Эрл Гарднер - Берегитесь округлостей

— Не вижу для этого никаких причин.

— И я не вижу, — подтвердил я. — Тогда почему окружной прокурор держит его в изоляции? Ну, мне пора, мистер Гарфилд, у меня назначена встреча. Всего хорошего.

Хелен Мэннинг принарядилась для нашей встречи.

Вкус в одежде у нее был отменный. При этом она побывала в салоне красоты и проделала с собой то, что помогает некоторым женщинам носить любую одежду так, как будто они приобрели ее в лучших парижских магазинах.

Мы выпили пару коктейлей. Когда дело дошло до заказа обеда, Хелен попыталась подсчитывать калории, но быстро подчинилась официанту, меню и моим предложениям. В итоге она съела омара, салат из авокадо и грейпфрута, томатный суп, филе миньон и сладкий пирог.

Мы пошли к ней в квартиру, и Хелен принесла бутылку мятного ликера. Она убавила свет, так как у нее устали глаза после долгой работы, и села, закинув ногу на ногу. Ножки у нее были отличные, да и вообще в полумраке ей можно было дать не больше двадцати двух лет. Когда я видел ее стучащей на машинке в офисе, она выглядела на все тридцать пять.

— Что вы хотите знать? — спросила Хелен.

— Вы работали у Карла Карвера Эндикотта?

— Да.

— В качестве кого?

— Личного секретаря.

— Ну и как вам у него работалось?

— Великолепно.

— Он вел себя как джентльмен?

— Во всех отношениях.

— Даже в личных?

— Личных у нас не было — только сугубо деловые.

Если бы он не был настолько джентльменом, чтобы придерживаться этой программы, то я была вполне леди, чтобы на ней настоять.

— Вы много знали о его делах?

— Да.

— Как насчет его честности?

— Он был безукоризненно честен. Лучшего босса нельзя пожелать.

— Почему же вы уволились?

— По личным причинам.

— По каким?

— Атмосфера в офисе несколько изменилась.

— В каком смысле?

— Трудно описать. Мне не нравились некоторые девушки, которые со мной работали. Я могла найти работу где угодно и не должна была терпеть неприятное окружение. Поэтому я ушла.

— С дурными чувствами?

— Конечно нет. Мистер Эндикотт дал мне отличные рекомендации. Если хотите, могу показать.

— Да, пожалуйста.

Хелен Мэннинг вышла в спальню и принесла бланк «Эндикотт энтерпрайзис» с отпечатанным текстом, в котором Эндикотт характеризовал ее как компетентного секретаря, проработавшего у него много лет и ушедшего по собственному желанию, о чем он крайне сожалеет.

— Вскоре после этого, — сказал я, прочитав рекомендацию, — вы отправились побеседовать с миссис Эндикотт, не так ли?

— недоверчивым тоном воскликнула она.

— Да, вы.

— Разумеется, нет! Я видела миссис Эндикотт в офисе однажды или дважды. Конечно, я знала, кто она, и здоровалась с ней, но не более того.

— И вы ни разу не говорили с ней после того, как уволились?

— Возможно, пожелала ей доброго утра при встрече на улице, но я этого не припоминаю.

— Вы не звонили ей по телефону и не спрашивали, где бы вы могли с ней встретиться, так как вам нужно кое-что ей сообщить?

— Конечно нет.

— Прекрасно, — сказал я. — Вы бы не возражали в этом поклясться?

— Это еще зачем?

— Чтобы я мог доложить истинные факты моему боссу и пресечь слухи, которые начали распространяться.

— Не вижу причин ни для каких клятв.

— Но ведь это правда, верно?

— Разумеется, правда. К чему мне лгать?

— Тогда вам ничего не стоит дать клятву.

Несколько секунд она молчала, потом внезапно осведомилась:

— Как вы об этом узнали?

— О чем?

— О том, что я ходила к миссис Эндикотт.

— Вы же утверждаете, что не ходили к ней, и собираетесь в этом поклясться.

— Хорошо! — огрызнулась она. — Я ходила к ней и рассказала ей то, что, по-моему, она должна была знать.

— Очевидно, вы были злы на Эндикотта? — спросил я.

— Еще бы! После всего, что я для него сделала. Я была полностью ему предана! Мирилась с его придирками…

А он принял на службу эту маленькую шлюшку. Если бы она хотя бы хорошо работала, но она даже не умела печатать на машинке. Эта девка обвела его вокруг пальца и…

— И вы устроили сцену?

— Никакой сцены я не устраивала! Я просто сказала ему, что если он хочет иметь любовницу, то должен держать ее в квартире, а не в офисе, подвергая опасности бизнес. Я добавила, что если старшим секретарем буду я, то он должен дать это понять маленькой потаскушке, у которой хорошенькое личико и фигурка, но не мозги, чтобы указывать мне, что я должна делать.

— Поэтому он вас уволил?

Хелен заплакала.

— Он вас уволил? — настаивал я.

— Уволил, черт бы его побрал! — всхлипывая, ответила она.

— Так-то лучше, — промолвил я. — Значит, вы пошли к миссис Эндикотт. О чем вы ей сообщили?

— О том, что произошло. Карл Эндикотт отправил Джона Энсела и еще одного человека в джунгли Амазонки, прекрасно зная, что посылает их на верную гибель. Он хотел избавиться от них обоих.

— Когда вы об этом узнали?

— Незадолго до разговора с миссис Эндикотт.

— Почему так поздно?

— Потому что… потому что я не позволяла себе даже сомневаться в порядочности моего босса.

— Как вы узнали о том, что их ожидало на Амазонке?

— Другая экспедиция раньше была послана в те же места. Всех ее участников убили, и Эндикотт об этом знал.

— Откуда?

— Экспедицию отправила другая нефтяная компания, и Эндикотт получил о этом информацию.

— Как?

— Письменно.

— И где это письмо?

— Полагаю, в его архиве.

— Вы не забрали его с собой, когда уволились?

— Нет, и жалею об этом.

— И у вас нет фотокопии?

— Нет.

Значит, вы никак не можете доказать то, что знаете?

— Только тем, что я видела письма. Я отпечатывала некоторые его запросы.

— Эндикотт заключил с вами какое-нибудь соглашение, когда уволил вас? Относительно компенсации?

Почему он должен был это делать?

— Да или нет?

— Нет.

— Вы живете на ваше жалованье?

— Я — трудящаяся девушка.

Я окинул ее взглядом. Шесть лет назад она, наверное, была лакомым кусочком. Тогда ей было двадцать девять, а сейчас — тридцать пять. Впрочем, печатала она виртуозно.

— Было бы скверно, если бы эта история вышла наружу, — заметил я.

— В каком смысле?

— Боссам не нравятся секретарши, которые, разозлившись, ходят к их женам и рассказывают им о делишках мужей.

Она задумалась, а я посмотрел на часы.

— Мне пора бежать, Хелен. Я занимаюсь убийством Эндикотта, и у меня работы невпроворот. Было очень любезно с вашей стороны уделить мне вечер.

— Спасибо за чудесный обед, Дональд, — сказала Хелен.

Она проводила меня до двери. Я поцеловал ее на прощанье, но от этого поцелуя было мало радости. Хелен была занята своими беспокойными мыслями.

Мэр Тэбер был человеком лет пятидесяти пяти, с тяжелым подбородком, толстыми губами, холодными серыми глазами и привычкой говорить настолько быстро, что слова походили на пулеметные очереди.