Эрл Гарднер - Дело разведенной кокетки

— Вы все равно теряете право на алименты и уже через пару месяцев.

Люсиль ответила ему с горечью:

— Я не намереваюсь ничего дарить ему. Я пойду к нему с предложением закончить все дело за двадцать пять тысяч долларов. Он должен будет прыгать от радости.

— Вы, наверное, хотите, чтобы я организовал это для вас? — сказал Мейсон холодным голосом.

Она стала играть ложечкой, передвигая ее по краю чашки.

— Я прав? — спросил Мейсон.

— Вы, наверное, думаете, что я ужасно расчетливая и коварная, а я только предусмотрительная. Я умею заботиться о своих интересах.

— Все говорит об этом.

— Мистер Мейсон, прошу посмотреть на это с практической точки зрения. Я была бы глупой, если бы отказалась от двухсот долларов в неделю ради какого-то мужчины, все равно какого.

— Особенно, если бы вы были уверены в том, что будете продолжать получать алименты, — подвел итог Мейсон.

— Мистер Холистер хочет решить дело таким образом, чтобы наше супружество не потянуло за собой никаких финансовых жертв с моей стороны. Вы считаете, что я аферистка?

— Я считаю, что вы не слишком влюблены.

— Опасаюсь, что я представила себя в невыгодном свете. Правду говоря, это была идея Росса Холистера. Я сказала ему, что не намереваюсь выходить замуж, потому что не хочу рисковать еще раз. Тогда он стал у меня выспрашивать, почему. Нужно его знать, чтобы понять, что это за человек. Он понимает других и дружелюбен, но очень любопытен. Он может угадать мысли, о существовании которых вы даже не отдаете себе отчета.

— Следовательно, он узнал, что вы не желаете отказываться от двухсот долларов в неделю ради нового мужа. Так?

— Да. И скажу вам, что он решил сделать. Когда я выйду за него замуж, я стану законной владелицей недвижимости, которую он переписал на меня. Он также застраховал мою жизнь на сумму двадцать тысяч и обещал давать мне семьсот пятьдесят долларов в месяц на личные нужды и платья, независимо от расходов на ведение дома. Кроме того, в качестве свадебного подарка я должна получить великолепную спортивную машину.

— Ну, так чего вы еще хотите? — сухо спросил Мейсон.

— Я хочу, чтобы он меня любил и уважал, — взорвалась она. — Все уже приготовлено, он подписал документы и оплатил страховку… А если теперь мой бывший муж подаст в Суд просьбу об уменьшении алиментов, Росс Холистер не скажет ни слова, но до конца жизни будет думать, что я знала об этом до того, как решила выйти за него замуж, и что сделала это по расчету, чтобы спасти свое материальное положение. Постарайтесь посмотреть на это с моей точки зрения, мистер Мейсон.

— Следовательно, вы думаете, что если ваш бывший муж подаст в Суд на уменьшение алиментов, то мистер Холистер будет убежден в том, что вы имели основания опасаться проиграть дело и нашли способ застраховаться от этого…

— Именно это я и имею в виду, — перебила она.

— Когда будет свадьба? — спросил Мейсон. — Вы не могли бы немного ускорить ее?

— Это не так просто, — ответила она. — Видите ли, Росс Холистер был женат, и есть кое-какие формальные препятствия в проведении развода…

— Понимаю, — сказал Мейсон.

— Мистер Мейсон, поговорите с Вильямом Бартоном, хорошо? Но, вы должны быть очень осторожны. Я не хочу, чтобы он догадался о том, кто будет моим новым мужем.

— Ваш бывший муж знает мистера Холистера?

— Ну, конечно. Они оба члены Атлетического Клуба, несмотря на то, что мистер Холистер живет в Санта дель Барра. Они даже играют вместе в покер. Вильям наверное умер бы, правда умер бы, если бы узнал, за кого я собираюсь замуж. Вам нужно будет проявить много такта, разговаривая с ним. Он может быть болезненно ревнив по отношению ко мне. Я думаю, что именно поэтому наше супружество было таким неудачным. При разговорах он всегда начинал говорить о моем первом муже, допытывался, что я о нем думаю и…

— Ваш первый муж жив? — спросил Мейсон.

Она снова стала играть ложечкой в чашке.

— Да.

— Вы видели его в последнее время?

— Мистер Мейсон, почему вы об этом спрашиваете?

— Просто хочу знать.

— Но, я не понимаю, почему вы…

Вдруг Мейсон откинул голову назад и рассмеялся.

— Вы очень хитрая молодая женщина, Люсиль. Вы должны получить медаль за хитрость. Но ваше дело меня не интересует, хотя, должен признать, столь необычный подход интригует.

— Что вы подразумеваете под словами «необычный подход»?

— Вы увидели объявление в газетах, — объяснил Мейсон, — и очевидно догадались, что я веду дело Финчли. Вы подумали, что если бы удалось заманить меня сюда и поставить в очень неловкое положение, то вы могли бы…

Она резко отодвинула кресло и посмотрела на Мейсона пылающими гневом глазами.

— Мистер Мейсон, я не заслужила такого отношения к себе! Я даже не знаю, о каком объявлении вы говорите! И могу вас заверить, что я не пробовала втягивать вас в то, что вы назвали «неловким положением»! Что вы себе вообразили обо мне?

— А кто вы на самом деле? — спросил Мейсон.

— Женщина, которая испытала много разочарований в любви. И я не хочу, чтобы мне уменьшили алименты. Я знаю, что вы можете смертельно напугать моего бывшего мужа. Если он только узнает, что я знакома с вами и что вы мной интересуетесь… то это означало бы, что мое дело…

Мейсон отодвинул кресло, встал и поклонился.

— Мне очень жаль, но я не верю вам и не могу больше тратить время. Вы все здорово спланировали, но я на это не клюну. Вот если бы вы поймали меня здесь, в квартире, между двумя и пятью часами, то я вынужден был бы принять ваше дело. Спасибо за кофе.

Мейсон взял шляпу и пошел к двери.

— А делать вид, что вы не можете вспомнить, где были позавчера, немного наивно. Попытайтесь поймать на эту приманку другого адвоката, мисс Бартон.

С этими словами Мейсон закрыл за собой дверь, не интересуясь дальнейшими переживаниями разгневанной женщины.

— Как прошел твой визит? — спросила Делла Стрит.

— Это очень милая девушка со светлыми волосами и смеющимися голубыми глазами, — усмехнулся Мейсон. — Губы у нее как малина и белые зубки.

— О, Боже мой, — вздохнула Делла. — Влюбился.

— Сколько ей лет, Перри? — спросил Пол Дрейк.

— Думаю, что между двадцатью пятью и тридцатью.

Делла Стрит принесла словарь и положила его на столе перед Мейсоном.

— Благодарю, Делла, — улыбнулся адвокат. — Итак, поищем другие прилагательные, подходящие к ней, — говорил Мейсон, переворачивая страницы. — Итак, Пол, она чистая, честная, высокоморальная, достойная уважения…

— На что она живет? — перебил Мейсона Дрейк.

— Ты хотел бы знать? — спросил Мейсон.

— Ну, шеф, — настаивала Делла с нескрываемой иронией, — расскажи нам все.

Мейсон прошелся по комнате, потом сел на край стола, изображая глубокое смущение от их шуток.