Майкл Утгер - Наследство смертника

– Откуда я знаю.

– А ты олух, что ли? Кто же останавливает машину на ночной дороге?!

– Я думал, они приличные люди.

Он мне не верил и правильно делал, но сама версия о «приличных людях» подействовала на него. Мой черный костюм и белая сорочка имели ужасающий вид, но меня же избили, и парень понимал, что не в таком виде я вышел из дома.

– Иди в машину, – сказал он, смягчаясь.

Я сделал шаг, подогнул ногу, завопил и опустился на колени. Получилось недурно. Шофер подскочил ко мне и тут же получил удар головой в солнечное сплетение. Запрещенный прием при захвате в регби. Парень согнулся пополам, хватая ртом воздух. Я нанес еще пару ударов и на некоторое время отправил его в сонное царство.

Пришлось позаимствовать у водителя его пиджак и кепку, взамен я оставил ему свой смокинг, думаю, в накладе он не остался. Оттащив его в кювет, я вернулся к тяжеловозу, залез в кабину, и гигантская машина продолжала свой путь с новым рулевым.

Лота оставалась там, где ее бросили. В кузове, крытом брезентом, нашлось место, я уложил девчонку на настил за ящиками и загородил от любопытных глаз разным хламом. Машина везла прохладительные напитки в Сан-Франциско. Безобидный груз, вот только шофер оказался олухом!

Когда тягач тронулся, небо уже светлело. Привести Лоту к старухе ночью, как хотела Корина, не удалось. Правда, сейчас многое потеряло свой первоначальный смысл. Я взглянул на часы, стрелки показывали пять тридцать две.

Они подкарауливали меня мили за три от города. Этого следовало ожидать. Четыре патрульные машины перекрыли шоссе. Кучка полицейских, человек семь, стояли возле одной из машин. Ребята скучали, Как бы им в голову не стукнуло сорвать на мне зло. Первая мысль была – проскочить кордон. Мне ничего не стоило протаранить их стенку, но я мог задеть людей, а на такое пойти у меня не хватит пороху. Я все еще не забыл смерть Линды, она навещает меня по ночам и зовет с собой. С меня хватит.

Я сбросил скорость и остановился. Несколько человек начали осматривать машину, сержант подошел к кабине.

– Привет, дальнобойщик.

– Мне за это хорошо платят, а за какие дивиденды вы тоскуете на шоссе среди ночи?

– Ловим покойников. Тебе по пути не попадался катафалк?

– Было дело. Часа полтора назад. За рулем сидел лихач. Мне казалось, он торопился на собственные похороны или боялся, что труп испортится раньше времени.

– Я так и думал! – рявкнул сержант и плюнул на бетонное покрытие дороги, – Зря мы здесь время тратим.

– А я говорил, – вмешался второй коп, подходя к грузовику, – он давно бы здесь появился, если бы решил ехать в город.

– Вы тут разбирайтесь, ребята, а мне надо пилить дальше, – напомнил я о себе.

Сержант приказал одному из полицейских отогнать машину, перекрывавшую шоссе.

Опять пронесло. Фортуна забыла обиды и показывала мне свой профиль.

Спустя сорок минут я добрался до места встречи с Кориной. Она вытаптывала асфальт вокруг «понтиака», утопавшего в в окурках. Ее состояние можно было понять. Меня она узнала, когда я спрыгнул на землю.

– Боже! Что за маскарад! Где Лота?

– Открой заднюю дверцу, сейчас увидишь свою подопечную.

Несколько минут у меня ушло на то, чтобы вытащить Лоту из кузова. Когда я нес ее к «понтиаку», из-за угла вынырнуло такси. Шофер притормозил возле меня и высунул голову из окошка.

– Хороший товар возишь, приятель!

Я не ответил, донес свой груз до машины и уложил на заднее сиденье.

– Накачалась сучка! – услышал я голос Корины. – Каждый раз в таком виде отправляем ее к мамочке.

– Давайте ее мне. Я знаю, что с такими делать.

– А с трезвыми сладить не можешь?

– Садись, попробуем.

– В другой раз.

Я сел за руль, Корина рядом. Таксист загоготал и поехал своей дорогой.

– Что с ней? Она жива?

– Морфий. Пусть спит.

– Дьявол! Как же мы отвезем ее к старухе?

– Сначала домой. Приведем девку в божеское состояние и доставим в лучшем виде.

– Но днем опасно… – Заткнись! – сорвался я.

Впервые Корина проглотила мой окрик. Мне даже показалось, что она меня побаивается. Я, действительно, стал уже не тот, что был неделю назад. От некоторых мыслей мне самому становилось страшно. Раньше ничего подобного мне и в голову прийти не могло, а теперь…

По дороге я рассказал ей о своих злоключениях. Она молча грызла свои длинные ногти и морщила лоб.

Как только приехали домой, тут же уложили Лоту на пол, наполнили ванну и погрузили ее в теплую воду. На лицо женщины была направлена струя душа. Корина хлопала ее по щекам. Это длилось бесконечно, но результатов мы не достигли. Пришлось перенести Лоту в гостиную и вновь уложить на ковер. Корина натерла ей виски уксусом и стала делать искусственное дыхание. Нервы были на пределе. Мне казалось, что Лоту уже не воскресить. Выбившись из сил, Корина рухнула рядом с ней на полу и зарыдала. Такого я не ожидал. Неужели и она способна испытывать человеческие чувства?!

Вдруг Лота застонала и открыла глаза.

– Смотри! Она пришла в себя.

Корина встала на колени и, приподняв Лоту, встряхнула ее.

– Ты видишь меня, моя девочка? Видишь, да?!

– Вижу, – еле слышно прошептала Лота.

Ее синее изможденное тело затряслось.

– Дай мне какое-нибудь платье, – крикнула Корина, – любое, быстрее!

Я вывернул чемодан и принес первое попавшееся.

– Одевай девчонку. Каждая секунда дорога. Боже! Проживи еще немного, только не умирай!

За две минуты мы одели безвольное существо и усадили в кресло. Смерть стояла за спиной Лоты с занесенной косой.

Корина склонилась над ней и подняла безвольное лицо за подбородок.

– Твои мучения скоро кончатся. Потерпи немного. Ангелы с небес уже спустились за тобой. Ты уйдешь с ними счастливой. Твой сын будет богат, он никогда не узнает горя и нищеты. В нем ты продолжишь свою жизнь.

– Мне больно… Джонни… сынок… прости меня, – шептали ее губы.

Корина резко ударила ее по щеке, я вздрогнул от неожиданности.

– Ты что несешь?! Помни, ты – Корина Монс!

– Корина Мо…нс.

– Умница. Потерпи еще капельку, боли больше не будет. Наступит вечное блаженство.

– Бла…женство… – Корина выпрямилась.

– Хватай ее, пока не сдохла, и пошли. Мы должны получить деньги и успеть на двенадцатичасовой самолет в Катапульку. У нас нет ни одной минуты на раскачку. Скоро оцепят все выходы из города.

Через десять минут мы сидели в машине. Лота лежала на коленях Корины на заднем сиденье. Я выжимал из машины все, на что она была способна.

В четверть десятого мы подъехали к дому старухи. Город еще не проснулся. Прохожих почти не было. В двадцати ярдах у перекрестка, сжав руки за спиной, стоял полицейский.

– Здесь пост. Выстрел могут услышать, – сказал я, теряя уверенность.