Майкл Утгер - Дурная кровь

Я приготовил выпивку, подал хозяйке рюмку с ликером, а себе налил какой-то гадости. Ни одной бутылки с этикеткой на английском языке я не нашел, а других не знал.

Устроившись на кушетке, я сделал небольшой глоток и спросил:

– Вы что-нибудь слышали?

– Именно так. В моем возрасте трудно заснуть, молодой человек. Эту ночь я не спала, У нас крепкие стены, но скажу вам откровенно, я очень любопытна и не стесняюсь этого. Одиночество заставляет людей совать свой нос в чужие дела. Около двух часов ночи хлопнула дверь в квартире Дэби. Я тут же подкатила к камину. Вы знаете, через каминную трубу все слышно. Голоса искажены, но слышимость нормальная. Дэби привела к себе кавалера. Я ее не осуждаю. Одинокая женщина, ничего не поделаешь. Мужского голоса я не разобрала. Он лепетал что-то нечленораздельное. Дэби смеялась и, мне кажется, произносила тост. «Ты будешь моим телохранителем и я тебя озолочу.» Потом опять какие-то обрывки фраз и одна прозвучала довольно четко: «Я и в правду боюсь! Эта гадина с косой поджидает меня за углом.»

– Гадина с косой?

– Совершенно верно. Я поняла, что речь идет о смерти. Образное выражение.

– Что ответил мужчина?

– Мне кажется это был не мужчина, а корова. Он только мычал. Около трех часов все стихло. Я так и осталась сидеть у камина в спальне. Там яркий свет и удобно читать. Флобер моя слабость. Вы читали Флобера?

– Нет, мэм.

– Ну и черт с ним. Так вот. В доме стояла гробовая тишина. В четыре часа послышался слабый щелчок снизу. Знаете, такой звук, когда хлопают дверью.

– Ровно в четыре?

– Чуть раньше. Без четверти. Я навострила уши. Мне показалось, что это пришел Даг. Кто же еще? Он уже давно терроризирует Дэби.

– Грозился убить?

– Нет. Она требовала с него деньги по брачному контракту взамен на развод. Даг должен выплатить эту сумму, если он будет инициатором развода. Тут есть какие-то тонкости, которых я не понимаю. Даг однажды сказал, что застукает ее с любовником и ни один суд не присудит ей этих денег. Раз она ему изменяет, то в разводе виновата Дэби, а не он. Так многие делают, чтобы не платить женам алименты. Нанимают частных детективов с фотоаппаратами и те фотографируют жен с любовниками, после чего жены не претендуют на деньги мужей.

– Продолжайте, герцогиня.

– Лучше, если вы будете называть меня миссис Лорена.

– Хорошо, миссис Лорена. Кто же пришел к Дэби без четверти четыре утра?

– Я так и не поняла. Все произошло слишком быстро. До моих ушей донесся голос Дэби: «Это ты!?» Потом какое-то движение. Мне показалось, что она вскочила с постели. Еще пара ругательств: «Мразь, ничтожество», затем глухой вопль и стук. Что-то упало на пол. Больше я ничего не слышала. Через несколько минут вновь раздался щелчок.

– Сколько времени прошло с момента первого щелчка до момента, когда вы услышали голос Дэби?

– Минут пять или чуть больше.

– Спасибо, миссис Лорена, вы очень помогли мне.

– Но это еще не все.

– Интересно. Слушаю вас.

– В шесть утра пришла Кэтрин, моя домоправительница. И вы знаете, что она принесла?

Герцогиня подъехала на коляске к шкафу и сняла с полки шкатулку.

– Вот эту изумительную вещь Кэтрин обнаружили возле моей входной двери. Я знаю, кому принадлежит эта вещь. Дэби хранила в ней свои украшения. Тут я сделала заключение, что бедняжку ограбили. Жулик не мог спрятать шкатулку в карман и избавился от нее.

Я улыбнулся. Мне понравилась эта женщина.

