Эрл Гарднер - Испытай всякое

Элси покачала было головой, затем немного подумала и призналась.

— Всего лишь на несколько минут, когда спустилась в вестибюль.

— Ну вот, этих нескольких минут ей вполне хватило, чтобы подложить мне свинью. Теперь нам нужно разыскать эту девицу.

— Но, Дональд, я ведь не знаю ее. Никогда не встречала раньше. Она не захотела назвать себя и…

— А узнаешь ли ее по фотографии, если раздобудем снимки?

— Что ж… Пожалуй, что да. Так мне кажется.

— Поехали. Тебе предстоит отыскать ее фото среди прочих.

Мы поехали к одной моей знакомой, которая заведывала архивом в издательстве какой-то газеты.

Та взглянула на меня, на мое расцарапанное лицо, на Элси Бранд и понимающе улыбнулась.

Элси вспыхнула.

— Не смотрите так на меня! Я пальцем бы его не тронула, что бы он ни сделал.

Представительница прессы была высокой, угловатой, на вид от сорока до пятидесяти лет. Никто толком не мог сказать, что у нее на уме.

Она снова усмехнулась, повернулась ко мне и сказала:

— При такой преданности да еще и рядом с домом стоило ли рыскать на стороне в поисках неприятностей, Дональд?

— Я их и не искал, они меня сами нашли.

— Чего же ты хочешь?

— Хотел бы взглянуть на подшивку по Карлоте Шелтон.

— Где-то такая должна быть.

— Мне нужны фотоснимки.

— Они хранятся отдельно. Какой бы ты хотел ее увидеть: в купальнике, в теннисных шортах, в костюме для верховой езды?..

— В чем угодно — лишь бы побольше.

Она открыла внутреннюю дверь. Мы вошли в архив, и моя приятельница усадила нас за длинный стол. Через несколько минут появилась с целой кипой посылочных конвертов.

— Только постарайтесь ничего не перепутать, — наказала она и вышла.

— Кто такая? — спросила Элси.

— Рут Риттер. Отличный специалист. Никто ничего не знает о ее прошлом. Видимо, была какая-то трагедия. Она никогда об этом не рассказывает. Держится обычно в тени, но обладает энциклопедической памятью и пунктуальна вплоть до мелочей.

— Она подумала, что тебя разукрасила я, — возмущенно заявила Элси, а затем жалеючи глянула на мою физиономию.

— Царапины не заживут, если ты так и будешь ими любоваться.

— О, Дональд, мне так хочется прижать твою голову и… и…

— Тогда в них может попасть инфекция.

— Не будь же таким поборником санитарии!

Раскрыв первый из конвертов, я начал перебирать фотографии…

Карлота Шелтон была красивой женщиной и на диво фотогеничной. Каждой ее позе соответствовала удивительная пластичность. Она любила фотографироваться, предпочитая при этом минимум одежды.

Я пропускал снимки, где Карлота была одна, задерживался на групповых фотографиях.

— Вот стерва! — тихо промолвила Элси.

— Ты нашла ее? — обрадованно спросил я.

— Нет, нет. Я говорю о Карлоте.

Мы просмотрели несколько десятков фотографий.

Внезапно Элси уставилась на один из снимков.

— Минутку, Дональд… Мне кажется… По-моему, вот она!

— Ты в этом уверена?

— Нет, не уверена, но она… она очень похожа.

Перевернув фотографию, я прочел на обратной стороне надпись: «Купающиеся красотки позируют на озере Солтон-Си. Слева направо изображены…»

Снова перевернув снимок, я увидел, что выбранная Элси женщина — третья справа. Это была привлекательная сучка, и, судя по надписи, звали ее Элайн Пайсли.

Я вышел и подозвал Рут Риттер.

— А есть ли подшивка на Элайн Пайсли?

— Как пишется ее имя?

Я продиктовал по буквам.

Она опять вышла и через некоторое время вернулась с довольно тощей папкой.

— Ее амплуа — прекрасная купальщица. Одержала победу на одном из конкурсов, пару раз снималась в кино, но потеряла форму и сейчас в основном на подхвате.

— Есть фотографии?

— Наверное.

Я открыл конверт, вложенный в папку.

Там были газетные снимки и пара фотографий.

Элси взглянула на одну из них и заявила:

— Это она, Дональд! Та самая!

Снимок представлял собой портрет Элайн Пайсли, сидевшей на подлокотнике кресла и охватившей руками правую коленку.

— Ты уверена?

— Уверена.

Посмотрев папку, я обнаружил адрес.

— А что теперь? — спросила Элси, и голос ее дрожал от волнения.

— Ничего, — ответил я, пытаясь говорить небрежным тоном. — Теперь мы располагаем некоторой информацией, в которой нуждались, — вот и все. Потом подумаем, как ее использовать.

Она зорко взглянула на меня, хотела было что-то сказать, но в последний момент передумала.

Вернув конверты Рут Риттер, я повез Элси домой.

— Твоя помощница проголодалась, — сказала она. — Не пора ли немного перекусить?

— Позднее, — ответил я.

— Ты — про вечер?

— Возможно.

— Мне сейчас хочется есть, Дональд.

— Терпи!

— Дональд, тебе жаль на это потратить время?

— У меня просто его нет.

— Дональд, у меня в квартире продукты. Я бы могла по-быстрому организовать неплохой обед, а тебе не пришлось бы показываться на людях. Ты же ведь стесняешься своего расцарапанного лица, не так ли?

— Да, так.

— Значит договорились — ты за мной заедешь.

— Если смогу.

— Как это — «если смогу»?

— Очень просто — вдруг у меня не окажется такой возможности.

— Тогда хотя бы позвонишь?

— Попытаюсь.

Поколебавшись немного, она вдруг притянула к себе мою голову и нежно поцеловала в расцарапанную щеку.

— Через час, — сказала она.

— Ладно, — согласился я, помог ей выбраться из машины и проводил до подъезда.

Когда я возвращался к машине, из тени возникла знакомая фигура, и Фрэнк Селлерс произнес:

— Берта так и думала, что искать тебя надо здесь…

Не слишком ли рано ты проводил свою девушку домой, тебе не кажется, малыш?

— Это мое дело.

— Правильно. У тебя куча дел и столько же неприятностей.

— Что на этот раз?

— Подоходный налог.

— Ты спятил!

— Ты оказался злостным неплательщиком. Мне придется тобой заняться.

— Послушай, Селлерс, — взмолился я. — Хватит охотиться за мной. Клянусь, я чист как кусок мыла. У меня тоже есть кое-какие гражданские права, и, если дойдет до этого, я вспомню, в чем они заключаются.

— Я вовсе не пытаюсь тебя преследовать. Просто выполняю свой долг. Сейчас же оставлю тебя в покое, как только напишешь заявление.

— Какое заявление? О чем?

— О том, что рассчитался с налоговым управлением.

— Я все выплатил.

Он вручил мне листок бумаги.

— Напиши вот здесь: «Я не задержал выплат по налогам» — и распишись.

Предусмотрительно поставив дату сверху листка, я написал то, что он продиктовал, и подписался.

Передав ему листок, я спросил:

— А теперь все в порядке?

Он отступил, чтобы на листок падал свет фонаря, затем усмехнулся и вытащил из кармана другой сложенный кусок бумаги.

— Все в порядке, малыш, теперь-то ты попался.