Владимир Угрюмов - Охота за царской казной

— Он сам набрал пацанов из приезжих, — хмурится тот. — Теперь-то я врубаюсь, на кой хрен он все именно так закрутил… Дернутся — буду валить!.. Эй! Смотри! — показывает он рукой на знак у развилки. — Давай-ка сейчас влево уходи, а то к вам в Питер ненароком укатим, — смеется Гарик и вытаскивает из-под сиденья автомат.

— Не свети пока. Мало ли менты, — страхуюсь я.

Гарик опускает стекло пониже, и поток прохладного, нагретого за день воздуха приятно освежает тело.

— На эту дорогу легавых ночью и за баксы не заманишь, — загадочно произносит Гарик, всматриваясь в мелькающую темноту леса за обочиной.

— Тут что, еще и лесные братья водятся? — спрашиваю просто для поддержания разговора, чтобы не уснуть.

— Не еще, а снова…— усмехается мой спутник, передавая мне УЗИ, — положи на колени и открой окно, — советует он.

До водохранилища добираемся без приключений, маневрируя по закоулкам местных дачных хозяйств. Строго придерживаюсь инструкций Гарика по маршруту. Интересно, как бы я сам искал эту чертову дачу, где на улицах нет никаких признаков их названий. Наконец компаньон приказывает остановиться и глушить двигатель. Так и делаю. Тормознули мы в каком-то тупичке, где дорога, насыпанная щебнем, упирается в лес.

— Отсюда пойдем пешком, — поясняет Гарик, — а для машины места лучше и не придумаешь. Сюда даже местные рокеры не выезжают — неинтересно им здесь.

Забрав сумку и автомат, он выбирается из машины. Тоже выхожу на воздух, предварительно подняв стекла.

— Вон туда, — неопределенно машет Гарик автоматом в сторону темнеющих деревьев и идет вперед, подавая пример. Нажав кнопку на брелке, ставлю машину на сигнализацию. Бээмвуха, тихо вякнув исторгнув фарами, врубает самозащиту.

Ночь лунная, и фонариком можно не пользоваться. Гарик быстро находит тропинку, и через пять минут мы оказываемся на холме, неподалеку от большого дачного поселка. Оглядываю перспективу. Поселок спит. Вдалеке, за строениями, виднеется темная равнина — там начинается водохранилище. Гарик, остановившись, тыкает автоматом в сторону домов.

— Видишь, вон тот, здоровый, как бы на три части поделенный? — спрашивает он. Киваю.

— Это и есть его хоромы. Белый базарил, что триста тонн баков выложил за все, вместе с землей. Звездит, я врубаюсь теперь, — Гарик сплевывает презрительно. — Тут лавэ надо было грохнуть под полтора лимика, не меньше, чтобы такую сволочь поднять…

Вполне с ним согласен. Не дом, а дворец из трех частей, соединенных большими, светлыми под стеклом переходами.

— Там, в этой хибаре, запутаться можно, — поясняет Гарик. — Но, бля буду, мы ее сейчас пройдем от и до, — повеселев, восклицает он и, кивнув мне, начинает спускаться.

— Объясни-ка, как ты себе представляешь наше появление в этом сарае? — спрашиваю я, идя вслед за ним по довольно широкой тропинке, утрамбованной грибниками и ягодниками.

— А хрен его знает, — сплевывает Гарик, перебрасывая поудобнее УЗИ в руке. — Просто зайдем и всех покрошим, на хер! — не мудрствует он.

— А если тебя разберут еще на подходе? Ты же в руке не цветы несешь. Тут и полный идиот поймет, в чем дело, — пытаюсь направить его мысли в нужное русло.

— Ну-у-у… — тянет Гарик задумываясь и тут же спотыкается о торчащий из земли корень. Через секунду доносится грохот железяк в его сумке и злобная ругань улетевшего куда-то в темный провал парня.

