Эрл Гарднер - Вороны не умеют считать

— Не знал.

— А после того, как узнали?

— Когда узнал, пришлось переключиться на другие, более важные дела. Вот и все.

— Но вышло так, что именно эти более важные дела помогли вам обнаружить ту самую подвеску.

— Честно говоря, да.

— Честно говоря! — воскликнул Бьюда. — Черта с два вы бы мне честно сказали, не узнай я всего сам! Каким образом подвеска попала к Кеймерону?

— Я уже говорил вам, сержант, что не могу быть полностью откровенным. Однако тот факт, что подвеска нашлась, многое прояснил. Мой клиент поговорил с той самой особой и выяснил, что она продала подвеску, чтобы на вырученные деньги купить другое ювелирное украшение. Продана подвеска была несколько месяцев назад. Как видите, девушка кое-что рассказала…

— Вы сказали «девушка»? — встрепенулся сержант.

— Ну да.

— Это меняет дело.

— Но я ведь ничего не сказал.

— Вы проболтались, Лэм, и я кое-что понял.

— Не знаю, что вы там поняли, сержант. Делать вывод — ваше право.

— Я понял, — с отвращением произнес Бьюда, — что пожилой богач обзавелся пассией. Спустя время он заподозрил, что девица закладывает его подарочки, и оказался прав. Не так ли?

— Во всяком случае, он так не думает.

— Еще бы! — рассмеялся Бьюда. — Она обвела старика вокруг пальца. Посмотрела на него своими ангельскими глазками и наплела что-то жалостливое. Старый дурак и поверил. Теперь меня интересует одно: этим старым ловеласом был Кеймерон?

— Мне кажется, Кеймерон вообще никогда не был ловеласом.

— Ладно-ладно, — перебил Бьюда. — Поставим вопрос иначе: был ли он соперником на пути того старого ловеласа?

— Полагаю, что интерес Кеймерона к изумрудной подвеске никоим образом не был связан с любовными похождениями того или иного ловеласа.

— Ну конечно, — подтвердил Джеррет. — Просто он хорошо разбирался в изумрудах. А в подвеске были изумруды удивительной красоты! Мне кажется, мистер Наттолл не оценил их по достоинству. И все из-за этой старомодной, аляповатой оправы. Она просто задавила камни. Признаюсь, я дал мистеру Кеймерону совет: вынуть их из оправы и заказать другую, более изящную. Тогда бы камни заиграли совсем иначе. Наверное, именно поэтому он их и вынул. И тут-то…

Наттолл откашлялся и медленно произнес: — Джентльмены, скажу вам честно, я несколько поторопился с оценкой подвески. Мне действительно не понравилась оправа. Возможно, я плохо рассмотрел изумруды. Это коварные камни. Вы, Джеррет, правы, — удивительная глубина цвета. Я подумал тогда… нет, я тогда просто не подумал… Я допустил ошибку.

Бьюда встал.

— Вот именно, — произнес он. — Так все и случилось. — И после небольшой паузы, вызывающе посмотрев на каждого из нас, добавил: — Во всяком случае, так должно было случиться.

— Да, сержант, именно так все должно было случиться. — Джеррет невозмутимо кивнул. — Кеймерон решил последовать моему совету — сменить оправу.

Наттолл открыл ящик своего стола и извлек оттуда бутылку виски двенадцатилетней выдержки.

— Мне кажется, джентльмены, — сказал он, — нам пора выпить по рюмочке.

Убедившись, что хвоста за мной нет, я быстро нырнул в телефонную будку и набрал номер Шарплза. В трубке раздался бодрый голос:

— Алло, Шарплз слушает.

— Здравствуйте, Шарплз. Это Лэм.

— Здравствуйте. — Голос его как-то сразу сник. Вероятно, он ожидал более приятного звонка.

— У вас есть знакомый адвокат? — спросил я.

— Конечно. У меня есть адвокат, который занимается всеми делами, связанными с опекой.

— Он хороший специалист?

— Конечно.

— А может, он разбирается только в крючкотворстве нотариусов? Как насчет более оперативной работы?

— Не знаю. Мне кажется, это профессионал высокого класса.

— Вот и отлично. Свяжитесь с ним.

— Простите…

— Да-да. Он мне понадобится.

— Зачем?

— Вами заинтересовался сержант Бьюда.

— Что ему нужно?

— Что-то нужно.

— Что вы имеете в виду, Лэм?

— Бьюда пришел к выводу, что все дело в изумрудной подвеске.

— В ней, кажется, не хватало нескольких камней?

— Все камни найдены.

— Где?

— Два лежали на столе, шесть — в клетке вороны, еще пять — в сливном сифоне в ванной комнате.

— В сливном сифоне? — с удивлением повторил Шарплз. — Господи, как же они туда попали?

— Кто-то хотел спустить их в канализацию, бросил в слив, а они застряли.

— Ничего не понимаю.

— Бьюда тоже ничего не понимает.

— Но при чем здесь я?

— Бьюда считает, что вы имеете прямое отношение к подвеске.

— С чего он это взял?

— Все довольно просто. Я занимался поиском подвески. Мы с вами поехали к Кеймерону по каким-то делам. Подвеска оказалась у него. Не надо быть профессиональным сыщиком, чтобы связать эти факты.

— Жаль, что вы занялись поисками подвески, Лэм.

— Простите, но я выполнял ваше поручение.

— Да-да, конечно. Я хотел сказать, что, если б знал, в чьих они руках, никогда бы не затеял это дело.

— Перестаньте, Шарплз. Вы прекрасно знали, у кого подвеска. Вам надо было выяснить, почему владелица решила избавиться от нее.

— Вы правы.

— Но почему-то вы не пошли к мисс Брюс, чтобы поговорить с ней напрямую.

— Мне хотелось сначала выяснить…

— Ну конечно, вам «хотелось»! Чтобы выяснить, вы наняли меня, и я справился с этим. Сделанного не вернешь.

— Да-да, конечно, — проговорил Шарплз.

— Сегодня утром я занимался поисками подвески. Потом мы с вами поехали к Кеймерону. Кеймерон был мертв. Подвеска, которую вы так искали, лежала на его столе. Изумруды кто-то вынул из оправы. Логично предположить, что сержант Бьюда ухватился за эту подвеску, как за ключ к решению дела об убийстве.

— Значит, он будет допрашивать вас?

— Меня он уже допросил. — Когда?

— Только что.

— Где?

— В магазине Наттолла. Там были Наттолл и Джеррет.

— Что они ему сказали?

— Ничего особенного.

— Думаете, теперь моя очередь?

— Не сомневаюсь.

— Что я должен говорить?

— То, что считаете нужным.

— Может, вы мне что-нибудь посоветуете?

— Я уже посоветовал вам связаться с адвокатом.

— А сами вы не хотите мне помочь?

— Все, что вы скажете адвокату, останется между вами. Он выслушает вас и, если поймет, что дело плохо, посоветует просто не отвечать на вопросы полицейских. Никто не может заставить адвоката давать показания. А я частный детектив и обязан сотрудничать с полицией. Если меня уличат во лжи или умышленном отказе от показаний, я буду вынужден распрощаться со своей работой. Понимаете?

— Теперь понимаю.

— У вас два пути: или сказать, что подвеска принадлежала Брюс, или сказать, что вы вообще ничего о подвеске не знаете.

— Я уже сказал полицейским, что ничего не знаю.