Эрл Гарднер - Отведи удар

— Садитесь сюда. Вы симпатичный парень.

— Не возражаю, — ответил я. Она усмехнулась.

— Как тебя зовут?

— Лэм.

— Это фамилия. А имя?

— Дональд.

— О’кей, Дональд Лэм. Давай будем друзьями. Я не хочу воевать с твоей проклятой компанией, но мне нужны бабки. Как ты насчет того, чтобы мне помочь?

— Сделаю, что смогу.

— Вот и славно, — сказала она. — Как насчет завтрака? Ты ел что-нибудь?

— Очень давно, — ответил я.

— Если ты голоден, я могу сделать тебе кофе и поджарить тосты.

— Нет, спасибо, у меня еще много работы.

— Слушай, Дональд, сделай для меня эту компенсацию, ладно? Кто тебе набил такой фонарь?

— Меня отлупил один парень.

— Ты можешь так написать отчет, чтобы этот старый придира наконец успокоился?

— Ты говоришь о начальнике отдела жалоб?

— Да.

— А ты его когда-нибудь видела? — спросил я.

— Нет.

— Ему около тридцати пяти лет, у него темные глаза и длинные волнистые черные волосы. Ни одна женщина перед ним не может устоять.

В ее глазах появился интерес.

— Я принаряжусь и пойду к нему поговорить. Надеюсь, он сможет быстренько все решить.

— Это хорошая мысль, — сказал я. — Только не ходи, пока я не отчитаюсь. Может быть, больше ничего и не понадобится. А если его что-нибудь не устроит, я расскажу тебе, в чем загвоздка, и тогда можешь идти выбивать свои деньги.

— Отлично, Дональд. Спасибо.

Мы пожали друг другу руки, и я вышел.

На углу была бакалейная лавка, и я позвонил оттуда Берте Кул. Элси Бранд, не говоря ни слова, соединила меня с Бертой.

— Это Дональд, — начал я.

— Где ты был? — спросила Берта.

— Работал. Похоже, я нащупал след.

— Что-нибудь новое?

— Эта девушка, Эвелин Харрис, работает в ночном клубе. Линтиг посылал ее навести справки о жене.

— Дональд, — сказала она. — Что это за дурацкая привычка отправлять телеграммы наложенным платежом?

— Никогда так не отправлял. Я всегда плачу на почте.

— Ну а сегодня пришла одна с доплатой в пятьдесят центов.

— От кого она?

— Откуда я знаю? Я ее отправила обратно. Она адресована не агентству, а лично тебе. Хватит уже считать, что я — Санта-Клаус.

— Когда ее принесли? — спросил я.

— Двадцать минут назад.

— Из какого отделения?

— Центральное отделение «Вестерн юнион».

— Ладно. — Я повесил трубку.

В Центральном отделении за пять минут нашли телеграмму. Я заплатил пятьдесят центов. Телеграмма оказалась из Оуквью:

«Лицо, о котором вы расспрашивали, живет в гостинице под своим именем. Мне за это что-нибудь полагается? Мариан».

Я достал из кармана конверт и написал прямо на телеграмме:

«Берта, это она. Я буду в Оуквью в гостинице „Палас“. Лучше сообщите нашему клиенту».

У меня всегда были с собой конверты с марками экспресс-почты и написанным адресом. Я запечатал телеграмму в конверт, бросил его в почтовый ящик, сел в свою колымагу и двинулся на север. По дороге я размышлял о том, что Берте Кул пора бы купить новую машину или хотя бы брать работу поближе к агентству. И еще я думал, какого черта миссис Джеймс К. Линтиг, которая исчезла на двадцать лет и которую искало полстраны, решила вдруг вернуться в Оуквью и зарегистрироваться в гостинице «Палас» под своим настоящим именем. Я ломал голову, не связано ли как-то ее появление с моим объявлением в газете. Если так, то миссис Линтиг живет где-то неподалеку от Оуквью. Отсюда можно было сделать много интересных выводов…

По дороге я на несколько часов остановился поспать в кемпинге и прибыл в Оуквью рано утром. В кафе при гостинице я съел довольно гнусный завтрак и пошел к администратору.

— Доброе утро, мистер Лэм, — сказал дежурный. — Ваши вещи лежат здесь. Мы не знали, собираетесь ли вы выписываться, — ведь вы уехали так неожиданно. Мы уже… гм… беспокоились о вас.

— Не стоило волноваться. Я сейчас оплачу счет.

Когда я протянул деньги, он обратил внимание на мое лицо.

— Попали в аварию? — спросил он.

— Нет. Просто я сонный ходил по паровозному депо, и на меня налетел локомотив.

— О! — ужаснулся клерк, протягивая мне квитанцию и сдачу.

— Миссис Линтиг уже встала? — спросил я.

— Не думаю. Она еще не спускалась.

Я поблагодарил его и пошел по улице к редакции «Блейд». Мариан Дантон вышла мне навстречу.

— Привет. Как дела? О Боже! Что у вас с глазом?

— Я споткнулся. Пытался получить для вас двадцать пять долларов, но ничего не вышло. Зачем она сюда приехала?

— Наверное, просто проведать друзей. Не забудьте, что это я вам сообщила.

— Проведать друзей после стольких лет? И почему в гостинице?

— Действительно, странно.

— Как она выглядит?

— Очень постарела. С ней виделась миссис Пурди, мать ее старой подруги. Говорит, что она выглядит ужасно. За эти годы миссис Линтиг поседела и очень поправилась. Она рассказывала миссис Пурди, что ни разу не чувствовала себя счастливой с тех пор, как ее бросил доктор Линтиг.

— Прошло уже больше двадцати лет, — заметил я.

— Да, это очень большой срок, особенно для того, кто был несчастлив.

— Конечно, — согласился я. — А зачем вы напомнили мне о своих заслугах?

— Потому что не люблю, когда меня отодвигают в сторону.

— Кто вас отодвигает?

— Вы.

— Что-то я вас не понимаю.

— Не притворяйтесь, Дональд. С миссис Линтиг связано что-то важное. Слишком многие проявляют к ней интерес. И если вы не будете мне доверять, то — предупреждаю вас — больше вы ничего не узнаете.

— А как насчет новой информации? — спросил я.

— Посмотрим. Дональд, что на самом деле случилось с вашим глазом?

— Я встретился с Чарли.

— С Чарли?

— Да. Вы знаете, о ком я говорю. Ваш жених был возмущен, что я пригласил вас на ужин.

— О! — Мариан опустила глаза. В уголках ее губ заиграла улыбка. — Он ревновал?

— Ужасно.

— Вы ударили его первым?

— Нет, он нанес первый удар.

— А кто ударил последним?

— Первый удар и был последним. Старая поговорка «Кто был первым, тот станет последним» вполне применима и к дракам.

— Мне придется поговорить с Чарли, — сказала она. — Он не повредил руку?

— Его рука, наверное, стала короче на пару дюймов от этого удара. Но в остальном он в порядке. Так как насчет новых сведений?

— А о чем вы хотите услышать?

— О вашей полиции. У вас есть сорокалетний коп ростом шесть футов, весом около двухсот двадцати фунтов, черноволосый, с серыми глазами, раздвоенным подбородком и родинкой на правой щеке? У него характер верблюда и сговорчивость мула. Его, конечно, зовут не Чарли?

— У нас такого нет, — сказала Мариан. — Нашим копам лет по шестьдесят — шестьдесят пять. Их назначают по блату. Они все жуют табак, все очень подозрительны и главной своей задачей считают выкачать побольше штрафов с заезжих водителей, чтобы пополнить свой заработок. Дональд, это коп поставил вам синяк под глазом?