Леонид Влодавец - Гастроль без антракта

От здания аэропорта наперерез разгоняющемуся самолету на полной скорости несся тяжелый грузовик… Блин! Если не разминемся — полный абзац!

Но разминулись. Наша птичка опередила-таки грузовик и сорвалась с полосы в небо, оставив этого «рожденного ползать» с носом. Впрочем, водитель, как видно, и сам был не камикадзе, а потому, когда увидел, что не успевает, вовремя притормозил.

Ту-ту-ту-ту! — глуховато прозвучала где-то за хвостом самолета недлинная пулеметная очередь, и строчка трассеров прочиркала воздух где-то метрах в пяти под крылом.

— Поздно, батя! Улетели! — злорадно прошипел Чудо-юдо. Они с Перальтой сидели впереди нас.

— Классно! — произнес Перальта по-русски. — Ты гений, Серхио!

— Не сглазь, — ответил, помрачнев, отец. — У Соррильи истребители имеются…

— Исключено, — сказал Перальта, вновь переходя на испанский. — Одно дело

— захватить на земле самолет с наркотиками, которые они для нас уже приготовили, другое — сбить над океаном частный колумбийский самолет. У нас все документы в порядке. И вылет был разрешен. Наш парень, сидевший на связи, сообщил начальнику аэропорта о том, что вылет запрещается распоряжением президента, только после того, как мы вырулили на старт… Пока приказ дойдет до дежурных ПВО, мы уже выйдем из воздушного пространства Хайди.

— Ну, дай Бог, Даниэль! — Похоже, что Чудо-юдо успокаивался.

Из пилотской кабины вышел парень с усами, в рубашке с погончиками, при гастучке и доложил:

— Вышли из воздушного пространства Хайди, сеньор Перальта.

— Все! — торжественно сказал Чудо-юдо.

В салоне зажегся свет. Я осмотрелся. Оказывается, вместе с нами летела теплая компания: Сесар Мендес, Лусия Рохас, Эухения Дорадо с верной Ауророй, пара служащих «Rodriguez AnSo inc.» и… Таня-Кармела-Вик.

— У вас тут минералочки не найдется? — спросил Чудо-юдо.

— Пор фавор, компаньеро! — улыбнулся Перальта, нажал кнопочку и сказал в микрофончик, встроенный в сиденье: — Уна буттилья де борсоми!

Через минуту из хвостового закутка появилась стюардесса и принесла «буттилью» плюс пару бумажных стаканчиков одноразового пользования. Как это ни странно, но таинственное «борсоми» оказалось всего лишь боржомом, правда, в экспортной пластиковой бутылке с надписью «Borzomi». Чудо-юдо выхлебнул полный стакан, утер пот со лба и окончательно остыл.

Тут я решился напомнить о своем присутствии.

— Бать, ты бы ввел меня в курс дела, а? Чудо-юдо обернулся не сразу, потому что налил еще один стакан, но пить не стал, а подал его мне.

— На, попей. Успокой нервишки.

По правде сказать, я даже особо испугаться не успел. Все происходило на такой скорости, что опасность воспринималась лишь как короткие импульсы: могли врезаться — не врезались, могли нас спихнуть под откос — не спихнули, могли расшибить самолет о грузовик — не расшибли. Захватит дух — отпустит, опять захватит — опять отпустит… Но от водички я не отказался, и даже Ленке оставил.

— Вы бы объяснились все же, Сергей Сергеевич! — прямо-таки потребовала Хавронья. — Уж объясните, ради Бога, почему я до сих пор тут торчу, когда уже второй день как должна быть в Москве? И почему вы меня врать заставили? Сами заставили и сами все переиграли.

— Милая Елена Ивановна, — осклабился Чудо-юдо, — мой многолетний опыт, к сожалению, показывает, что дамам значительно удобнее доверять дезу, чем реальную информацию. С гарантией доходит до вероятного потребителя. И очень естественно, кстати сказать.

— Бог с ней! — опасаясь, что Хрюшка наскандалит, вмешался я. — Ты объясни, что произошло со мной…

— Хм-м! — покачал головой Чудо-юдо. — Это я и сам хотел бы знать. Конечно, я и по твоей памяти, и по Танькиной прогулялся, но только уловил, что ты вкатил ей и себе по три кубика «Зомби-7», закоротил ее и себя перстнями и каким-то образом после всего этого остался жив.

— А что, не должен был? — осторожно поинтересовался я.

— По теории, — вздохнул отец, поглаживая бородищу, — которая, как известно, суха, от вас с пани Кармелюк ни шиша не должно было остаться. Больше того, я еще не уловил, как вы выдержали тройную допустимую дозу. По данным Эухении, хотя это нуждается в проверке, никто из подопытных Рейнальдо Мендеса не выдерживал больше одного кубика. Причем размер предельной дозы находится в прямой пропорции от массы тела. Примерно 1 миллилитр на 100 килограммов веса. То есть тебе при весе в 86 кило вполне хватило бы 0,9 кубика, а Танечке при ее 64 килограммах и того меньше. А ей ты, кстати, ввел несколько больше препарата, чем себе. Я, правда, не мог точно измерить по картинке, но там и на глаз видно было.

— А почему от нас ни шиша не должно было остаться?

— Потому что, если бы формула выхода энергии в «особой цепи» была верна, то ваше замкнутое «колечко» уже за сорок секунд должно было превратиться в плазменный тороид с температуркой так, чтоб не соврать, 60 — 70 миллионов градусов. Не знаю, как там на нынешних «токамаках» — достигли такой температуры или нет, но думаю, чтобы вас испарить к чертовой матери, даже миллиона хватило бы с запасом.

— Ты ж сам говорил, что, когда пробовал Таню в связке с Винь и Зейнаб, ничего не получалось…

— Но там-то была разомкнутая цепь. И Киска собирала разомкнутую. Там просто создается отрезок спиральной силовой линии, грубо говоря, в левую руку втягивается поток неких частиц, проходит через всех трех девок и вылетает, усилившись, через правую руку той, что с другого края. В том опыте, что ставил я, энергия нарастала, но очень медленно. У Киски, как я думаю, при помощи «Зомби-7» выход должен был быть больше на несколько порядков, если верить тем картинкам, которые Браун видел у Роджерса. А в замкнутой системе, которую вы с Кармелой составили, нарастание энергии пошло бы по крутейшей экспоненте. А эта самая энергия, которую вы в себе раскрутили, между прочим, в тепло переходит…

— Ладно, — вздохнул я, завидуя тому, что товарищ генерал петрит еще и в физике, — для меня это все равно темный лес. Тем более, как я понял, формула твоя не сработала.

— Се ля ви! — развел руками отец.

— Мне лично интересно, как мы из «Бронированного трупа» вышли?

— А вот это, милый мой, для меня темный лес. Пища для раздумий и дальнейших исследований. Могу только сказать, что вчера в 22.00 по местному времени в районе горы Ла Корунья, под которой, по грубой прикидке, расположен объект, был зарегистрирован эпицентр подземного толчка силой около четырех баллов по шкале Рихтера. По острову — один-два балла. Жертв и разрушений нет. В 22.45 с борта «Дороти», где ваш покорный слуга, скажем откровенно, пребывал не в лучшем настроении, были замечены две головы людей, плывущих со стороны «Каса бланки де Лос-Панчос» и громко поющих «Интернационал» на чисто русском языке. По извлечении голов и принадлежащих к ним тел выяснилось, что это гражданин Баринов Дмитрий Сергеевич и гражданка Кармелюк Татьяна Артемьевна, пребывающие в абсолютно голом виде. В руках у гражданина Баринова находился атташе-кейс с компьютером типа ноутбук, а в компьютере — информация о фонде О'Брайенов.