглядом с Подберезским.

— Врут, наверное, — сказал тот, отщелкивая рожок и взвешивая его на руке, — полный ли.

— Скорее всего.

Со стороны дороги раздалось несколько одиночных выстрелов, посыпалось разбитое стекло прожекторов.

Дорога, поле, опушка леса вновь погрузились в темноту.

Комбат и Подберезский стояли, прижавшись спиной к бетону забора.

— Ты, Андрюха, следи за левой стороной, а я за правой. Отсюда они не попрут. Скорее всего, начнут зубы заговаривать, а сами с тыла хотят ударить.

— Ты так думаешь?

— Я бы сам так сделал.

— А если и впрямь милиция?

— Сдавайтесь, вы окружены, — со стороны дороги забор осветило несколько фар-искателей.

Борис Рублев прицелился сквозь щель в воротах, выстрелил, одна из фар разлетелась вдребезги.

«С одного места больше одного выстрела не делать», — решил Комбат, отскакивая в сторону.

И вовремя. Тут же по воротам, по тому месту, откуда прозвучал выстрел, одновременно ударили две автоматные очереди.

Рублев подволок стол к забору, забрался на него и выстрелил еще раз. Вторая фара погасла. Тут же присел.

«Пусть думают, что нас здесь много и каждый имеет свою позицию».

— Сопротивление осложняет ваше положение, — раздался голос, усиленный мегафоном. — Нам известно, что вы удерживаете заложницу. Даем вам пятнадцать минут на размышление. Если до этого времени не получим от вас ответа, я отдаю приказ начать штурм".

Рублев еще раз выглянул поверх забора. Никакого движения не наблюдалось.

«Не похоже на бандитов, — подумал он. — Те бы с ультиматумами не совались бы. Тем было бы сподручнее все решить под покровом темноты, а не тянуть до утра. А может это Сиваков, муж бабы, людей нанял? За жену боится и потому не хочет перестрелку начинать».

Комбат заметил, как двое вооруженных короткими автоматами людей с черными масками-чулками на головах ползут, пытаясь подобраться вплотную к забору.

«Камуфляж на них, что ли?» — подумал Рублев и уже хотел было крикнуть: «Не двигаться!» и выстрелить в землю впереди них, как передумал.

— Андрюха, постой тут, посмотри. Когда на забор лезть начнут, ты меня подкорректируй.

— Понял! — Андрей Подберезский притаился около ворот.

Комбат прошелся возле забора. Распластался, насколько мог, прижавшись спиной к бетонной секции.

Андрей показал Комбату указательный палец левой руки и ткнул его вверх, что означало — один из двоих лезет, а затем чуть кивнул пальцем влево — мол, Комбат, перейди, а то не встретишься с ним.

Рублев и сам слышал шорох по ту сторону забора, увидел пальцы, обхватившие верхний край. Подберезский поднял два пальца.

«Значит, и второй полез», — подумал Комбат.

Он стал одной ногой на выступ фундамента. Если бы он сейчас распрямился в полный рост, то его голова оказалась бы над забором.

«Ну что ж вы, — подумал Рублев. — Не торопитесь, как видно, нервишки шалят. Ничего, нервы у меня покрепче ваших будут», — и он махнул Подберезскому рукой. Тот выпустил короткую очередь в воздух.

Рублев знал психологию бойца, который, стараясь оставаться незамеченным, лезет на стену, а в это время у него за спиной раздается автоматная очередь.

Времени на раздумье нет, и хочешь — не хочешь рванешь вперед, туда, где как тебе кажется — безопасно, туда, где тебя прикроет от пуль десятисантиметровый слой бетона. Рублев изготовился…

И не ошибся.

Тут же над серой бетонной плоскостью, слабо освещенной далеким фонарем, показались две головы в черных трикотажных масках. Белели только прорези для глаз и для ртов. Двое мужчин в камуфляже и масках уже готовы были перемахнуть через забор, чтобы сгруппировавшись приземлиться и отбежать под прикрытие складов.

Комбат дал им спрыгнуть. Но свобода их кончилась раньше, чем они достигли земли. Прыгали они почти синхронно, и Рублев, когда они еще находились в воздухе, прыгнул на них, навалился, прижал к земле. Короткий автомат, висевший у одного из мужчин на плече, от удара о землю дал очередь.

«Крепкие, — успел подумать Комбат, — против двоих сразу не устоять».

И он, не дав подняться, ударил незнакомца кулаком по затылку.

«Минут десять в себя не придет».

Рублев, не поднимаясь, откатился, краем глаза заметив, что второй из гостей уже вскочил на ноги и вскинул автомат. Но тут на помощь подоспел Подберезский. Он прыгнул на мужчину сзади, повалил его и, завладев автоматом, бросил оружие Комбату: