Эрл Гарднер - Дело разведенной кокетки

— О, как жаль, — перебила она. — Это страшно, когда молодой человек ранен в несчастном случае. Я действительно надеюсь, что все будет хорошо.

— Да, будем надеется, — поддакнул Мейсон.

Она закончила завтрак и потянулась за сигаретой. Мейсон зажег спичку, а она взяла его руку в свои ладони и поднесла сигарету к огоньку. Ее пальцы были теплыми, пульсирующими жизнью, а их прикосновение оказалось не слишком крепким и не слишком нежным. Когда она убирала руку, то провела пальцами по руке адвоката.

— Благодарю, — сказала она, глядя на него. Глаза у нее вдруг стали серьезными. — Вы догадываетесь, что я восхищаюсь вами.

— В самом деле?

— Да. Я следила за всеми делами, которые вы вели. Я считаю, что вы великолепны, полны сил и всегда боритесь за справедливость. Мне это нравится.

— Очень мило то, что вы это говорите, — ответил Мейсон. — Когда я работаю над каким-то делом, я действительно делаю все, что в моих силах, чтобы выиграть процесс. Так вы можете вспомнить, что делали третьего?

— Конечно, мистер Мейсон. Я почти уверена, что могу вспомнить все, что делала в тот день, но не сейчас. Принимать у себя такого известного человека, пить с ним кофе — это слишком много для меня. Конечно, вы об этом не знаете, но я очень впечатлительная. Я долго буду помнить ваш визит.

— Когда вы сможете дать мне знать, где вы были позавчера во второй половине дня?

— Не знаю. Могу… ох, могу вспомнить это через час или два. Вы хотите, чтобы я позвонила вам?

— Очень.

— Я постараюсь вспомнить, хотя это будет не легко… я никогда не помню, где и когда была. Если хорошо поломаю голову, то наверное припомню то и другое и таким образом мы сможем вспомнить весь день.

— Я думаю, что вы не работаете, — сменил тему Мейсон.

— У меня есть доходы, — усмехнулась она.

Адвокат посмотрел ей в глаза.

— Алименты? — поинтересовался он.

Она быстро отвернулась, но через минуту вызывающе посмотрела на собеседника.

— Разве в этом есть что-нибудь плохое? — спросила она.

— Нет, — ответил Мейсон.

— Это имеет какую-нибудь связь с тем делом, которое вы сейчас ведете?

— Другими словами, — рассмеялся Мейсон, — вы хотите сказать, что это не мое дело.

— Я ломаю голову над тем, к чему ведут ваши расспросы и разговоры об автомобильной катастрофе. Что за этим кроется?

— Ничего, — ответил Мейсон. — Я говорю вам все это вполне откровенно. Я ищу свидетеля столкновения.

— Что ж, я почти уверена в том, что не видела никакого столкновения и почти уверена в том, что где бы я не находилась третьего после обеда, это не было перекрестком Хикман Авеню и… как называется эта улица?

— Вельсимильо Драйв.

— Я знаю, где находится Хикман Авеню, но понятия не имею, где Вельсимильо Драйв, мистер Мейсон.

— У вас есть машина?

— Да. Снаружи она выглядит очень хорошо, но двигатель слабый и не в лучшем состоянии.

— Какого цвета ваша машина?

— Светлокоричневая.

— Это меня интересует прежде всего, но я хотел бы знать, что вы делали позавчера.

— Как получилось, что вы пришли ко мне, мистер Мейсон?

Мейсон улыбнулся:

— Я не могу назвать источник моей информации, но у меня были причины считать, что вы являетесь той особой, которую я ищу. Вы соответствуете описанию, которое я получил.

— Можете вы мне сказать, каким образом вы получили это описание? Кто вам его дал?

— Нет.

— Я думаю, мистер Мейсон, что вы верите в судьбу?

— Иногда, — ответил Мейсон, глядя на нее выжидающе.

— Так складывается, мистер Мейсон, что мне требуется совет. Совет юриста, — сказала Люсиль.

Мейсон тотчас же стал подозрительным.

— Я не могу принять никакого нового дела. Сейчас у меня очень много работы, огромная стопка важных писем, уже несколько дней требующих ответа, и…

— Но, ведь вы приняли дело, связанное со столкновением, которое произошло позавчера.

— Это совсем другое. Это было срочное дело и, буду откровенным, оно взывало ко мне. Я не смог отказаться.

— Мистер Мейсон, прошу меня выслушать. Я уверена в том, что мое дело также взывает к вам, — сказала Люсиль с легкой насмешкой в голосе.

— Предупреждаю, что я не смогу его принять.

— Все равно, я вам расскажу. Я была замужем два раза. Мое первое супружество было просто трагичным. Когда я выходила замуж во второй раз, я была… ну, была осторожнее.

— И во второй раз все было хорошо? — спросил Мейсон.

— Вовсе нет. Мой второй муж был богатым. Поэтому я вышла за него. Я решила уже никогда не выходить больше замуж, но когда я встретила его и узнала, что у него есть деньги… Ну, что же, я стала его женой…

— И вы развелись?

— Да, но теперь я получаю алименты.

— И сколько?

— Двести долларов в неделю.

Мейсон свистнул.

— Вы думаете, что это слишком много? — вызывающе спросила она. — Вы знаете, сколько он зарабатывает?!

— Супружество продолжалось недолго, насколько я понимаю.

— Пять лет. И именно в это время он сделал состояние.

— Это, конечно, все меняет, — признал Мейсон.

— А теперь он хочет подать в Суд, с просьбой уменьшить алименты.

— Его нельзя за это винить.

— Я думала, что вы с ним поговорите и…

Мейсон энергично покачал головой.

— Нет, это было бы неэтично. У вашего мужа наверняка уже есть какой-то адвокат, который представляет его интересы и…

— Нет, у него нет адвоката, мистер Мейсон.

— Вы хотите сказать, что он сам подал в Суд?

— Нет… Я объясню вам. Его адвокат подал заявление в Суд об уменьшении алиментов шесть месяцев назад, но Суд отклонил его просьбу. Судья дал понять, что считает имущественное положение моего мужа лучше моего, и что мой муж получил больше выгоды от раздела имущества. Видите ли, я работала вместе с мужем в его предприятии и заработала для него много денег. Мой муж разозлился на адвоката и клянется, что на этот раз он сам подаст в Суд.

— Но, вероятно, дело кончится тем, что он найдет какого-нибудь адвоката, который будет его представлять, — сказал Мейсон.

— Не думаю. Вильям Эллисон Бартон очень решительный и сообразительный человек. Правду говоря, я бы больше боялась в Суде его, чем кого-либо другого, какого-нибудь адвоката. За исключением вас, мистер Мейсон.

— Я не занимаюсь такими делами.

— Мистер Мейсон, прошу выслушать меня до конца.

— Хорошо, — сказал Мейсон, усаживаясь в кресле поудобнее.

— Я намереваюсь снова выйти замуж и наверняка знаю, что это хороший выбор. Мой будущий муж человек старше и мудрее. Он очень обходителен. Кроме того, мои чувства по отношению к нему совершенно другие, чем были в отношении первых двух.

— Таким образом дело об алиментах будет решено. В тот момент, когда вы выйдете замуж, бывший муж перестанет вам платить.

— Прошу меня понять, мистер Мейсон. Я не хочу сжигать за собой мосты. Я имею право на эти деньги. Если бы вы дали понять Вильяму Бартону, что потребуете повышения алиментов, если он снова потянет меня в Суд, то это остановило бы его.