Женя Л. - Дело №1 [СИ]

— Забавно. Но ведь духи — довольно распространенная вещь, многие женщины ими пользуются, а некоторые — даже выбирают одинаковые запахи.

— Кэтрин, — я перешла в наступление. — На приеме в прошлый четверг Вы похвалили как раз эти духи Эми. Не припомните, кто стоял рядом и мог слышать Ваш разговор?

Она снова улыбнулась:

— Действительно, я хвалила ее духи, она даже назвала мне марку, но я она тут же вылетела у меня из головы. Я почти не пользуюсь косметикой. А кто стоял рядом? Дайте подумать.

Она теребила рукав очень красивой вязаной кофты.

— Знаете, вполне возможно, что никто и не стоял. На таких приемах люди говорят и ведут себя так, как, по их мнению, они должны себя вести, чтобы произвести хорошее впечатление. То есть, они говорят то, что от них, по их мнению, ожидают услышать, ведут стандартные беседы, делают дежурные комплименты. В общем, все довольно неестественно. Именно поэтому, я думаю, что даже, если кто-то и слышал мой комплимент духам Эми, то никто не обратил на это внимания — все были поглощены только одним — как бы получше выглядеть в глазах других. К сожалению, это мое замечание переводит меня в разряд подозреваемых, — то ли спросила, то ли констатировала она.

— Не думаю, — я внимательно на нее смотрела. — По-моему, на меня напал человек несколько ниже Вас ростом.

— Что же, спасибо. Дело в том, что с алиби у меня будут проблемы. Я живу довольно замкнуто, и практически все дни, особенно вечера, провожу дома и одна. У меня только две кошки, да раз в неделю приходит Глория с уборкой.

— И все-таки, попытайтесь, пожалуйста, вспомнить, кто был на приеме и кто мог слышать про духи? — осторожно настаивала я.

— Я пытаюсь, но было разослано около семидесяти приглашений, почти все приглашенные пришли с женами или с мужьями, то есть на приеме было около ста пятидесяти человек, часть из которых я совсем не знаю. Довольно сложно восстановить в памяти вечер, где ты играешь роль приветливой хозяйки для гостей, с которыми едва знакома.

— Хорошо, а Олсены там были?

— Конечно, и Олсены и Дарсены и Крики, все пришли.

— Вы знакомы?

— О, еще как! Особенно с Кеном. Мы ведь росли вместе, то есть наши дома были рядом и дети часто играли вместе. К нам на каникулы приезжали мамины племянники и племянницы, а к Олсенам приезжал Кен. Для нас с Кэти это было событием — мы обе были по уши влюблены в него. Знаете, как это бывает с девочками? — она рассмеялась.

— Кэти — это дочь Олсена?

— Да, она помладше нас года на три или четыре, а, может, и на все пять, но развивалась очень быстро и всегда играла с нами, старшими детьми. Но это все наше детство, и к настоящему оно отношения не имеет…

— А Сару Вы тоже знаете?

— Сару? — она сделала забавную гримаску. — Нет, не припомню.

— Мать Кена.

— Да, Вы правы, ее действительно зовут Сарой. Вот и забывать стала, — она снова улыбнулась. — Я была с ней знакома, разумеется, но очень поверхностно. Кен представил нас, когда я была в Портленде.

Я замерла. Еще один фигурант из тех же краев — Портленд и Сиэтл.

— А Джину Петерс Вы знали?

— Джина — эта та, которую убили?

У нее была хорошая память. Я кивнула.

— Нет, Дженни, я не помню, чтобы была знакома с кем-то по имени Джина.

— А Стив Адамс? — не унималась я.

— Стив?

Когда она думала или вспоминала, глаза ее становились совсем темными.

— Если честно, то мне кажется, что одного из друзей или приятелей Кена звали Стивом, но я даже не уверена, что слышала когда-либо его фамилию.

— Он утонул?

Она опешила:

— Кто?

— Тот Стив?

— Не знаю. Я провела с Кеном только одно лето, даже меньше — месяца два с половиной, а потом уехала в Канаду учиться. Думала, что вернусь, но не вернулась.

Возникла пауза, которую нарушила Кэтрин:

— Спрашивайте, не стесняйтесь. Надо же как-то выручать Эми из тюрьмы! Кстати, а почему Вы решили, что на Вас напала женщина? По запаху? Но ведь, если убийца хитер и изобретателен, как Вы его описали, то нет ничего проще, чем надушиться женскими духами, чтобы запутать след.

Об этом я не подумала, а она была права.

— Возможно, Вы и правы, Кэтрин! Дело в том, что по моей теории, убийцей должен быть мужчина — настоящий отец Тома, сына Джины.

— Ну и прекрасно! Ищите мужчину! — последнюю фразу она произнесла по-французски и улыбнулась только губами. Глаза оставались серьезными.

«Легко сказать!» — подумала я, а вслух мне ничего не оставалось, как поблагодарить Кэтрин за время, кофе и беседу.

— Красивые у Вас чашки, — заметила я, допивая кофе и заканчивая разговор.

— Спасибо. Это Мейсенский фарфор. Я не часто пью из них, просто сегодня день такой — конец осени, похоже.

— А откуда они у Вас? — не удержалась я.

— Мне Олсены подарили несколько лет назад. Кэти купила их где-то в Европе. Она в то время ездила везде, изучала опыт европейских клиник.

— А она тоже врач?

— Нет, она в конце концов, занялась менеджментом в медицине.

— То есть она — менеджер в клинике Дарсона? — догадалась я.

— Не только менеджер, но и владелец. У нее еще стоматологическая клиника где-то в районе 41-й.

— Надо же, а я думала, что клиника принадлежит Дарсону.

— И Дарсону тоже, только он — врач, а Кэти — менеджер и владелец.

— Простите, Кэтрин, что задаю Вам такой вопрос, но раз уж Вы позволили — помните? — спрашивать… Мне кажется Джину убили потому, что она кого-то начала шантажировать, требуя суммы порядка от двадцати тысяч до стоимости дома. Скажите, врач в частной клинике может столько зарабатывать?

Она очень внимательно на меня посмотрела, потеребила край рукава своей кофты и медленно сказала:

— Дома разные бывают. Что касается денег, то и да и нет. Дело в том, что, начиная много зарабатывать, люди начинают много тратить. Но суммы, с моей точки зрения, крупноватые. Впрочем, зависит еще и от того, чем шантажируют. Я ответила на Ваш вопрос?

— Да, спасибо.

Мы попрощались, я, на всякий случай, вручила ей свою карточку и я вышла на улицу. Было очень тихо и шел крупный снег. Похоже, начиналась зима.

Домой я ехала медленно, так как снег шел все гуще и гуще. В конце концов, я остановилась около «Специи», чтобы перекусить и переждать снегопад: держать руль одной рукой было трудновато.

— Правильное решение, — как будто читая мои мысли, заявил мне на входе метрдотель, совсем молодой парнишка. — Самое лучшее место для такой погоды!

И он повел меня к столику у окна. Я заказала пасту и бокал вина. Мне надо было все хорошенько обдумать и снова набросать план действий. В который раз я открыла блокнот и начала все с чистого листа! То обстоятельство, что покушение на меня было совершено в день, когда я разговаривала с Сарой, матерью доктора Крика, подтверждало мои догадки о том, что убийство были связано с прошлым Джины. Почему? Да потому, что сама Сара целиком была из прошлого, она, похоже, что-то знала и могла мне выболтать, хотя я не уверена, что выболтала. Однако этому прошлому, погубившему Джину, ее сына и беднягу медсестру должно было быть какое-то свидетельство в настоящем. Разговаривать с Сарой меня больше не тянуло, Кэтрин не была знакома ни с Джиной, ни со Стивом Адамсом, а, если и была, то не сказала и не скажет. Оставалось попытаться найти что-нибудь у самой Джины, то есть попросить разрешения у Грега, и с ним или без него покопаться в ее вещах. Может, какая-нибудь фотография, записка, газетная вырезка, да мало ли что, может, наконец, пролить свет на эту историю. И я позвонила Грегу. Он несколько удивился моей просьбе покопаться в вещах Джины: