Дон Пендлтон - Выжить в Сиэтле

— Я свободный человек свободной страны! — с вызовом воскликнула Диана, на этот раз по-настоящему рассердившись.

— Но и другие тоже, — заметил Болан. — У них есть свобода убить тебя, а у тебя есть свобода умереть.

— Я не могу в это поверить, — сердито пробормотала она.

— Постарайся. Я поверил в это уже давно, и только потому остаюсь в живых. Тебе тоже удастся выжить, если ты станешь действовать соответствующим образом.

— Боже мой! — пролепетала Диана.

— Может статься, что эта ситуация продлится недолго. Если мне удастся нарушить планы мафии, то от контрактов останется лишь одно воспоминание.

— Так это и есть твое дело? — спросила она.

Мак кивнул.

— Да, в этом заключается его суть.

Только теперь девушка начала осознавать всю опасность ситуации.

— Но куда же мне идти? — воскликнула она. — Я не знаю, с чего начать. Я оставила дома свой кошелек... у меня нет ни цента!

Болан вздохнул и отвел взгляд от ее встревоженных глаз.

— Ну, хорошо, — устало сказал он. — У тебя есть еще один шанс. Но он может оказаться куда более опасным, чем то, о чем я говорил раньше.

— Шанс? Я согласна на любой, — выпалила она. — Кроме того, что может быть опаснее уже обрисованных перспектив?

— Я, — спокойно ответил он.

— Что?!

— Некоторое время ты можешь оставаться здесь. Но знай: любой человек в этом городе, который не в ладах с законом, но имеет оружие, будет охотиться за мной. Ты рискуешь угодить в такую мясорубку, что любой контракт покажется тебе настоящим пустяком, по сравнению с тем, что тебя ожидает. Если же ты остаешься со мной, тебя никто не должен видеть. Ты будешь пленницей в этом фургоне.

Глаза Дианы удивленно округлились.

— Пленницей?

— Добровольной пленницей, — мрачно улыбаясь, поправил ее Болан.

— А как насчет пленницы любви? Я думаю, мы могли бы кое над чем поработать и по этой линии.

— Не стоит делать на это ставку, — пробурчал Мак. — С этого момента я буду очень занят.

— А я рискну, — прошептала она, засмеявшись прерывистым, горловым смехом. — А что мне терять? Мне нравится выбор, предложенный вами, мистер Болан. Война и страсть — сочетание очень пикантное. Но, право, тебе совсем не стоило запугивать меня до смерти только для того, чтобы...

Она заметила блеск отчаяния в глазах Болана и, горько улыбнувшись, сменила тему разговора.

— Прости, я не права. Честно, прости. Я просто кривляюсь. Мне очень жаль, поверь. Судьба очень жестока, правда? Я имею в виду, твоя судьба. Ты ведь тоже пленник, да? Пленник своей собственной войны.

— Да, моя жизнь не так проста, как это кажется, — признал Болан. — Но я сам раздал карты, Диана. Это моя игра, и не стоит заблуждаться на этот счет. Не забудь, я тоже играю на интерес, и мой интерес очень велик.

Она вздрогнула и протянула к Болану руки.

— Теперь это и моя игра, — прошептала она.

Шел дождь, какой бывает только в Сиэтле. Угрюмые свинцовые облака повисли над всем прибрежным районом. В течение вот уже двух часов из них, как из губки, неослабевающим потоком сочилась холодная вода. Стоило закрыть глаза, и возникала иллюзия, будто снова находишься во Вьетнаме в сезон муссонов. Впечатление нарушалось тем, что холод пробирал до самых костей: как-никак Штаты — это не Индокитай.

Какое-то время плащ-накидка позволяла Маку оставаться сухим, но вскоре холодные струйки нашли лазейки в капюшоне и заструились по шее; ноги промокли еще раньше, зато плотная завеса дождя служила достаточно хорошим укрытием от посторонних глаз — даже у такой отвратительной погоды был свой плюс.

Болан уже с полудня следил за небольшим загородным домом, в котором размещалась штаб-квартира «Пасифик Нортвест Ассоушиейтс» — берлога Найберга. Диана Вебб набросала ему внутренний план дома, и теперь Мак знал здание не хуже любого, кто в нем находился. Это было небольшое, почти квадратное одноэтажное сооружение. Первоначально оно предназначалось для размещения филиала какого-то банка и примыкало к стоянке автомашин возле большого торгового центра. С тех пор сохранилось окно, через которое клиент мог получить деньги, не выходя из автомобиля. Диана объяснила, что окно это продолжало использоваться по назначению и через него Найберг вел «довольно значительный объем операций», но за последние два часа к нему никто не подъезжал.

Первые десять минут Болан вел наблюдение из машины — взятого напрокат «ферлейна», но затем вышел наружу, отдавшись во власть непогоды, чтобы иметь лучший обзор.

С полудня посетителей не было, никто также не выходил из здания, и это уже начало беспокоить Болана. Он вошел в телефонную будку, бросил в щель аппарата монету и вызвал полицию.

Ему ответила телефонистка, дежурившая на коммутаторе. Изменив голос, Мак спросил:

— Вы не могли бы соединить меня с дежурным офицером службы общественной информации?

— А кто его спрашивает? — полюбопытствовала девушка.

— Петерсен, из агентства «Юнайтед Ньюс».

— Одну минуту, сэр! Я проверю, на месте ли он.

Болан закурил отсыревшую сигарету и взглянул на часы. Не прошло и двадцати секунд, как в трубке снова зазвучал голос телефонистки:

— Спасибо, что подождали, сэр. Я вас переключу на офицера по связи с прессой капитана Пэрриса. Пожалуйста, говорите!

На линии пару раз щелкнуло, трубку сняли с аппарата, и Болан начал разговор с нужным ему человеком.

— Добрый день, капитан! Я только что прилетел из Лос-Анджелеса. Какой у вас здесь главный природный ресурс? Вода?

Капитан Пэррис расхохотался.

— Не вы ли привезли с собой дожди, мистер Петерсен?

— Ни в коем разе, — сердечно ответил Болан. — Мы сами позарез нуждаемся в них для фильтрации смога. Но я сгораю от нетерпения. Мы узнали, что Палач перенес войну в ваши Палестины, и я послан сюда в качестве военного корреспондента.

— Вам следовало бы позвонить нам перед отлетом, — сказал капитан все тем же дружелюбным тоном. — Возможно, это позволило бы вам сберечь деньги. Э... черт! Извините, мне следовало бы знать ваше полное имя, но вы сами понимаете: за день приходится разговаривать с огромным количеством...

— Меня зовут Гарри, Гарри Петерсен, из службы новостей «Юнайтед Ньюс».

— Да, да, конечно! Очень много о вас слышал. У вас превосходная репутация!

Очень мило. Болан об этом даже и не подозревал. Он поблагодарил полицейского за комплимент и сказал:

— Я сейчас же выезжаю в город, но думаю, сначала сниму номер в гостинице, если, правда, в данный момент не происходит чего-либо сногсшибательного.

— Сногсшибательного? О нет, мистер Петерсен. Как я уже говорил, вы могли бы сэкономить деньги, которые затратили на поездку. То же самое я сказал еще сотне журналистов, которые наводнили коридоры нашего управления.