Эрл Гарднер - Дело о сбежавшем трупе

— Конечно, мистер Мейсон, фруктовое дерево тоже дает тень. Взять, к примеру, эти фиговые деревья, которые можно назвать фруктовыми и…

— Постойте, — прервал его Холдер, едва сдерживаясь. — Мистер Мейсон, расследование провожу я. В данный момент я допрашиваю мистера Бума и прошу вас хранить молчание.

— Независимо от неточностей в показаниях мистера Бума?

— Независимо от всего, — отрезал Холдер. — Повторяю, прошу вас хранить молчание.

— Очень хорошо, — ответил Мейсон. — Пусть все присутствующие учтут — меня просили хранить молчание по поводу любых неточностей, содержащихся в показаниях мистера Бума. Прошу прощения, коллега. Больше не буду прерывать вас. Пожалуйста, продолжайте.

— Итак, вы отправились в этот дом? — продолжал Холдер.

— Да, отправился.

— По чьей просьбе?

— Мабел Нордж.

— Чем она занимается?

— Как мне кажется, она секретарь Эда Давенпорта. Я несколько раз встречал ее в Парадизе.

— Вам не доводилось встречаться с Давенпортом?

— Доводилось. Мы не раз разговаривали.

— Стало быть, вы отправились в этот дом по просьбе Мабел Нордж?

— Да, это так. Она позвонила в полицию.

— И что вы там обнаружили?

— Я обнаружил, что дверь открыта, в доме горит свет, а мистер Мейсон и мисс Стрит расположились в нем.

— Что еще?

— Мабел Нордж поручила мне найти какое-то письмо, написанное мистером Давенпортом и оставленное для нее. Это письмо она должна была вскрыть в случае его смерти.

— Что предприняли вы?

— Я обнаружил это письмо, то есть я обнаружил шкатулку, в которой лежал запечатанный конверт. На нем рукой мистера Давенпорта было написано, что конверт следует передать властям в случае его смерти.

— Как поступили вы с этим конвертом?

— Я взял его к себе на хранение.

— Этот конверт у вас при себе?

— Он находится у вас.

— Хорошо… Вы передали его мне, не так ли?

— Совершенно верно.

— И этот конверт лежит в моем столе. Вы опознали бы его, если бы увидели?

— Конечно.

— Каким образом мы опознали бы его?

— На нем имеется моя фамилия.

— И дата?

— И дата.

— Что потом вы сделали с ним?

— Я передал его вам.

— У нас состоялся разговор по поводу того, что делать с этим письмом, не так ли?

— Совершенно верно.

— И я положил его в сейф?

— Я полагаю, да. Вы сказали мне, что положите его в сейф.

— И этим утром мы с вами встретились снова?

— Совершенно верно.

— И решили, что нам необходимо узнать, что находится внутри конверта?

— Совершенно верно.

— И мы вскрыли его?

— Да.

— И в нем ничего не оказалось, кроме несколько листов чистой бумаги?

— Совершенно верно.

— А когда мы с вами стали осматривать этот конверт, то обнаружили, что его вскрывали?

— Да, сэр.

— После чего мы вызвали эксперта, который объяснил нам, что гуммарабик или какой-либо другой клей, который первоначально был нанесен на клапан конверта, почти полностью удален над паром и что конверт вновь заклеен с помощью растительного клея в течение, вероятно, последних двадцати четырех часов.

— Да, так.

— Все ясно, — сказал Холдер, поворачиваясь к Мейсону. — Что вы можете сказать по этому поводу?

— Я сказал бы, что вы задаете вопросы очень быстро, — ответил Мейсон, — и что Бум отвечал на них, ничуть не колеблясь.

— Нет-нет, я не это имел в виду. Я хотел спросить, что вы можете сказать относительно точности его показаний?

— О, господи! Вы застали меня врасплох. Вы же сами просили меня помалкивать.

— Я только хотел, чтобы вы не мешали допросу. Я.., э.., прошу вас теперь отвечать на вопросы.

— Каким образом?

— Прошу прокомментировать показания Бума.

— Я не вполне уверен, что они корректны, — сказал Мейсон. — Не сердитесь, мистер Бум. Я знаю, вы считаете их корректными, но, по-моему, это не совсем так.

— В каком отношении? — спросил Холдер.

— О, во многих отношениях. Например, вы утверждаете: Давенпорт собственноручно написал на конверте, что в случае его смерти конверт должен быть передан властям.

— Совершенно верно.

Мейсон повернулся к Буму.

— Вы видели Давенпорта живым?

— Да, видел.

— Вы не знали, что он умер?

— Я не знаю, что он мертв даже сейчас. Правда, мне сказали, что он скончался.

— Ну вот, — улыбнулся Мейсон, — вы отвечаете на вопросы так, как я и предполагал, мистер Бум. Вы говорите, что конверт надписан мистером Давенпортом. Но вы ведь не уверены в этом, не правда ли?

— Так сказала Мабел Нордж.

— Понятно, — невозмутимо продолжал Мейсон. — Вы даете показания с чужих слов. Вы.., не знали, что это почерк Давенпорта?

— Конечно, не знал.

— Обождите, обождите, — вмешался Холдер. — Я привел сюда мистера Бума не для того, чтобы вы подвергали его перекрестному допросу.

Впервые за все время беседы Мейсон рассердился.

— Чего вы добиваетесь? Пытаетесь загнать меня в такое положение, чтобы потом исказить смысл моих слов? Холдер вскочил со стула.

— На что это вы намекаете? — требовательно спросил он.

— Я ни на что не намекаю. Я спрашиваю. Сначала вы приказываете молчать, хотя показания Бума, по-моему, некорректны, а потом требуете, чтобы я указал, в чем они некорректны. Я начинаю задавать Буму вопросы, чтобы выяснить, каким образом показания Бума некорректны, но вы набрасываетесь на меня и заявляете, что я не имею права на перекрестный допрос свидетеля, — Вы.., нет, не имеете такого права.

— Но я не веду перекрестный допрос.

— Для меня.., это перекрестный допрос.

— Я просто пытаюсь делать то, о чем вы меня просили, — выяснить некорректность в его показаниях.

— Именно это я и называю перекрестным допросом. Укажите, где его показания не правильны. Я очень сомневаюсь, чтобы вы могли привести хотя бы одно такое показание.

— Да сколько угодно.

— Конкретно? — вызывающе спросил Холдер.

— Например, — спокойно заметил Мейсон, — пару раз вы сказали, что на конверте имеется надпись, сделанная рукой Давенпорта, о том, что в случае его смерти конверт следует передать властям.

— Но я минуту назад объяснил вам, что узнал об этом от Мабел Нордж, — вмешался в разговор Бум.

— Значит, вы не знали, что это его почерк?

— Нет, не знал! — закричал Бум.

— В таком случае, откуда вам известно, что на конверте имелась надпись, подтверждающая, что его следует вручить властям после смерти Давенпорта?

— Я видел! — заорал Бум. — Видел своими собственными глазами.

— Минутку, сохраняйте спокойствие, Бум. Вы же хороший и наблюдательный полицейский. Вы не можете утверждать это.

— Я уверен в каждом своем слове.

— Но этого не было на конверте.

— Ну.., я передаю общий смысл. Потом я отчетливо помню, что то, о чем говорила Мабел Нордж, соответствовало написанному на конверте.