– Почему же, по-вашему, он не забрал ценности в квартире, а вынес их вместе со шкатулкой?

– Его что-то или кто-то спугнул.

– Вы правы. Он забирал другие вещи, более важные, но в этот момент пошевелился спящий любовник Дэби и вор в спешке схватил с камина шкатулку и убежал.

– Спящий любовник? Ну да. Я о нем совсем забыла. Но может быть это он ушел?

– Нет, он спал. И как вы утверждаете, Дэби произнесла слова: «Это ты?». Не станет же она их говорить человеку, с которым спит в постели. Почему вы не позвонили в полицию?

– Полиция сама явилась утром. Я все ждала, когда они ко мне зайдут, но так никто и не пришел. Возмутительная работа. Я решила не звонить. Пусть сами расхлебывают. Они должны опросить всех соседей, но…

– Все в порядке, миссис Лорена. Вы же видите, я пришел. Следствие подходит к концу и я обязательно зайду к вам, когда закончим. Интересная история получается. Вам я расскажу ее второй.

– А кто будет первым?

– Убийца.

– Я верю вам.

– Не слова, а нектар. До свидания. Я встал и направился к двери.

– Вы не заберете шкатулку?

– Сейчас нет. Я пришлю за ней лейтенанта Вудворда или помощника окружного прокурора Рэнарда.

– О! Так вы занимаете большой пост?

– Главный в этом деле!

Этот дом в отличие от моего был тихим и спокойным, я беспрепятственно спустился на второй этаж. Только здесь я вновь услышал те же голоса из вестибюля. Еще пара ступеней вниз и через перила можно будет увидеть все, что творится на нижней площадке. Привратник стоял подбоченясь и болтал с копом, который вальяжно устроился на его стуле у входной двери, Значит, копы выставили охрану, но что здесь охранять? Убийство совершено, Странный ход, неужели они думают, что я вернусь за своей шляпой?… Впрочем, я вернулся. Правда, другим путем.

Дверь квартиры, где я уже побывал, оставалась незапертой. Мне не давала покоя эта лазейка. Убийца хорошо продумал свой план и готовился к нему явно не один день. Он должен был просчитать все варианты, в том числе и этот. Я еще раз осмотрел квартиру, но не нашел в ней никаких следов, кроме своих. Отсюда я позвонил в полицейское управление и попросил к телефону лейтенанта Вудворда. «Кто говорит?». «Из прокуратуры.» Мне доложили, что лейтенант должен прибыть в прокуратуру к восьми часам. Я нажал на рычаг, позвонил в прокуратуру и попросил соединить меня с помощником прокурора Рэнардом. «По какому вопросу вы хотите с ним поговорить?» – спросили на коммутаторе. Я ответил, что звонят из полиции. Диспетчер с готовностью доложил, что Рэнард просил его не беспокоить до восьми вечера.

Ситуация ясна. В восемь назначено совещание по итогам расследования. Не знаю, что им удалось сделать за сегодняшний день, но результатов, как я догадываюсь, немного.

Через десять минут я был на улице. Спрыгнув с лестницы, я подвернул ногу, отскочил в сторону и упал у подвального окна. Ничего страшного, нога уцелела, но почему-то о подвале я ни разу не подумал. Чердак чердаком, а подвал чем не лазейка? Решеток на окне не было и я ties -ко с ним справился. Узкое приземистое окошко, как мышиная нора, в такое могут пролезть только дети. Я долго мучился, но все же втиснулся. Самое смешное случилось на полпути, когда я уже почти преодолел узкое жерло двойной оконной рамы. Тусклая лампочка освещала бетонный бункер и я увидел, что бетонный пол находится футов на пять ниже подоконника. Нырять на него рыбкой мне не хотелось и я попятился назад, но одежда задиралась и не пускала. Представляю, какое это было зрелище со двора! Делать нечего, и я попер дальше, пока не свалился вниз. Руки изодрал нещадно, но утешало одно– голова пока еще цела.