Эрл Гарднер - Дело беглой медсестры

Мейсон сел.

На лице Гамильтона Бергера появились одновременно ярость и изумление. Он вскочил и закричал:

— Ваша честь, ничего подобного господину адвокату не удастся доказать. Это все чистейший вымысел, игра на нервах публики. Защитник пускает Суду пыль в глаза. Я призываю мистера Мейсона представить хотя бы одну улику, которая подтвердила бы правдоподобие сказанного. Дарвин Керби не мог говорить ему ничего в этом роде, и…

— Мне не разрешили переговорить с Дарвином Керби. Прокуратура держала его под своим надзором. Я не имел возможности с ним встретиться.

— Если Суду угодно знать, — прорычал Бергер, — вся эта история начинает походить на какой-то фарс. Пристрастие защитника к драматическим заявлениям…

Судья Тэлфорд постучал по столу своим молоточком.

— Не переходите на личности, мистер Бергер, — сказал он. — Факты и разумные аргументы — вот что интересует Суд. Против сведения счетов на предварительных слушаниях у Суда имеются весьма действенные лекарства. Не вынуждайте меня ими пользоваться. Вам ясна моя позиция?

— Да, Ваша Честь.

— Слушаем вашу аргументацию.

— В свете заявлений защитника, совершенно очевидно, что отсутствие свидетеля на руку защите. Суду должна быть ясна цель мистера Мейсона. Не получив отпора, его речи проникнут на страницы газет и расположат общественное мнение в пользу подсудимой. Я требую, чтобы бездоказательные утверждения защитника были квалифицированы как неуважение к Суду. Я беседовал с Дарвином Керби лично. Я знаю его показания вдоль и поперек. С Дарвином Керби беседовали журналисты. С Дарвином Керби беседовали представители полиции, с Дарвином Керби беседовали мои подчиненные, наконец. Версия Дарвина Керби оставалась во всех случаях неизменной. И не имела ничего общего с той мешаниной гипотез, догадок и выдумок, которую только что предложил Суду господин защитник. Для протокола сообщаю, что версия мистера Керби ни в едином случае не претерпела изменений, всегда отличалась стройностью и последовательностью. Она такова: он отпил виски из фляги и он видел, как доктор Малден отпил виски из фляги. Из-за воздействия наркотика мистер Керби долго не мог придти в себя. В частности, опоздал на свой самолет. Из показаний мистера Керби однозначно следует, что доктор Малден вылетел в Солт-Лейк-Сити одурманенный наркотиком, подмешанным в виски для того, чтобы его умертвить. Я могу призвать к месту дачи свидетельских показаний с полдюжины свидетелей, которые повторят в мельчайших подробностях версию Керби.

— Показания, основанные на слухах и пересказах, — прокомментировал речь прокурора Мейсон.

— В данном контексте они вполне уместны, — возразил Бергер.

— Учитывая заявление обвинителя, — сказал судья, — передаю слово мистеру Мейсону. Мистер Мейсон, вам довелось допрашивать Дарвина Керби?

— По сегодняшним вопросам — нет. Я разговаривал со свидетелем в Денвере, но господин прокурор, ворвавшись к нам в сопровождении двух полицейских, прервал беседу. Меня вытолкали из помещения. Продолжить беседу позже я не имел возможности.

— И все же она подсказала вам предполагаемый ракурс его несостоявшихся показаний. Или он сам подсказал?

— Нет, она мне ничего не подсказала. Допросить его мне не позволили.

— А другие допрашивали его?

— Думаю, да.

— От этих других вы получали информацию, подкрепляющую ваше нынешнее заявление?

— Нет, Ваша Честь.

Судья покачал головой.

— В таком случае, мистер Мейсон, позиция обвинения представляется достаточно убедительной. Будучи трезвомыслящими людьми, мы все отлично понимаем, что на общественное мнение ваша декларация окажет ошеломляющее воздействие.

— Согласен, Ваша Честь.

— У вас есть хоть малейшие основания для подобных деклараций? — с раздражением спросил судья.

— Суд должен принять во внимание одно немаловажное обстоятельство. Я вызвал сюда Дарвина Керби в качестве свидетеля защиты. Давая интервью газетчикам и окружному прокурору мистер Керби вполне мог предаваться фантазиям, чего не позволил бы себе, находясь под присягой. Из разговора с Керби я вынес твердое убеждение, что его история фальшива от начала и до конца и от свидетельских показаний под присягой он обязательно ускользнет. Потому я и рискнул вручить ему повестку, не взирая на всяческие угрозы обвинения взять меня под стражу и лишить адвокатской лицензии. И вот, Ваша Честь, мои предчувствия сбылись. Свидетель исчез. Обвинитель намекает, что я подстроил это исчезновение, для укрепления позиции защиты. Мне имело бы смысл переадресовать подобные намеки обвинению. Мистер Бергер осознал, что свидетель вынужден будет под присягой рассказать нечто, диаметрально противоположное…

— Вы приписываете мне организацию этого исчезновения? — заорал Бергер, вскакивая с места.

— А вы мне что приписываете? — зло спросил Мейсон, обернувшись к Бергеру.

Судья Тэлфорд застучал молоточком по столу.

— Прошу вас обоих сесть, — распорядился судья.

Мейсон и Бергер заняли свои места. Судья молча переводил взгляд с одного на другого. Наконец он высказался:

— Если у вас, мистер Мейсон, есть замечания по сути процесса, должным образом сформулированные, Суд готов их выслушать.

— Я вызвал свидетеля, — вновь поднялся Мейсон. — Я хотел получить от него показания в пользу моей подзащитной. Свидетель отсутствует. Меня просят высказаться по поводу его предполагаемых показаний. У меня, как у защитника, нет альтернативы и я оглашаю свои предположения.

— Безосновательные, нелогичные, немотивированные, — заявил окружной прокурор со своего места.

— На мой взгляд, принципиально правильные, — спокойно продолжал Мейсон. — Я искренне верю, Ваша Честь, что под присягой Дарвин Керби показал бы нечто весьма похожее.

Судья Тэлфорд задумчиво барабанил пальцами по столу.

— Ситуация поразительная. Для меня — беспрецедентная. Обычно сторона, требующая отложить дело из-за отсутствия свидетеля, сотрудничает с этим свидетелем, считает его своим, а потому знакома с сутью его версии. Так что вторая сторона принимает пересказ этой версии, соответственно, адвокатом или обвинителем, за данность. В нашем случае мистеру Мейсону, как он сам утверждает, силой воспрепятствовали допросить свидетеля. И у адвоката есть основания, хотя и несколько расплывчатые, полагать или надеяться, что мистер Керби, будь он здесь, показал бы нечто в духе предложенной им истории… Правильно я вас понял, мистер Мейсон?

— Совершенно верно, Ваша Честь.

— Я призываю защитника предъявить хоть малейшее доказательство, подтверждающее его заявление, — бросил вызов Бергер.

— Как я понимаю, Ваша Честь, — Мейсон демонстративно обращался к судье, — обвинение не признает, что Дарвин Керби, окажись он под присягой, высказался бы приблизительно в том же смысле, что и я.