— Ты чего там нашел? — сдерживая улыбку, спрашиваю, подходя к краю довольно глубокой ямы.

Над травой появляется всклокоченная голова Гарика.

— Бляха, понатыкали тут… — ругается он и просит: — Посвети фонариком, у меня гранаты разлетелись…

Тонкий луч выхватывает из темноты яйцеобразные тельца гранат РГД-5. Запалы в них были вставлены.

— Взлететь же мог, придурок, — ворчу я, глядя, как он собирает в сумку свои железяки.

— Херня, они же ручные, — словно из бочки доносится до меня Гариков аргумент.

На это идиотское, по сути, мнение даже мне нечего возразить. Завершив сбор опасного металлолома, горе-террорист появляется на поверхности.

— Сейчас разделим, — заявляет он деловито. — А то, бля, все тут по дороге растеряю и придется колы по старинке выламывать, — ржет он тихо, роясь в своей сумке. Набрал Гарик с собой этого добра столько, сколько, видно, попалось ему под руку. На каждый УЗИ приходится по пять запасных обойм, и одна оказалась неделимой. Гарик забрал ее себе. По четыре гранаты и зачем-то три полные обоймы к ТТ.

— У тебя что, тэтэшка есть? — спрашиваю у него.

— Не-а, — заявляет он. — Видно, давно уже там валялись…

Гарик, повертев обоймы в руках, бросает их обратно в сумку.

Вижу, что типчики Гари энд компани еще те.

— Ну все, потопали, иначе мы так и к следующему утру не доберемся, — говорю ему, рассевшемуся на траве возле ямы, и продолжаю спуск.

Гарик догоняет меня и шагает рядом.

— В общем, так, слушай… — начинаю я тоном, не терпящим возражений. — Держись от меня поблизости, но чуть в стороне, и не пытайся, когда начнется пальба, перегруппировываться в этот момент за моей спиной. Во-первых, я не уверен, что в суматохе ты меня не подстрелишь, а во-вторых, так как мы с тобой вместе никогда не работали, я сам могу срезать тебя чисто машинально, приняв за другого — понял?

— Да понял я, понял… — бурчит Гарик беззлобно. — Кругом спецназ, бля, вздохнуть просто негде от продуманных спецов.

Мне смешно с этого простецкого бандюгана, но сдерживаюсь. Выходим на край поселка. Где-то тявкают собаки во дворах. В неполной от лунного света темноте крадемся вдоль высокого кирпичного забора.

— Сигнализация наверху есть? — спрашиваю у Гарика шепотом.

— Должна быть. Не знаю точно. Я тут пять раз был, но как-то не интересовался, — сознается он.

Придется все познавать на ходу. Оглядываю забор.

— Подставь автомат, — шепчу ему. Гарик, взяв УЗИ за короткий приклад и глушитель, двумя руками держит его на уровне живота, встает спиной к забору и чуть приседает. Встаю одной ногой на его автомат. Гарик разгибается, поднимая меня. Осматриваю верхнюю плоскость забора. Натянутая поверху колючка не подведена к электричеству, но сигнализация может быть. Спрыгиваю вниз.

— Ну ты и битюг, блин… — удивляется Гарик. — Чуть автомат мне не погнул…

— Не плачь, не надорвался, — успокаиваю его. — На территории есть собаки?

— Конечно, есть, — тут же отзывается он. — Я же тебе сказал — их там одиннадцать харь…

— Да я не о людях, — прерываю его. — Животные есть?

— Все они животные, — не унимается мститель.

Чертыхнувшись про себя, уже подумываю, не врезать ли Гарику промеж фар.

— Да нет там собак. Нет. Во всяком случае раньше не было. Одну овчарку сначала привезли, так ее пацаны по пьяни шмальнули — она кого-то за ногу цапнула. Братва псов конвойной породы терпеть не может. У всех же было засижено, — поясняет Гарик местные разборки с овчарками.