Андрей Воронин - Умереть — непозволительная роскошь

— Что такое?

— Ты знаешь, что наша ниточка оборвалась? — удрученным тоном произнес полковник.

У Вахрушева защемило внутри и сердце сжалось в комок: неужели что-то случилось с Катей Ершовой?!

У капитана даже выступил пот на лбу.

— Ер-шо-ва?

Варанов махнул рукой.

— Типун тебе на язык! — сухо сплюнул Андрей Васильевич. — Еще чего не хватало!

У Жени слегка отлегло от сердца, и он по инерции полез в карман за сигаретой.

— Можно курить?

— Кури, — недовольно усмехнулся пожилой мужчина, — раньше времени сдохнешь!

Вахрушев закурил.

— Так как звали ту ниточку? — не выдержав паузы, поинтересовался капитан.

— Касым Нурмалиев, — с досадой произнес полковник и открыл пошире форточку.

— Таньга?

— Он самый!

Вахрушев понимающе покачал головой.

— Быстро работают наши вояки! — сказал капитан. — Четко и главное вовремя!

— На то они и разведчики.

— И где он нашел пристанище?

— Удавкой придавили в пригороде, — произнес полковник, — в районе Чкаловска.

— А вы уверены, — осторожно спросил Вахрушев, — что это ребята из разведывательного управления?

— Все сходится к тому, — произнес полковник, но в его голосе не было стопроцентной уверенности.

Он подошел к Евгению и присел рядом с ним на соседний стул.

— Таньга — раз, — стал перечислять Варанов, загибая пальцы, — следователь из ГРУ — два, а в третьих, как мне стало известно, фотографии, которые ищут наши оппоненты, связаны с Вооруженными силами.

— Складно все получается, — усмехнулся капитан, — только что-то уж часто у нас проколы происходят!

Варанов повернулся к Евгению и серьезно впился в него пронзительным взглядом.

— Что ты хочешь этим сказать?

Капитан слегка поежился.

— Да так…

— Нет, дружок, — настаивал полковник, — ты уж договаривай до конца!

Вахрушев тяжело вздохнул и, затушив сигарету, смело встретился со взглядом полковника.

— Такое впечатление, — произнес капитан, — что создается ощущение игры в поддавки. Как будто невидимая рука расставляет пешки на шахматной доске и руководит всем ходом игры, зная наперед несколько ходов.

Полковник Варанов задумчиво покачал головой.

— И есть подозреваемые?

— Нет.

Андрей Васильевич горько усмехнулся и энергично потер лицо ладонями.

— Вот и у меня нет! — воскликнул он. — Хотя ощущение такое, как у тебя, присутствует!

В разговоре возникла небольшая пауза, которую прервал капитан Вахрушев.

— Андрей Васильевич, — спросил он, — а что относительно Ершовой? Есть ли новости?

Полковник Варанов недовольно махнул рукой.

— Разбираются! — буркнул он.

— И долго будут?

— А хер их знает! — огрызнулся полковник. — Я уже всех на ноги поднял, даже начальству поспать не дал.

— Ну вы…

— Обещали заняться!

Капитан понимающе улыбнулся.

— Тогда понятно, обещанного придется целый год ждать, — выдавил с неудовольствием Женя.

Варанов строго посмотрел на подчиненного.

— Ну, ты не паникуй раньше времени, — заметил он, — а сам займись поисками Ершовой!

Евгений встал.

— Так где ее искать? — взорвался Вахрушев. — Ее, наверное, засунули в какую-нибудь дыру типа дурдома.

Андрей Васильевич с восхищением посмотрел на разгоряченного капитана.

— А ты недалек от истины!

— В смысле?

— Есть такая версия относительно психиатрической больницы, — сказал полковник, — правда, это недостоверно, но близко к десятке.

Вахрушев беспомощно развел руками.

— Так это же, что иголку в стогу сена искать! — воскликнул Евгений.

— Не паникуй! — оборвал полковник коллегу. — Еще не вечер! Что-нибудь прояснится!

Вахрушев ничего не ответил, а только от боли закусил нижнюю губу.

— Да, — вдруг перевел разговор на другую тему Андрей Васильевич, — а где твой напарник?

— Лапиков?

— Он самый!

— Да должен вот-вот подойти, — ответил капитан и тут же вспомнил о Метелкиной. — Андрей Васильевич, извините, но меня Марина Метелкина дожидается в коридоре.

— — Подождет!

— Думаю, что разговор серьезный состоится, — возразил Евгений.

— Ладно, — согласился полковник, — может, она наконец-то что-то поведает миру! Если что интересное, сразу ко мне! А если нет, займись Ершовой… Заедь в Бутырку и переговори там с мужиками.

— Разумеется!

— До полудня свободен, — сухо сказал Варанов, — а потом подскочи в Управление, есть кое-какие соображения.

— Хорошо.

Капитан встал.

— И звони, если что!

— Обязательно!

Вахрушев кивнул головой и собрался выйти из кабинета, но столкнулся с майором Лапиковым.

— Привет!

— Здорово!

— Ты где болтаешься?

Огромный майор был явно возбужден и даже взмылен, словно загнанная лошадь. На щеке была небольшая кровоточащая царапина.

— Да так, по делам!

— А че со щекой?

Валерий испуганно провел рукой по щеке и заметил кровь.

— Да так, пустяки, — воровато произнес майор, — спешил, вот и порезался, когда брился.

— А-а… Тогда пока, — распрощался Вахрушев с напарником и вышел из кабинета.

Женя выскочил из кабинета и, осмотревшись по сторонам, не заметил Марины. Тогда он решил спуститься на этаж ниже, где они минут десять назад расстались, однако и там ее не было.

— Вот чертовщина! — зло выругался капитан. — И куда она подевалась?

Однако времени на поиски Метелкиной у капитана не было: в его помощи нуждалась другая женщина, но, как показало время, и разведчики могли ошибаться…

Катя Ершова лежала на больничной койке и рассматривала свою палату. Это было небольшое помещение, рассчитанное на одного, максимум на двух больных. Однако второй кровати в комнатке не стояло, что говорило о том, что к ней не хотели никого подселять и старались полностью изолировать от внешнего мира.

В палате были и сортир, и умывальник с большим овальным зеркалом, узкий высокий шкафчик, широкая тумбочка возле кровати и столик с двумя стульями. Окно было небольших размеров с высоким подоконником. Для надежности на окнах психиатрической лечебницы находились железные решетки, окрашенные белой краской.

Больной принесли завтрак, но она не притронулась к нему: все ее мысли были обращены к предстоящему обходу главврача, который, по всей видимости, и подпишет ей вольную или смертный приговор…

Дверь палаты бесшумно отворилась, и в помещение вошли люди в белых халатах. Среди посетителей Катерина узнала только мужеподобную медсестру, остальные трое мужчин были ей незнакомы.

— Доброе утро, больная! — приветливо поздоровался главврач, заведующий психбольницей, маленький толстый мужичок лет пятидесяти. — Как самочувствие?

Катя внимательно посмотрела на врачей, пытаясь определить, от кого именно будет зависеть ее дальнейшая судьба.